Н. АСАДОВА: Вот я хочу перечислить, у меня есть списочек. Например, он был председателем или членом правления товарищества нефтяного производства «Лианозов и сыновья».

Л. МАЦИХ: Кстати, тогда нефть далеко не была таким прибыльным бизнесом, как сейчас. Нужно было разглядеть будущее нефтяных промыслов и нефтяной промышленности. Он это сумел.

Н. АСАДОВА: Или вот еще предприятие — общество электрических аккумуляторов «Рекс».

Л. МАЦИХ: За электрическими аккумуляторами было будущее, и тогда они производились только в одной стране мира — во Франции. И Путилов был большим энтузиастом выпуска аккумуляторных батарей именно в России и вкладывал в это деньги.

Н. АСАДОВА: …Русского общества «Сименс и Шуккерт».

Л. МАЦИХ: Там он познакомился с Леонидом Борисовичем Красиным. Эта встреча огромную роль сыграла в судьбе обоих. И это связано с послереволюционным периодом в жизни Путилова. Путилов ведь инженером не был, но его прирожденный талант помогал ему угадывать, за какими изобретениями будущее.

Н. АСАДОВА: Вот еще интересное предприятие, суть которого мне на самом деле не очень понятна — Петербуржское общество электропередач «Сила водопадов». Это что-то… прототип ГЭС?

Л. МАЦИХ: Да, в каком-то смысле да. Но в Петербурге водопадов не обнаружено, кроме фонтанов в Петергофе. То есть тогда ГЭС были еще в некотором таком зародыше, но народ задумывался о том, каким образом колоссальную энергию водопадов превратить в нечто полезное. Эта, кстати, задача не решена до сих пор, но уже тогда лучшие инженеры Европы и России задачу эту пытались решить, и Путилов инвестировал в эти изыскательские, исследовательские работы свои деньги.

Н. АСАДОВА: Ну и огромное количество здесь, конечно, предприятий, связанных с железной дорогой, с вагоностроением и так далее.

Л. МАЦИХ: Так вот, обратите внимание, ни производство водки (всегда самое прибыльное), ни пищевых производств, ни колбас, ни пива и ни табака.

Н. АСАДОВА: Хотя очень любил сам.

Л. МАЦИХ: Вот это показывает его, во-первых, размах, во-вторых, во что он полагал нужным вкладывать свои немалые средства — в индустриализацию России. Это коренным образом его отличало от целого ряда других промышленников, которые были озабочены только своей прибылью. Путилов, он, конечно, тоже о своем интересе не забывал, но он считал, что нужно помогать двигать вперед именно индустриальную мощь России, то есть выводить ее на европейский уровень, а не развивать какие-то отрасли, которые пусть и принесут прибыль сегодня, но в перспективе России как великой державе ничего не дадут. То есть он мыслил очень перспективно и был настоящим инноватором и модернизатором. В этом плане ему мало было равных в России.

Н. АСАДОВА: А вот еще тоже мы говорим все время о том, что он входил в пятерку богатейших людей России. А кто считался богатым человеком, кто считался богатым человеком в городе, в селе?

Л. МАЦИХ: Прекрасный вопрос. Ну, у нас нет времени для таких подробных статистических выкладок, но, разумеется, город жил гораздо богаче деревни, как всегда, естественно. А столичные города — Москва, Петербург, — или крупные губернские, как Нижний Новгород или Самара, они, разумеется, жили гораздо богаче городков маленьких, уездных. Это та же пропорция примерно сохраняется, как и сейчас, более или менее. Ну, скажем, богатым считался человек, чей доход месячный превышал тысячу рублей. Для сравнения: скажем, рабочий фабричный квалифицированный получал от 40 до 100 рублей, в зависимости от квалификации. Капитан армии получал от 80 до 100 рублей, полковник получал 300. Это были люди уже зажиточные. Человек, чей доход превышал 1000 в месяц, этот человек был богатым. У Путилова, разумеется, месячный доход составлял десятки, а иной раз и сотни тысяч, поскольку он складывался из его жалованья и из прибылей от всех многочисленных компаний, в которых он был акционером. Но деньги у него не тратились на ерунду — на роскошь, на любовниц, на фонтаны, на яхты (мы никого не имеем в виду) — а он вкладывал их в производство. В этом плане он был самый западный по духу своего мышления среди российских бизнесменов. Он дружил с очень крупными политическими фигурами того времени. Он дружил с молодым академиком Капицей, он тогда еще не был академиком. Он дружил с Красиным — великим человеком, одним из самых образованных людей тогдашней России. Он дружил с председателем французской части Русско-Азиатского банка Де Резоном. Он дружил с выдающимся философом, дипломатом и культурологом, послом Франции в России Морисом Палеологом, кстати, греком.

Н. АСАДОВА: Мария спрашивает из Санкт-Петербурга: «Собирал ли он масонскую библиотеку?»

Л. МАЦИХ: Нет, он не собирал масонской библиотеки. Вообще ему собирательство было чуждо. Он считал это, скажем, пустой тратой денег. Дом его на Мытнинской набережной, в Питере, был достаточно скромно обставлен. Он был такой аскет, как я уже говорил. И в общем-то, мало внимания уделял, к сожалению, и семье. Он был по любви женат на госпоже Зейферт урожденной, и у них было несколько детей. Ну вот любопытный штрих, который его характеризует, вне связи с собранием библиотеки — просто он на себя как-то мало обращал внимания. К сожалению, на семью тоже. Так что он был семьянин не самый лучший. Работа поглощала все 24 и более часов его в сутках. Его дочь Мария в девичестве влюбилась, как это часто бывает с барышнями, в молодого человека, который был, вероятно, наделен всеми достоинствами, но стоял на социальной лестнице ниже Путилова. И она попросила у отца, чтобы тот благословил их брак. Путилов отказал. Она сказала: «Я покончу с собой». Путилов не поверил. И что же? Она приняла смертельную дозу мышьяка, прямо как в мелодраме, и скончалась. А ее несостоявшийся жених, узнав о смерти возлюбленной, застрелился на их лестничной площадке.

Н. АСАДОВА: Боже мой, Ромео и Джульетта.

Л. МАЦИХ: Абсолютно. И как же отреагировал на это Путилов? Сказал: «Ну, нам еще не хватало дешевой оперетки». Жесткий был человек, жесткий. Но, я думаю, иной не «сколотил» бы такого состояния. То есть его тоже идеализировать-то не нужно…

Н. АСАДОВА: Да уж…

Л. МАЦИХ: Но он был человеком твердых моральных правил и не менял своих принципов в зависимости от политической конъюнктуры.

Н. АСАДОВА: Нас Фархад спрашивает: «Были ли среди предпринимателей-масонов спонсоры большевиков?»

Л. МАЦИХ: Нет, это точно нет. Ну, во-первых, большевики тогда же не представляли никакой особой силы. Ну кто были тогда большевики? И где бы были они, если бы не огромная мировая катастрофа, которая называется «Первая мировая война»? Они были одной из маргинальных партий. Никакой спонсорской помощи масоны им не оказывали. Среди русских предпринимателей — да, были спонсоры большевиков. Например, Савва Морозов, человек необыкновенных дарований и столь же необыкновенного безумства — ну, он печально закончил свою жизнь. Но он не был масоном никогда. То есть предприниматели, как это ни странно, самоубийственно помогали левым радикалам, и анархистам, и эсерам, и большевикам. Но не масоны и, уж конечно, не Путилов. Путилов, наоборот, поддерживал тех, кого принято называть контрреволюцией.

Н. АСАДОВА: Ну да, уже Алексей Дурново в «Портрете» сказал, что он поддерживал Корнилова.