- Понимаете ли, я... не умею думать.
- Что вы имеете в виду?
- Ну... - безвольный жест. - Так как это делают нормальные люди. Логически. Никогда не мог научиться играть в шахматы. Ход, за ним еще ход - варианты, следствия...
Тех, кто его учил, следовало бы уволить без выходного пособия. Господина де Сандовала - тоже. Правда, я не уверен, что ему вообще платят.
- Вы умеете думать. Собственно, вы прекрасно умеете думать. Тому, как вы это делаете, у нас учат. Годами. У большинства все равно не получается. Как у меня, например. Но даже попытки полезны. Это очень похоже на чтение. Большинство водит глазами по строчкам - и реагирует на ключевые слова. Меньшинство тоже читает по строчкам - но делает это быстрее, запоминает все и способно по мере чтения выстраивать связи - вперед и назад. Это логики. Очень небольшое меньшинство видит страницу целиком и воспринимает весь текст сразу, в его единстве - вместе с автором, обложкой и вселенной. Это люди с целостным мышлением, к числу которых относитесь вы. Логика нужна вам, по существу, только как инструмент общения.
- Но я этого всего не понимаю. Мне хором говорят, что моя эффективность в... бессознательном состоянии на порядок выше. Беда в том, что вы меня... разбудили.
- Мне грустно говорить вам об этом, господин Сфорца... но я практически уверен, что причина, для разнообразия, не во мне. Я посоветовал бы вам, во-первых, пообедать, во-вторых, отыскать госпожу Фиц-Джеральд - и поговорить с ней о вещах, не имеющих отношения к политической ситуации - и, в-третьих, запретить себя будить, физически, пока сами не проснетесь. По результатам беседы, естественно.
Сфорца встряхивает головой, челка опять закрывает половину лица. Потом вдруг неожиданно начинает хохотать так, что кажется - в комнате работают очень мощные динамики.
- Вы... заметно деликатнее моего отчима. Но он был куда лаконичнее. Я понимаю ваш намек...
- Если вы не забудете о его содержании в ближайшие полчаса, это поможет. Впрочем, я могу послать вам напоминание. В любых устраивающих вас выражениях.
- Нет, благодарю. Да, когда я проснусь, у нас будет совещание. Где от вас я жду активного участия, - то, что недавно растекалось по креслу, взлетает над ним. - Несправедливо, я понимаю. Феодалы вообще... существа несправедливые.
- "Нечестивым же нет мира, говорит Господь." Книга пророка Исайи, глава 48, стих 22.
- О боги, - Сфорца оборачивается на пороге через плечо. - Все бы были такими нечестивыми как вы...
- Им бы тоже повысили уровень допуска.
Несправедливый феодал на мгновение замирает, взвешивает на языке ответную реплику. Потом побеждает здравый смысл... и совершенно нездоровая двигательная активность, которую нужно куда-то сбросить, а пикировки недостаточно. Дверь выразительно хлопает. Как хорошо, что я отказался от идеи встроить террариум непосредственно в дверную панель. Экраны куда менее хрупки - и легко заменяемы.
Джастина
Первое должностное преступление спит, засунув голову под подушку. Второе должностное преступление лежит рядом и читает с наладонника местные новости. Новости невинны: ожидаются гастроли звезды Паназиатского союза, известной балерины... состоялось открытие филиала банка... двое неизвестных похитили инкассаторский автомобиль... представители умеренно-радикальной антиправительственной группировки призвали сложить оружие. На памяти Джастины третий раз призвали. О сложенное ими оружие было бы трудно споткнуться даже в потемках. Кучка денег, которую заплатили за этот призыв, была повыше.
Время ползет к полудню. Джастине давно положено находиться на рабочем месте. То, что она делает, называется саботажем. Заниматься саботажем чертовски приятно. Тихо-тихо лежать, поворачиваться или на цыпочках скользить по комнате, пока должностное преступление номер раз дрыхнет, а дрыхнет оно чутко - еще приятнее. И на каждом повороте показывать язык Совету... и в особенности комитету безопасности во главе с дражайшим двоюродным дядюшкой и заместителем оного.
Заигрались они там. Вдребезги и всем комитетом. Сначала они завернули ее прошение об отставке. Мол, какая там отставка, когда стрельба, Радужный Клуб и чрезвычайное положение. Будете на связи, официально. Вы наш представитель. Потом они завернули его еще раз. Какая там отставка, когда у нас тут уборка мусора, ликвидация последствий, чрезвычайное положение, между прочим. Будете нам докладывать и проводить нашу линию. А если вам это не нравится, то вспомните, что внеслужебные отношения с объектами контроля - должностное преступление. А неповиновение прямым приказам Совета во время чрезвычайного положения - государственная измена.
Все это можно было бы пережить. Выкрутиться, переговорить с дядюшкой, пожаловаться отцу, подлизаться к Грозному, завалить начальство отчетами по Флоресте в таком количестве, что читать будут год. Но тут, во исполнение ожиданий и прогнозов Джастины, в комитете вспомнили, что они еще не отблагодарили спасителей - и принялись благодарить. Посредством планируемой национализации... и вплоть до показательного суда над превысившими полномочия главами корпораций. На расстрел превышений не набиралось - мелкие ошибки, нестыковки с протоколами ведения действий, не вовремя отправленные отчеты и доклады. Ерундовые шероховатости, на которые в обычное время никто не обратил бы внимания. Сейчас все эти занозы стали основанием для длинного и выматывающего все нервы судебного разбирательства. Требующего постоянного присутствия подследственных либо в Орлеане, либо в Лионе.
Объем финансовых потерь, которым это разбирательство было чревато само по себе, позволило бы построить во Флоресте еще один город со всей инфраструктурой. Только процесс был - началом. Это такой способ приготовления жесткого мяса. Особо несъедобные жилистые куски нужно упаковать в плотный герметичный пакет и положить в бочку с водой. Добавить в бочку заряд - и взорвать. Взрывная волна, идущая через воду, разнесет все мелкие волокна в кашу. После этого бифштекс можно жарить - он удовлетворит самого строгого знатока и ценителя. Будет таять во рту. Мировой Совет действует по той же схеме: бей по связям, рви волокна, взорви достаточно мощный заряд - и останется только сочная вкусная мякоть. Ешь не хочу.
Если же и далее развивать тему взрывчатых веществ, то политика Совета напоминала методу браконьеров - брось в пруд гранату, вылови все, что всплывет, скажи, что славно порыбачили. Это было странно. В Совете хватало дураков, но страдающих олигофренией туда вроде бы на работу не принимали. Не понимать, что делаешь таким образом, такой политикой - невозможно. Никакая личная выгода не имеет смысла, если ее нельзя реализовать. Государственные структуры не готовы, не способны заместить корпоративные. Сами по себе - не способны. Это два параллельных мира. Джастина, член семьи, двести лет подряд служившей государству - от Альбы до Союза, - прекрасно это знала, ощущала, понимала. Эти миры взаимопроницаемы, прекрасно сочетаются, но не сливаются. Уроженцев одного нельзя просто так поставить на руководящие посты в другом.
Что гораздо хуже, эти миры взаимозависимы. Экономика, политика, социальная сфера, производство, наукоемкие отрасли... что-то разделено, что-то - принадлежит обоим на долевой основе. Даже с юридической точки зрения - ведь крупные средства производства вообще не являются собственностью в том смысле, в каком ею может быть дом или машина... они только находятся в управлении, государственном или частном. А уж когда дело доходит до практики...
Взять ту же Флоресту. Взять, рассмотреть - все ясно.
Местные государственные структуры - большей частью беспомощны, если не вредоносны. Если бы дело обстояло иначе, Флоресту бы просто не отдали в концессию. Оказывали бы помощь специалистами, запускали совместные программы, давали целевые дотации. Но некому, некем и не на что. Поэтому концессионер во Флоресте и по названию, и по факту - оккупационная власть. Не отчитывающаяся ни перед какими местными органами, даже выборными. Вне зависимости от того, признаны они Советом или нет. По отношению к Совету корпорация выступает как контрактор. Она получает территорию с населением и ресурсами в обмен на обязательства установить мир, развернуть производство, создать инфраструктуру, восстановить понемногу гражданское общество и - в разумные сроки - создать систему национального управления, которой можно будет передать страну.
