Вопрос: Ариф бей, когда было основано Нахичеванское отделение НФА?

Ответ: 17-го декабря 1988-го года. Учреждение НФА в Нахичевани прежде, чем это произошло в Баку, не было случайностью. Дело в том, что еще в 1975- 76 г г. в Нахичевани существовала тайная организация, насчитывавшая до ста членов. Эта организация, базирующаяся на идеологии «Единого Азербайджана», перешла в 1987–1988 годах к легальной деятельности путем создания в Нахичевани историко-этнографического объединения «Юрд», в Шахбузе — «Народная сила», в Неграме — «Гласность» и т. п. 28-го августа мы перевели и прочитали в объединении «Юрд» «Программу Народного Фронта Тарту», напечатанную в газете «Советская Эстония». И из Баку поступила Программа НФА, ее мы распространили в «Юрде». К концу 1988-го года и в Нахичевани уже были 4–5 проектов программы НФ, отличающихся друг от друга весьма незначительно. Во время дискуссий в «Юрде» сложились две точки зрения на НФА:

1. Срочно объявить о создании НФ Нахичевани;

2. Объявить о создании инициативного центра НФ Нахичевани, затем приступить к организации опорных групп и только затем провести конференцию, или съезд, и объявить о создании НФ.

Сторонники первой точки зрения (С. Мамедов, С. Акперов, Е. Джалилов и др.) возобладали, и 17-го декабря 1988-го года на собрании с участием 42 человек объявили о создании НФ. После чего они объединились со сторонниками идеи организации опорных групп, которые были в основном членами тайной организации (А. Калантарли, А. Гулиев, И. Ибрагимли, Б. Гамбарли, К. Теймурлу, Г. Ахмедов и др.).

Вопрос: Когда впервые была обсуждена идея о проведении акции на границе СССР? Помните ли имя человека, первым высказавшего эту идею?

Ответ: 17-го ноября 1989 года на меджлисе Нахичеванского регионального отделения НФА обсуждался вопрос юбилейных мероприятий в связи с годовщиной Мейданного движения. Когда составлялся план мероприятий, которые должны были быть проведены 4-го декабря, Рамиз Тагиев предложил, чтобы акция протеста была проведена и на границе в Джулфе. Асаф Гулиев, Фарамаз Аллахвердиев, Бенямин Гамбарли и др. полностью поддержали эту идею. Под влиянием живой цепи, соединившей столицы Балтийских республик, было решено выстроить живую цепь людей от Ордубада до Садарака. Группа членов Меджлиса считала целесообразным проведение акции не 4-го декабря, а приурочить ее к 12 декабря, «Дню 21-го азера» (день провозглашения Азербайджанской Республики в Иране в 1945 г.) В дальнейшем было решено провести акцию и 4-го, и 12-го декабря.

Несмотря на сопротивление пограничников, 4-го декабря акция удалась. Но не в виде «живой цепи», а в виде скопления людей напротив населенных пунктов на Юге. Но тогда и речи не было о демонтаже пограничных сооружений, «колючки».

Вопрос: С кем в Баку обсуждалось откладывание даты акции?

Ответ: Прошу прощения, в постановке вопроса есть некоторая неточность. Для проведения акций вдоль границы была создана специальная Комиссия под руководством Асафа Гулиева. Впервые 21-го декабря Асаф Гулиев на митинге объявил, что в случае невыполнения наших требований «колючка» на границе будет разрушена. Вопрос времени обсуждался с Абульфаз беем и был назначен день 31-го декабря. Здесь не было никакой задержки с датой.

Вопрос: Имело ли командование пограничных войск информацию об этих приготовлениях? Если имело, то какие меры им принимались?

Ответ: До митинга 21-го декабря мы требовали от властей демонтажа пограничной «колючки». Не было никакого намерения самим сделать это. Мысль о том, чтобы самим сделать это, возникла тогда, когда мы уточнили, что колючая проволока была натянута не решением КГБ СССР, а решениями Советов министров Нахичеванской АР и Азербайджанской ССР.

До 30-и встреч и обсуждений прошло между активистами НФА и различными должностными лицами, включая пограничников. Генералы Лилин, Субаев, некоторые руководители Пограничных Войск СССР и КГБ СССР (часто они не называли себя, или же назывались вымышленными именами), министр иностранных дел Азербайджана Гусейнага Садыгов, заместитель председателя КГБ Азербайджана Садыгов, А. Шекинский и М. Насиров из ВС Азербайджана и другие члены депутатской группы вели переговоры с нами.

Наша подготовка к демонтажу «колючки» началась после 21-го декабря, и мы открыто заявили об этом. До того времени пограничники заявляли, что пусть правительство принимает решение, кто мы такие? После того, как мы определились окончательно, пограничники распространили листовки, начали вести пропаганду о святости границ. Высокопоставленные офицеры, прибывшие из Москвы, Тбилиси и Баку, пытались успокоить народ. Было дано полуобещание о выполнении только одного из четырех наших требований: колючая проволока вокруг Аракской ГЭС будет демонтирована! Это не имело какого-то значения. Демонтаж колючей проволоки вокруг озера шириной в несколько километров был просто успокаивающим маневром.

Вопрос: Какой была позиция партийно-советского руководства Нахичеванской АР?

Ответ: Двоякой. Открыто осуждали, а за кулисами выражали свою сердечную солидарность с нами. Но это не надо интерпретировать как-то по иному. Дело в том, что эти руководители с одной стороны боялись за свои должности, с другой стороны не могли выносить многократных оскорблений, наносимых им даже рядовыми пограничниками. Пограничники большей частью с ними не считались, даже не подпускали близко к границе. В частности, сенокос и профилактика насосов в прибрежной зоне Аракса без взятки не обходились.

Вопрос: Как прошла акция?

Ответ: На очень высоком уровне и организованно. Мы не были уверены, что русские не будут стрелять. Но и страх был не велик. Особенно в селе Неграм многие вышли к границе, обернувшись в саван. Вдоль всей границы люди разрушали «колючку» с чувством гнева и радости. Всюду я видел, как члены нашей тайной организации рыдают, не таясь. Наконец осуществилось желание, годами обжигавшее наши сердца. В тот холодный день кто-то танцевал, кто-то, раздевшись, купался в Араксе!

Вопрос: Фронтисты имели информацию о том, что пограничный режим будет смягчен?

Ответ: Да, имели. Но это смягчение произошло бы очень долго и медленным темпом. Психология разгоряченной толпы более не вытерпела бы этого. У фронтистов не было намерения выступить против психологии разгоряченной толпы.

Вопрос: Какова была роль Неймата Панахова?

Ответ: В Баку Неймат защитил нас. И еще, 31-го декабря он с утра прибыл в Нахичевань, принял участие в акции и увез с собой в Баку один из пограничных столбов. Но у Неймата не было роли ни в «движении границы», ни в управлении им. Организация и руководство «Движение границы» осуществлялось Комиссией в составе девяти человек под председательством Асаф бея.

Вопрос: Во время посещения Нахичевани Нишановым какие велись переговоры, что обсуждалось?

Ответ: 2-го января 1990-го года он прибыл вместе с секретарем ЦК КПСС Гиренко, некоторыми руководящими работниками ЦК, с Первым секретарем ЦК КПА А. Везировым и другими. Состоялось несколько встреч. Есть протоколы переговоров от 5-го января. Столько лет мы ищем возможность напечатать эти протоколы!

Вопрос: С течением лет как вы оцениваете акцию на границе?

Ответ: Каждый год мы торжественно отмечаем 31-е декабря как день национальной солидарности азербайджанцев мира и гордимся тем, что даровали народу этот праздник. Как один из девяти руководителей «Движения границы» и как член тайной организации с 1970-го года, основанной на идее тоски по Югу, думаю, что эта акция является славной страницей истории Азербайджана, написанной золотыми буквами.

Вопрос: Когда и как было оккупировано село Кярки?

Ответ: Население Кярки было выведено, в селе оставались несколько милиционеров и 17 защитников, в основном активистов НФА. После просьб и настояний руководства Нахичевани 17-го января 1990-го года защитники села сдали его солдатам русской 4-ой армии и отступили. Русская же армия без всякого боя подарила село армянам…»

В этом интервью информированный человек может вычитать многое. Во-первых, о, якобы, нерадивой работе КГБ еще в 1970-е годы: прошляпили тайную организацию в глухой провинции численностью аж под сто человек. Во-вторых, о том, что коррупция охватила даже погранвойска КГБ СССР. В-третьих, о сознательном разжигании эмоций толпы руководством НФА в Нахичевани, подобно тому, как это происходило и в других районах Азербайджана. В-четвертых, о непосредственном управлении процессом со стороны Абульфаза Алиева, вплоть до назначения им даты акции, 31-го декабря, хотя он знал о скорой либерализации пограничного режима. Почему не 12-го? Лейла Юнусова в своей статье «Мера ответственности политика» объясняет это тем, что, по замыслу организаторов реализации «тбилисской модели» в Азербайджане, все должно было идти по нарастающей: после Джалилабадского погрома — разрушение государственной границы СССР.