Это был человек, во-первых одарённый, во-вторых трудолюбивый. А ведь это сочетание встречается не так часто. Учился прилежно, в 1812 году, в трудную для страны минуту, добровольно вступил в ряды армии. Служил корнетом, военная карьера не задалась возможно потому, что Грибоедов за время службы несколько раз очень тяжело болел. Тогда же начал писать. В общем, этот человек никогда не сидел без дела, работал, как сумасшедший, но не забывал и о светской жизни.
Много шума наделала знаменитая четверная дуэль из-за балерины Истоминой. Грибоедов, Завадовский, Шереметьев, Якубович. Один из дуэлянтов, Шереметьев, был убит. Грибоедов и Якубович стрелялись много позже. Тогда писатель был ранен в ладонь возле мизинца, что надолго лишило его возможности играть на пианино. К моменту этого зверского выстрела Якубовича Грибоедов уже был высокопоставленным дипломатом.
Работал и в Тифлисе у Ермоловой, и в российской миссии в Персии. Там он и погиб, когда толпа религиозных фанатиков ворвалась в резиденцию и устроила погром. Рассказывают, что Грибоедов защищался и даже выбежал навстречу врагам с саблей. Но получил удар по голове камнем, а затем был изрублен на куски. Персидский шах, улаживая скандал, подарил Николаю I роскошный алмаз, один из тех, который некогда украшал трон самого Бабура.
Теперь этот камень, необыкновенной красоты, находится в России. Но может ли алмаз, даже самый удивительный и яркий, заменить автора «Горе от ума».
Н. АСАДОВА: Ну что, вот такой портрет написал Алексей Дурново.
Л. МАЦИХ: Ну, не дурно. Единственное, что может быть как-то по главным вехам прошёлся Алексей в своём портрете и некоторые очень важные моменты в жизни Александра Сергеевича и очень важные черты его характера.
Н. АСАДОВА: Но для этого есть Вы.
Л. МАЦИХ: Это хорошо, что у меня есть я. Тут какая штука. Александр Сергеевич действительно был человеком необыкновенных дарований. Он закончил полностью два курса университета, тогда это вещь беспримерная, и слушал лекции на третьем. Был великолепный музыкант, композитор и пианист превосходный. Был необыкновенно одарён филологически. Знал все европейские языки, хорошо знал латынь, греческий, неплохо знал библейский иврит, знал арабский и знал турецкий и персидский языки.
Не будет преувеличением сказать, что он был в этом смысле самым образованным человеком тогдашней России. Очень был за всё это ценим. Кроме того, он был дипломат не только по профессии, но и по складу характера. Он был человек не конфликтный, несмотря на свою жёлчность, некоторую мизантропию. Кстати, любимым его произведением была комедия Мольера «Мизантроп». У него были такие качества, он не очень любил людей.
Тем не менее, он прекрасно их знал и умел всегда нащупать нужную струнку в собеседнике, всегда умел выйти из конфликта победителем, и как сейчас бы сказали, он был великолепным, жёстким переговорщиком и очень неплохим рекламщиком. Качества для дипломата абсолютно незаменимые. А самое главное его дарование, благодаря которому он остался в веках — это мастерство драматурга и поэта, хотя тогда никто его таким великим поэтом не считал. Но всё время оставляет на свои места.
Мне бы хотелось, чтобы личность Грибоедова предстала во всей своей красе. Он был редкостно одарённым человеком. Он это прекрасно осознавал и относился с некоторым высокомерием интеллектуальным к своим друзьям и к своему ближнему кругу. Он был «нелёгкий друг», как писал о нём Чаадаев. С ним нелегко было сойтись, он очень держал дистанцию, он всё время был как бы на дипломатической службе. Удивительно, что его другом, довольно близким, был Фадей Булгарин. Он вполне обладал ключиком к непростому характеру Грибоедова.
Кроме того, у Грибоедова были очень большие амбиции. Он многого достиг в своей короткой жизни, но амбиции были ещё больше. Одна из этих амбиций была связана с деятельностью масонских лож. Он состоял, как многие в его время аристократы, в ложе «Соединённых друзей», в самой большой численно ложи Петербурга. Но он хотел её усовершенствовать. В этом смысле интересны его заметки, письма, он хотел, как он говорил, реконституировать эти ложи.
Н. АСАДОВА: А что ему так не нравилось в этих ложах?
Л. МАЦИХ: ну, нельзя сказать, что не нравилось.
Н. АСАДОВА: Нет, если человек хотел что-то переделать, значит его что-то не устраивало.
Л. МАЦИХ: Да, не устраивало — это более точно. Во-первых, его не устраивала, как ему казалось, чрезмерно пышная обрядность и увлечение обрядностью и внешними ритуальными вещами, как таковыми.
Н. АСАДОВА: А какие конкретно были ритуальные вещи, которые его раздражали, в которых он не видел смысла?
Л. МАЦИХ: пышный приём, рассаживание братьев по стульям, по седалищам, — как они говорили. Занимавший много времени ритуал, когда церемониймейстер подходит к каждому брату, задаёт ему определённые вопросы, ритуально отвечает…
Н. АСАДОВА: Сколько времени на это уходило?
Л. МАЦИХ: До полутора-двух часов. Это надо было всё выдержать. В этом была некая торжественность, иногда мрачноватая, иногда величественная, но ему казалось, что это время можно употребить с большей пользой. И он ложу, которую он реконституировал, он её очень характерно для своих амбиций назвал — «Благо».
Н. АСАДОВА: Она ориентировалась на какую из лож в Европе?
Л. МАЦИХ: Ближе всего, судя по уставу, который остался от этой ложи, примыкали как раз к ложам французским. Хотя интересно, что они обратились за легитимацией в шотландские ложи, которые были в России, а потом в Великую провинциальную ложу России. Но получили отказ оба раза. Любопытно, что он хотел, чтобы эта ложа вела работы, всю масонскую деятельность, на русском языке, чтобы способствовать делу российского просвещения.
А подавляющее большинство членов этой ложи, кроме, может быть, Грибоедова, Бегинова, Телипнева, это были иностранцы, немец Вордсель, француз Мюсард, он дожжен был быть председателем этой ложи, французские аристократы, братья де Линь. Это удивительно в нём сочеталось. Некоторый такой идеализм, очень несвойственный реалисту-дипломату. Он хотел дело просвещения России стронуть, как ему казалось, с мёртвой точки, с помощью ложи, где всё должно было быть на французском языке и сам устав на французском был написан.
Но тем не менее, он требовал, чтобы члены ложи говорили по-русски и чтобы они видели в распространении русской грамоты главную свою задача, т. н. ланкастерские системы обучения. Над этим смеются персонажи «Горе от ума», «от ланкратичных взаимных обучений нам боль, досада и докука». А он был как раз большой сторонник этого дела. Он и Николай Иванович Греч, они много сделали для распространения этой системы взаимного обучения.
Н. АСАДОВА: Это было распространено в ложах, где они были?
Л. МАЦИХ: Это придумали английские масоны, так же, как систему общинной организации. Впервые такая система возникла в местечке Рокдейл, это под Манчестером. А в Ланкастерском графстве возникла масонская система взаимного обучения людей. Она началась от крестьян, а потом распространилась на английскую армию, где унтер-офицеры, которые постарше званием и годами, и поопытней, они обучают молодых. А выбившиеся в учёбе ученики, они становятся наставниками младших.
Довольно эффективная система для того времени. Она позволила в английской армии добиться поголовной грамотности личного состава. Об этом же мечтали после освободительной войны европейского похода и русские офицеры. Они это пытались внедрить.
