- Вставайте, маэстро, уже тысячи болельщиков, овладев муниципальным транспортом, едут сюда в надежде увидеть ваши подвиги.
- Антон, прекрати, - я вскочил с постели, - вся подушка мокрая.
- А ты не волнуйся. Если тебя спросят почему, ответишь - рыдал всю ночь от угрызений совести, что так по-варварски накануне измывался над автомобилем, а я подтвержу, что рыдал, а что измывался - все видели.
- Ну и зануда ты, Антон!
- Занудство по закону не преследуется, а вот склонности к садизму, которые ты вчера продемонстрировал, если они перерастут в оный, - караются.
- Послушай, если я действительно докачусь до садизма, то первой жертвой будешь ты.
Как ни странно, время, показанное мною в контрольных заездах, было не самым плохим - третье от конца, но это все равно последний ряд, да и какое значение вообще оно имело, если оценку я получил не по времени. Все мысли были заняты другим - я в сотый, а может быть, уже в тысячный раз повторял сказанное мне Виталием по схеме гонки: где, что и как надо делать. Поэтому, даже когда подошла пора выезжать на построение, волнения не было ни капли.
Подбежал Антон. До этого он возился у машины Борисова.
- Прогрел мотор?
Я кивнул. Он открыл капот и крикнул мне:
- Дай перегазовку!
Я резко нажал на газ. Мотор чутко, без провалов, отреагировал. Антон крикнул:
- Я буду на пальцах показывать обороты, а ты выставляй их по тахометру.
Он показал три, потом четыре, послушал и растопырил всю пятерню. Опять послушал и показал большой палец. Подошел ко мне, позабыв закрыть капот.
- Все, отлично. Трогай. Ни пуха, - и он хлопнул рукой по крыше.
- К черту. Капот закрой, а то в гонке ехать будет плохо - сопротивление большое.
Откуда ни возьмись появился шеф.
- Привет, - он кивнул, как будто мы только вчера расстались. - Шутишь? Это хорошо. А я вот вчера на тебя смотрел - мне было не до шуток. Хотел подойти, но думаю, тебе Виталий и без меня все объяснил. Ладно, бывает. Ни пуха, и учти - от этой гонки для тебя очень многое зависит. - Он, как и Антон, хлопнул рукой по крыше. Я сказал: "К черту", - и тронул машину.
На прогревочный круг ушел последним. Ехал не торопясь, подробно оживляя в памяти вчерашний разговор с Виталием, вырисовывал все траектории, примечал еще раз все ориентиры. Когда закончил круг, все уже стояли на своих местах. Почти одновременно с моей остановкой включилась стрелка стартовых часов - минутная готовность. Я попрежнему не испытывал никакого волнения, и старт получился как-то очень спокойно: почти как на перекрестке включился зеленый сигнал светофора, и все поехали. Увидя, что отстаю, я не рванулся в погоню, а стал, как компьютер, исполнять заложенную в меня программу. Разгон до нужных оборотов, мягкое переключение, опять разгон и переключение... Интенсивное, но без блокировки колес торможение, заход в поворот, умеренный газ до вершины, касание ее в нужной точке, плавное увеличение газа и одновременный плавный поворот руля, интенсивный разгон... - все без эмоций, с холодным умом.
Через круг это мне понравилось, и я стал входить во вкус! Появилось какое-то внутреннее чутье: вот здесь можно прибавить скорость, а здесь уже хватит, в одном случае можно тормозить чуть позже и сильнее, а в другом - следует начинать чуть раньше. К концу второго круга я неожиданно для себя догнал впереди идущий автомобиль. Стал присматриваться к нему. Скоро стало ясно, что соперник буквально все делает немного раньше, и поэтому траектория в итоге у него получается совсем другая. Вдобавок он стал мешать на выходе из поворота, где я его спокойно доставал, но помнил о напутствии, не ввязывался в драку. Завершив с ним бок о бок третий круг, на длинной прямой вдоль трибун я легко обогнал его и больше не видел.
Весь четвертый круг опять усердно постигал "школу", а в конце догнал и пристроился в хвост сразу к двум машинам. Как только вышли на прямую, я повторил маневр прошлого круга и успел обойти того и другого. Только тут я понял, какой у меня отличный мотор. И вдруг как будто током ударило - я в горячке упустил из виду стрелку тахометра и переключился на прямую передачу, когда уже закончил обгон. Взгляд со страхом оторвался от ленты дороги и метнулся к манометру, показывающему давление масла... и сразу же через мгновение опять зацепился за дорогу, но этого было достаточно, чтобы зафиксировать стрелку на отметке четыре и успокоиться. А впереди уже маячила еще одна машина. Я, как и раньше, пристроился сзади и понаблюдал за ней, не забывая о программе. Конкурент допускал такие же промахи, что и тот, которого я обогнал в самом начале, - работал с некоторым опережением. При первой возможности я его сразу обошел и тут заметил, что в конце прямой, уже в повороте, целая группа машин. До них я добрался как раз через круг и двоих обогнал, а третий, хотя и зашел в поворот первым, но замешкался, засуетился и на выходе в итоге проигрывал уже около корпуса. Здесь я помянул Антона хорошим словом и подумал, что если так дело пойдет дальше, то и до Борисова можно добраться.
Он оказался легок на помине - только я порадовался тому, как классически прописал траекторию в повороте, на выходе из него мимо меня, будто я стоял на месте, прошла машина Борисова. Он оторвался метров на пятьдесят, притормозил и стал ждать, чтобы я к нему подтянулся. От удивления я никак не мог сообразить, сколько же прошел кругов. Так и не успел это сделать - какая разница. Если Виталий сказал, что через семь-восемь кругов обгонит, значит, так оно и есть.
До последнего момента я стал потихонечку думать о себе, как об очень способном гонщике. Еще бы - первый раз сесть в спортивный автомобиль и так ехать! Но Виталий мгновенно разрушил все мои иллюзии. А дальше стало еще хуже. Борисов не отрывался от меня на прямых, но на выходе из каждого поворота интервал между нами увеличивался метров на двадцать! Я приписывал это более мощному двигателю, но в глубине души понимал, что Виталий затеял эту возню со мной совсем не для того, чтобы продемонстрировать возможности мотора. Я старался изо всех сил, копируя траекторию своего учителя. Наконец стало вроде бы получаться. Мы тем временем обогнали еще несколько автомобилей. Причем Виталий проводил обгоны только тогда, когда понимал, что мы успеем закончить предложенный им маневр вдвоем и без всякого риска - благодаря моторам. Не успел я как следует втянуться, вдруг вижу, Виталий поднял правую руку. Это по предварительной договоренности означало, что дальше я должен ехать сам и не стараться его догонять. В знак того, что я все понял, я сумел оторвать руку. И тут все стало ясно - в зеркале заднего вида появилась стремительно надвигающаяся машина. В поворот с Виталием мы вошли след в след, а на выходе нас отделяло метров пятьдесят. Я был так поражен, что на какое-то мгновение сбросил газ. Этого было достаточно, чтобы в следующее мгновение я увидел багажник обогнавшего меня конкурента Борисова...
На прямой мне дали финишную отмашку. Гонка закончилась. Неужели уже прошли двадцать... нет - для меня девятнадцать кругов! Въезжаю в закрытый парк. Там уже стоят Виталий, которого все поздравляют, Виктор Юрьевич, Антон. Подгоняю автомобиль к ним, глушу двигатель. Все трое и еще несколько человек подходят к машине, вытаскивают меня и начинают качать, как чемпиона.
Когда ставят на землю, я чувствую, что до неприличия красный. Антон со свойственной ему бестактностью громко говорит:
- Нет, вы посмотрите на эту девушку: то краснеет, то бледнеет. Ну, прямо, сама скромность и непорочность, а пятое место отхватил.
Пятое место! Я не верю Антону - издевается, смотрю на шефа и Виталия. Они смеются, кивают, и Виктор Юрьевич успокаивает:
- Пятое, пятое. Ну что же, начало положено. Судя по всему, толк может получиться. Везучий ты!
Как быстро прошло десять лет, и как много изменилось. Виктор Юрьевич погиб в автомобильной катастрофе. Антон стал много халтурить и пить. Виталий увеличил число золотых медалей до десяти и ушел из спорта, но продолжает помогать молодым. Я уже трехкратный чемпион и, как написал один журналист, "лидер сборной", вот лежу и не могу уснуть, а ведь завтра гонка. Попробую испытанный прием: голубое небо... зеленая листва... лазурное море... ослепительно яркое солнце...
