Его план срабатывает на сто процентов: разгневанный Мракос оборачивается к нему:

― Ты дорого заплатишь мне за это оскорбление! Если в тебе есть хоть капля храбрости, ты вступишь со мной в бой! А потом я повешу твой скальп у себя в гостиной!

― Вот с этим я, пожалуй, не соглашусь! ― задорно отвечает Артур, направляя раскачивающуюся перед ним люстру прямо в физиономию Мракоса.

И хотя удар был меткий, люстра доставила злодею столько же неприятностей, сколько сухой осенний листок, нечаянно севший ему на щеку.

― Готовься умереть героем! ― изображая праведный гнев, восклицает Мракос.

― Да, хорошо тебе говорить, когда у тебя в руках могучий меч! ― обиженно отвечает Артур.

Воин смотрит на меч и соглашается с мальчиком.

― Ты прав! И я сейчас им воспользуюсь!

И Мракос бросается на Артура, словно носорог на стрекозу.

Поединок становится еще более яростным, так как могучий меч крушит все вокруг с еще большей силой. Теперь Мракос добрался до стен вагона, и их обломки с грохотом падают на пол. Уворачиваясь от ударов, Артур добегает до узенькой лестницы, ведущей на крышу. Мракос устремляется за ним, однако люк, выходящий на крышу, оказывается для него слишком узок. Но это не останавливает злодея! Удар мечом ― и Мракос расширяет дыру с такой же легкостью, с какой ложка проворачивает дырку в горке картофельного пюре. Злодей выскакивает на крышу, и поединок продолжается.

Артур начинает задыхаться, просто чудо, что ему еще удается уворачиваться от меча Мракоса. Движения его становятся все более медленными, силы мальчика на исходе.

Мракос видит, что противник его слабеет, и удваивает число наносимых ударов. Артур поскальзывается, падает и лежит, распластавшись, словно лягушка, на крыше. Теперь он полностью во власти жуткого монстра.

― Ты хорошо сражался, крошка! Я повешу твое чучело прямо над камином! ― торжественным тоном произносит Мракос, уверенный, что противник польщен той честью, которую он намерен ему оказать.

Артур не отвечает. Ему нечего сказать. Он может лишь констатировать свое бессилие. Свое поражение. Напрасно он решил изображать из себя героя. Он всего лишь маленький десятилетний мальчик, который решил поиграть в опасную игру и проиграл. И он с обреченностью смотрит, как Мракос заносит над его головой могучий меч. Он знает, что противник его не ведает жалости. Внезапно в глазах мальчика загорается искорка надежды. Не ведать жалости ― это такая же дурная черта, как эгоизм, злоба или мстительность. У Мракоса есть все эти недостатки, а могучий меч их не переносит. Следовательно, надо дать понять мечу, что его теперешний владелец обладает массой недостатков!

― О, пощадите, сударь! ― принимается хныкать Артур, желая тем самым подтолкнуть воина совершить еще какую-нибудь оплошность.

― Никогда! ― злобно отвечает Мракос, тем самым попадая в устроенную для него западню.

Он взмахивает клинком, но тот неожиданно меняет цвет и становится таким же тяжелым, как Эйфелева башня. Мракос опрокидывается на спину, а меч с силой втыкается в крышу вагона. Ошеломленный таким поворотом событий, Мракос вертит головой, пытаясь понять, что произошло. Но понять он ничего не успевает, потому что именно в это время поезд проезжает под дверью кабинета Арчибальда, и выпрямившийся во весь рост Мракос получает дверью прямо по физиономии. Удар так силен, что воитель впечатывается в дверь, словно муха в кремовый торт. Поезд въезжает в кабинет, а обмякнувший Мракос медленно соскальзывает на пол и, растянувшись, остается лежать без движения.

К Арману постепенно возвращается сознание. Озираясь вокруг, он видит, что жена его, несмотря на очевидно неурочный для сна час, преспокойно похрапывает на диване. А еще он никак не может понять, почему в гостиной такой жуткий кавардак.

― Что случилось? ― потирая затылок, спрашивает он Арчибальда.

― У нас посетитель, ― отвечает почтенный старичок, указывая пальцем на Урдалака.

Заметив Ужасного У, Арман вновь готов хлопнуться в обморок. Ноги у него подгибаются, глаза закатываются, но в ту самую минуту, когда туловище его наклоняется, Арчибальд хватает кусок торта и запускает его прямо в физиономию Армана. Как известно, кремовый торт ― лучшее средство от неуместных обмороков.

― Хватит, Арман! Приди в себя! Хлопнуться в обморок ты всегда успеешь! ― командным тоном произносит Арчибальд.

Арман подскакивает и, несмотря на залепленную кремом физиономию, вытягивается по стойке «смирно».

― А где мой зефирррр?! ― раздается громоподобный голос Урдалака, которого память еще никогда не подводила.

― Ой!.. фычас, фычас! ― с набитым ртом отвечает Арман и, глотая на ходу попавший в рот крем, трусит в кухню.

Обеспокоенная Маргарита берет мужа за руку и вопросительно смотрит на него. К сожалению, Арчибальд и сам не знает, как положить конец этому кошмару. Внезапно в голову к нему приходит идея.

― Послушай, Урдалак, я догадался, зачем ты явился! Оставь мою семью в покое, и ты получишь, что хочешь!

Урдалак улыбается: приятно иметь дело с людьми, которые не глупее тебя.

― Даю слово! ― с улыбкой произносит он, кладя рукоклешню на то место, где у людей находится сердце.

Но ведь всем известно, что сердца у Урдалака нет.

― Слово? Да ты никогда не держал своего слова! ― возмущенно произносит дедушка.

― Неправда! Помнишь, когда в Некрополисе я посадил тебя в темницу, я пообещал, что не убью тебя до тех пор, пока ты будешь обучать меня чему-нибудь новому. И я сдержал свое слово, разве нет?

Возразить Арчибальду нечего, ибо в этом случае Урдалак сказал чистую правду.

― Вот и сегодня я обещаю тебе, что немедленно покину твой дом, как только ты дашь мне то, что я ищу! Или по крайней мере... то, что от него осталось!

― А моя семья?

Урдалак колеблется ― он не любит оставлять свидетелей.

― Ну хорошо! ― нехотя соглашается он. ― Я ― великий правитель, а потому могу позволить себе быть великодушным. Я сохраню жизнь тебе и твоей семье! ― с явным неудовольствием произносит он.

Арчибальд уже готов ему поверить, но осмотрительность берет верх: интересно, почему Урдалак безропотно согласился исполнить его просьбу, почему не поставил никаких условий?

― При одном условии! ― словно отвечая на вопрос дедушки, рявкает Урдалак.

― Слушаю тебя, ― отвечает Арчибальд; впрочем, у него все равно нет выбора.

― Скоро мои рабы построят мне дворец ― как только я найду для него подходящее место. Когда дворец будет готов, я потребую, чтобы каждое воскресенье Маргарита доставляла мне туда свой знаменитый шоколадный торт, украшенный клюквой в сахаре и миндальными орешками!

Оказывается, Урдалак не только большой гурман, но и эстет!

Арчибальд хмурит брови и набирает в грудь побольше воздуха ― чтобы отказ его прозвучал как можно более внушительно.

Но Маргарита его опережает.

― Согласна! ― говорит она, не давая мужу даже вставить слово.

А если Маргарита дает слово, значит, она все обдумала. Она не привыкла бросать слов на ветер.

― Каждое воскресенье, ровно в девять часов, я буду приносить тебе во дворец тот самый торт, который ты мне заказал, ― уверенным тоном произносит бабулечка.

Никто не смеет ей возразить.

И Урдалаку остается только вежливо откланяться.

― Вот и отлично! ― расплываясь в улыбке, произносит завоеватель.

Впрочем, Урдалак не знает, что значит улыбаться, ― он просто подражает подсмотренной у людей мимике.

Выбравшись на крышу вагона, Селения видит свой меч и, схватив его за рукоятку, тянет на себя. Меч поддается, словно он воткнут не в твердые доски, а в песок. В эту минуту полуразрушенный поезд тормозит у вокзальной платформы, расположенной возле ножки письменного стола Арчибальда.

― Конечная, все выходят! ― кричит Артур, очень довольный, что в целости и сохранности выпутался из передряги.

Спрыгнув на землю, Селения и Барахлюш озираются по сторонам. Африканские маски, развешанные по стенам кабинета, пугают их. Ведь если смотреть на маски снизу, они кажутся гигантскими лицами, вырубленными на склонах высоченных гор. Сотни книг, расположившихся на полу, напоминают расфасованный паштет домашнего приготовления, кусочки которого разложили в неком загадочном, только хозяевам известном порядке. Кусочки образуют паутину извилистых улочек, в лабиринте которых очень легко заблудиться.