В некоторых ресторанах есть сцена, на ней выступают певички. Котелки, шляпы, черные плащи, шубы — весь присутствующий народ отбивает ритм и аплодирует похабным куплетам, а некоторые парочки под музыку отправляются в отдельные кабинеты. Кабаре с самого начала было местом свиданий, и эта его роль закрепилась за ним не только в Париже, но и по всей стране. В Гренобле в начале XX века было пятьдесят — шестьдесят кафе, где работали от пятисот до двух тысяч проституток. В Рубе в 1881 году домами свиданий служили семьдесят четыре кабаре. В Бресте таких кафе было минимум пятьдесят. В Лионе их было столько, что никто не мог сосчитать, сколько именно. В 1836 году председатель городского совета Кот-дю-Нор в ужасе писал в Министерство юстиции: "Кажется, что в настоящее время эта заразная болезнь поразила все наше общество, весь Кот-дю-Нор охвачен ею, и маленькие деревушки, и большие. В нашем районе, особенно на основных дорогах, располагается значительное количество кабаре, которые на самом деле являются прибежищами проституток и развратников, где предаются пороку юные девушки из наших мест. Ничто не может их удержать, ведь эти же кабаре служат прибежищем для воров и убийц, хранилищем и рынком краденого. Там регулярно происходят кражи, ночные нападения, самые преступные акты насилия".

Кабаре тоже весьма разнообразны. В одних девушек сгоняют на эстраду для того, чтобы убрать подальше от похотливых лап клиентов — в таких местах за выпивку платят вперед, а танец стоит 2 су, в других совсем еще молодые девушки проводят целые дни в отдельных кабинетах, получая плату от хозяина заведения, в третьих вообще только женщины и работают и все торгуют собой, от хозяйки до посудомойки. Клиенты — рабочие, ремесленники — остаются довольны, буржуа ужасаются подобному разврату и пишут петицию за петицией. Полиция реагирует и проводит расследования. Так, 10 июля 1880 года комиссар города Ля Бастид под Бордо^[21] направляет своему начальнику следующий доклад: "Мы видели, как периодически клиенты целовали официанток; и даже как официантки целуют клиентов. Также засвидетельствованы случаи, когда посетители усаживали официанток к себе на колени, обнимали их за талию. Периодически официантки садятся с молодыми людьми в закрытые экипажи и курят. Засвидетельствованы случаи, когда клиентам делались непристойные предложения".

Буржуа предпочитают музыкальные кафе. Они вошли в моду в восьмидесятые годы XIX века и стали особенно популярны в провинции. Не существовало ни одного городка, где не было бы своего музыкального кафе с четырьмя-пятью певичками. Певички одновременно проститутки. Мужчины хорошо это знают, и тот, кто поставит певичке бокал шампанского за свой счет, имеет право в перерыве между песнями увести ее в отдельный кабинет. Существует целый рынок труда этих, как они себя называют, "артисток лирического жанра" (центр его находится в Париже), где их нанимают агенты, распространяющие в газетах объявления, привлекающие юных девушек, заинтригованных музыкой и театром. Агенты затем распределяют своих клиенток по музыкальным кафе, где девушки обязаны спать с клиентами до двух, а то и до пяти часов утра. В обмен на это они получают всего лишь обещание вывести их "на большую сцену". Общественное мнение было возмущено поведением этих певичек. С 1903 года профсоюз "артисток лирического жанра" начал вести активную кампанию в защиту своих членов. Вот как об этом писала в 1906 году "Юманите":

"Заработок несчастных составляет 1–5 франков, они вынуждены платить за еду и жилье в заведении, где работают, цены хозяин устанавливает, какие хочет. Певички обязаны спать с теми клиентами, которые их выбрали, если они отказываются, их немедленно выставляют на улицу без выходного пособия… Международный конгресс коммунистов решил призвать национальные комитеты потребовать от исполнительной власти осуществлять отныне надзор и наказывать владельцев театральных и музыкальных агентств за противозаконные действия, а равно и владельцев открытых для публики заведений, которые под предлогом того, что представляют в своих стенах искусство, на самом деле поощряют и живут за счет проституции". Два месяца спустя Министерство внутренних дел издало циркуляр, призванный навести порядок в отношениях певичек и хозяев кафе. Ничего не вышло… В музыкальных кафе все равно каждый день был аншлаг, все равно там было полно проституток.

Наравне с кафе, тротуарами и ресторанами танцевальный зал также служил площадкой для торговли любовью, более того, можно сказать, что торговля собой в танцевальных залах была обязательным первым шагом юной проститутки. Там танцуют, там у всех кружится голова, там легко себя показать, легко сделать или получить непристойное предложение.

"Целая толпа как бы мраморных девушек с республиканскими манерами весь вечер снует и крутится здесь, как карусель. Вокруг них ходят прощелыги в возрасте, которым очень нравится брать под руку сразу двух девиц… В Мабиле уже опытные девушки, почтившие этот рынок удовольствий своим присутствием, весь вечер сидят в креслах, служа фоном; под канделябрами, развешанными тут и там по стенам, сидят старухи, сводни и торговки цветами, предлагающие свои услуги парочкам; на деревянных скамейках сидят юные гуляки; в тире можно видеть счастливых танцовщиц, умудрившихся попасть в яблочко; наконец в кафе сидят бесстыдные развратницы, которые кричат и пьют, — эти из категории насмешниц".

Проституток можно делить на разные категории, они при этом будут пересекаться, но не смешиваться. У каждой свои правила, свои часы работы, своя манера вести себя, своя манера двигаться. Шикарные проститутки ездят в экипажах, они появляются на улицах не раньше девяти вечера и занимаются только непосредственно снятием клиента. Они презирают своих "гулящих" коллег, которым еще приходится и танцевать перед клиентами. Проститутки высшего ранга всегда очень хорошо одеты и ведут себя достойно, в то время как их "развратные" сестры будут задирать ноги, орать во всю глотку похабные песни, ничего не слыша за музыкой и за хохотом. В танцевальных залах типа зала в Мабиле вход стоит от 3 до 5 франков, в ту же группу попадают Валентино, Казино Каде, Тиволи-Вокзал. Все эти заведения — самые сливки своей группы. В Париже во времена "бель эпок" танцевальные залы росли как грибы, их насчитывалось более двухсот, они были на окраинах, в пригородах, в центре; были залы, которые называли "залами воров и воровок". Для моралистов вроде Карлье танцевальный зал — место, где происходит падение человека, особенно часто здесь "гибнут" молодые фабричные работницы. Как им избежать соблазна нырнуть в объятия своего первого возлюбленного? К тому же эти залы просто набиты сутенерами. В залах на окраинах города свирепствуют так называемые "пескари" — девицы, одетые в шелковые шляпки, длинные блузки, с завитыми волосами; а в самых шикарных залах царствуют "зеленые спины" — девицы элегантного вида, с аккуратно сделанной прической, с сигаретой во рту. Такая девица покидает отчий дом, часто из-за романа с каким-нибудь молодым человеком, затем бросает работу и становится подпольной проституткой. Танцевальные залы "в наши дни представляют собой не что иное, как выставку-продажу живой плоти, рынок проституток, где за товар торгуются так же, как на обычном рынке, тем более что у их клиентов принято приходить большой компанией, за что они получают оптовые скидки. Там вокруг девицы крутятся, как рой мух, торговки вечерними платьями. Если девушка симпатичная, эти эксплуататорши человеческого тела стараются ей польстить, воспользоваться ее тщеславием, предлагают ей костюмы и украшения в кредит, принимая в залог ее тело, которым после этого торгуют. Получив новые туалеты и заплатив за обучение танцу присланному дирекцией зала человеку, она может отправляться танцевать эту адскую кадриль. Когда она станет известна в своих кругах, она сможет поднять цену за свои услуги".