– Лейтенант Хеткок, не могу выразить, как я рада вашему визиту, но у меня назначена встреча. Нет-нет, имя джентльмена я назвать не могу, хотя сообщаю, что он по крайней мере виконт.

– Мадам должна начать туалет, – вмешалась Жаклин. – Красота требует большого ухода.

Констебли запротестовали, говоря, что мадам и без того прекрасна. Особенно такой, какой она была сейчас. Мужчины в основном предпочитают женщин без одежды.

Изабелле пришло в голову, что она, вероятно, намного старше их жен и возлюбленных, но приятная жизнь в роскоши избавила ее от разрушительного действия времени. Пока ей удавалось обманывать время, но сколько еще это может продолжаться?

Она говорила себе, что ее постель необычно пуста сейчас по ее собственному желанию, так как она помогала лорду Хавершему поддерживать его обман насчет сексуальной связи с ней. Однако сердце осуждало ее за ложь. Если бы не показная связь с Джеффри, она могла бы остаться вообще одна.

Порой она удивлялась, как можно с юности иметь рядом с собой одного и того же мужчину, родить ему много детей, лечить его, когда он болел, или бороться вместе с ним с врагами, любить его всегда?

«Бог – мужчина», – говорила она своим друзьям-философам, ибо Он устроил мир так, что женщина берет все, что захочет, а потом Он заставляет ее дважды платить за это.

Поэтому Изабелла решила носить мягкую ткань, приятную для ее молочно-белой кожи, твердые драгоценности, которые украшали бы ее шею мерцающими полумесяцами, и окружить себя прекрасными вещами.

А также множеством удовольствий.

Конечно, в последнее время удовольствий было не так много, но Изабелла считала, что немного одиночества – это плата за ее богатую жизнь. Думая о неудобствах бедности, о нежелательных беременностях и, главное, о своем отвращении к тошноте, она решила, что сделала выгодный обмен.

Теперь, если бы она могла обменять несколько минут уединения на возможность безопасно вывести из дома Гейбриела Дрейка, она пообещала бы себе, что никогда уже не будет вести с Господом меновую торговлю.

– Право, джентльмены, – сказала она самым веселым тоном, – я должна…

– Что здесь происходит? – спросил от двери маленький человек с голосом, не соответствующим его тщедушной комплекции.

Прищурившись, Изабелла взглянула на него. Она видела его при дворе на последнем бале-маскараде. Да, она знала этого человека по его скользкой репутации и по имени – сэр Сесил Одбоди, хранитель личной печати короля. Рослый мужчина рядом с ним был ей не знаком, хотя жесткий взгляд и сдвинутые брови тоже не делали его привлекательным. Жаклин бочком переместилась в угол комнаты и опустила голову, чтобы прикрыть лицо чепцом.

Сэр Сесил с такой свирепостью посмотрел на констеблей, что они съежились.

– Мой дорогой друг, лорд Кармантл, – произнес он, показав рукой на спутника, – прислал сообщение, что…

– Добро пожаловать, милорд. Меня зовут Изабелла Рен, – сказала она Кармантлу с большим достоинством. Ее не смущало, что она, совершенно нагая, находится в комнате, полной мужчин. – Кто вы, откуда родом?

Одбоди нахмурился из-за того, что его прервали, но Изабелла всегда находила в беседе тонкости, способные направить весьма неприятный разговор в более дружелюбное русло.

– Я барон Кармантл, у меня небольшое владение в Корнуолле, – ответил рослый мужчина.

– Всего лишь барон, этому не повезло, а? – прошептал один из констеблей, остальные засмеялись. – Думаешь, она вышвырнет его?

Сэр Одбоди был явно раздражен их неуместным гоготом.

– Барон Кармантл прислал сообщение, что беглеца, которого мы ищем, заметили входящим в этот дом. Я пришел, ожидая увидеть пирата уже в кандалах. На худой конец я рассчитывал, что вы, лейтенант, и ваши люди заняты обыском помещений. Вместо этого я вижу, что вы наслаждаетесь чаем и пышками с голой шлюхой.

– Ваша милость, это не вина леди, что она голая, – ответил Хеткок. – Мы вроде как случайно ее обнаружили, можно сказать. И если она так любезна и если она все время оставалась накрытой, я не понимаю, как вы можете называть ее голой. – Набираясь все больше храбрости, пока говорил, лейтенант вызывающе задрал подбородок. – И она не шлюха. Ее можно назвать… ну, мне не приходит в голову подходящее слово…

– Не беспокойтесь, лейтенант, – сказала Изабелла. – Я ценю ваше рыцарство, но, боюсь, сэр Одбоди уже составил мнение обо мне. Некоторые умы настолько малы, что совершенно невозможно втиснуть туда новую мысль. – Юмор был ее лучшей защитой, и мужчины оценили его громким смехом. – И вы не сможете выжать новую мысль из них, если даже положите их в кофейную мельницу.

Сэр Сесил перевел свой жестокий крысиный взгляд на нее.

– Хватит, мадам. – Он дернул носом, еще больше напомнив грызуна, на которого походил. – Или я немедленно задержу вас для допроса.

– На вашем месте я бы действовала осторожно, сэр. – Изабелла выпрямилась, не забывая придерживать на груди простыню. – Это мой дом, а вы непрошеный гость. У меня есть очень близкие друзья при дворе, которые сочтут ваши действия внушающими беспокойство.

– Вы не представляете, с кем имеете дело, – произнес Одбоди.

– А вы, очевидно, не представляете, какое высокое положение занимают мои друзья, – возразила Изабелла.

Она не любила просить об одолжении, хотя могла обратиться к чрезвычайно важным особам. В чем тогда преимущество дурной славы, если не в покровительстве знатных людей?

По разочарованному взгляду барона она поняла, что Сесил готов признать свое поражение в схватке с ней. Потом она заметила, с каким интересом барон Кармантл разглядывает ее дочь.

– Эй, девушка, – вдруг сказал он, – дай мне увидеть твое лицо.

Жаклин посмотрела на него из-под чепца.

– Это она. – Лорд Кармантл обвиняюще ткнул в нее пальцем. – Жаклин Рен. Женщина, за которой он приехал в Лондон.

Когда было упомянуто имя Жаклин, бугор шевельнулся, поэтому Изабелла лениво облокотилась на подушку слева.

– О чем вы говорите? – спросила Жаклин, решив держаться вызывающе.

– Мисс Рен, у нас есть возможность легко и быстро закончить наши дела здесь или же перебраться в другое место, где вся печальная история станет намного более длительной, – начал проявлять нетерпение сэр Сесил. – Чтобы избежать последствий, вам Необходимо ответить только на один вопрос. Где сейчас Гейбриел Дрейк?

– Почему вы его ищете?

– Это не ваше дело. Мы знаем, что он в Лондоне. И теперь должны выяснить, где он прячется.

– Лорд Дрейк в Корнуолле, – сказала Жаклин. – У него не было причин ехать в Лондон.

Сэр Сесил игриво потрепал ее по подбородку, издав звук, который Изабелла могла бы назвать хихиканьем, если бы он не был таким зловещим.

– О, по крайней мере одну причину я могу назвать вам без труда. Итак, где он?

– Я… я… – Жаклин пыталась скрыть дрожь отвращения. Затем подняла глаза и смело встретила его взгляд. – Яне видела лорда Дрейка с тех пор, как покинула Драгон-Керн около трех недель назад.

– Лгунья, – прошипел Одбоди.

– Если она говорит, что не видела его, вы можете ей верить, – сказала Изабелла. В конце концов, на этот раз Жаклин говорила правду. Она его не видела, только пару раз садилась на него. – И вы, сэр, не будете оскорблять мою дочь в моем собственном доме.

– Правильно. – Одбоди хитро улыбнулся. – В моем распоряжении есть другие места и более убедительные методы допроса. Лейтенант Хеткок, арестуйте эту молодую женщину за укрывательство осужденного преступника.

– Нет! – воскликнула Изабелла.

Но прежде чем она успела завернуться в простыню, закрепить ее на груди и встать, матрас под нею вздыбился, как жеребец. Гейбриел Дрейк появился из своего укрытия, сбросив Изабеллу на пол вместе с постельным бельем.

– Хватит! – прорычал он, мокрый от пота, яростный как мстительный Посейдон, поднявшийся из воды на поверхность. – Я тот, кого вы ищете. Оставьте женщину в покое, и я добровольно пойду с вами. Иначе, торжественно обещаю, я сделаю мой арест очень дорогим для вас. Осужденному терять нечего.