Осмотревшись еще раз, я уже собирался идти дальше. Однако меня остановил стук. Колотят явно по пластику, что меня сильно смутило – откуда может быть пластик в этой игре? Здесь есть место только металлу, камню и дереву.

Кроме того, я не смог определить направление стука. Он казался и звучащим отовсюду, и одновременно идущим откуда-то из другого мира.

Догадка пришла внезапно. Чтобы проверить ее, я осмотрелся – нужно удостовериться, что в ближайшие несколько секунд мне ничто не угрожает.

После этого я вынырнул в реальный мир и убедился, что прав – теперь я точно могу сказать, что стучат в дверь номера.

Накатила запоздалая тошнота: только что я был в совсем другом теле, быстрая смена всего комплекса ощущений отозвалась болью в висках.

Ясность мысли пришла не сразу. Вообще при выходе из виртуальности следует пройти процедуры, подобные тем, которым я подвергся при входе. Если бы не временно откорректированная психика, то последствия могли бы быть достаточно серьезными.

Едва обретя способность здраво соображать, я призадумался: как я смог услышать стук? Мое восприятие было полностью отключено, считается, что в таком состоянии человек не может ощущать какие бы то ни было внешние раздражители.

Конечно, барабанная перепонка все так же колеблется в такт улавливаемому звуку, слуховой нерв передает сигнал в мозг. И мозг выполняет начальный анализ сигнала. Однако дальнейшая обработка раздражителя идти не может – чип блокирует подобные попытки мозга.

Правда, есть одна возможность. Теоретически, если на этапе первоначальной обработки сигнала мозг обнаружит нечто имеющее сильную эмоциональную окраску, то блокировка канала снимется.

Так что же услышал мой мозг, если, оно вызвало столь сильную эмоциональную реакцию? Я человек спокойный, до недавнего времени считал себя практически не подверженным сильным эмоциям. Правда, это было до того, как я встретил Дашу. Даша!

– Да откройте же! – раздался за дверью самый прекрасный в мире голос.

Если раньше я мог убедить себя в том, что это просто увлечение, то теперь я знаю точно – это не так. Во-первых, услышав сейчас ее голос, я просто понял, что не смогу без нее жить. А во-вторых, если уж звук ее голоса смог снять блокировку чипа, то все действительно серьезно.

Но почему она так настойчиво стучится в комнату? Сначала я хотел просто проигнорировать стук – сейчас мне отвлекаться нельзя. Тем более что я ради нее стараюсь. Я мог снова заблокировать внешнее восприятие. Теперь, когда я знаю причину сбоя блокировки, то смогу настроить параметры программы так, чтобы это не повторилось.

Но что-то в голосе Даши сказало мне, что я обязан открыть дверь – речь идет об очень серьезных вещах.

Вот только нужно позаботиться о безопасности виртуального персонажа – он и так слишком долгое время без присмотра. Я отдал необходимые приказания чипу, снова накатила тошнота, заломило виски – я вхожу в тело эльфа. Однако это не просто вход в виртуальную реальность. Сейчас я нахожусь на границе двух миров. Тяжелая боль наполнила голову.

Видеть сразу две картинки мне несложно – у меня есть опыт работы и с пятью-шестью визуальными слоями. Воспринимать информацию по двум слуховым каналам мне тоже по плечу, хотя раньше я этим редко занимался. А вот с·шествовать сразу в двух телах оказалось совсем непросто.

Впрочем, когда я встал с кровати, то понял, что два тела – это ерунда. По сравнению с двумя вестибулярными аппаратами. В виртуальности мой эльф зашатался, пытаясь восстановить равновесие, я рефлекторно дернулся и чуть не упал в реальном мире.

Пришлось сконцентрироваться на виртуальности и сесть на пол – чтобы необходимость поддерживать тело эльфа в стоячем положении не отвлекала меня от реального мира.

И все же к двери я подошел пошатываясь. Если бы не проделанная перед турниром корректировка работы мозга, то я не смог бы перерабатывать такое невероятное количество информации. Обычный среднестатистический мозг уже после нескольких секунд испытал бы ступор, плавно переходящий в кому.

Я отодвинул щеколду, дверь распахнулась, передо мной предстала Даша. Ее лицо выражало крайнюю степень беспокойства.

– Что же вы так долго не открывали? – накинулась она на меня. И продолжила, уже шепотом: – Вас ищут люди из прошлого!

Ее взгляд наткнулся на бластер на левом боку – перед турниром я снял куртку и забыл об этом. Впрочем, хотя ос зрачки слегка расширились при взгляде на оружие, девушка не показала виду, что обратила на него внимание.

– А почему вы думаете, что они именно меня ищут? Я уже натянул куртку, но Даша не отводила взгляда от того места, где сквозь темную ткань проглядывал силуэт бластера.

– Они фотографию вашу показывали! Сейчас они внизу, я сказала, что всех постояльцев в лицо не знаю. А Варфоломей отошел. Варфоломей – это бармен наш. Они сейчас его внизу ждут. Так что вам через выход нельзя.

– Последний вопрос,– произнес я, распахивая окно и Цепляя очки.– Почему ты решила помочь мне?

– Не знаю. Наверное, потому что вы похожи на хорошего человека. А вы что, из окна прыгать собираетесь?

– Придется. Да, и вот еще что... – Я вытащил из кармашка на поясе стопку банкнот, отсчитал несколько и протянул девушке.– Здесь должно хватить за проживание и питание. Заплати по моему счету, а что останется – это твои чаевые.

Наверное, за всю свою работу в гостинице Даша не получала таких больших чаевых.

Я вскочил на подоконник, в глазах слегка помутилось. Все-таки контролировать сразу два тела – слишком сложная задача. В таком состоянии прыгать со второго этажа довольно опасно – могу запутаться в своих телах и не сумею приземлиться на ноги. Но другого выхода у меня нет, а расположившаяся под окном клумба смягчит падение.

Приземлился я неудачно – умудрился погубить практические все цветы, измазал джинсы землей и отшиб себе ноги. Однако идти пока в состоянии.

Я понесся в неизвестном мне направлении. Конечно, гораздо удобней было бы вызвать карту, выбрать цель назначения, проработать маршрут. Но мало того что времени на все это нет, так еще и мозг работает на пределе. Или это к лучшему – можно предсказать, где будет скрываться человек, знающий местность. Но кто предугадает маршрут беглеца, который сам не знает, куда бежит?

Одно я знаю точно: мне нельзя сосредоточиться на том, чтобы скрыться как можно лучше. Сейчас мне необходимо найти укромное местечко и продолжить игру.

Я забежал в какой-то переулок. Похоже, здесь расположены входы в склады: свалены большие тюки, пластиковые контейнеры – вероятно, в зданиях не хватило места. В глаза сразу бросилось удачное место. Если я скроюсь там, то окажусь в тени. Для других я незаметен, а сам буду отлично видеть всех входящих в переулок. И в случае необходимости под прикрытием контейнеров смогу уйти дворами.

Заняв этот наблюдательный пост, я сконцентрировался на виртуальности.

В теле эльфа я поднялся, осмотрелся: все еще та же комната. На полу так же лежат два трупа и один из моих мечей. Второй, так же как и меч эльфа в черном,– у меня в руках.

Комнату можно покинуть тремя путями. Первый – через люк в полу. Почему-то я уверен, что именно через него орк попал в эту комнату. Но вниз мне не хочется.

Кроме люка есть две двери. Через первую я пришел, туда возвращаться не буду. Значит, вторая.

Ее замок тоже выломан – видимо, постарался орк. Но пойти он туда не успел – ему помешал я. Дверь прикрыта. Прислушиваюсь, принюхиваюсь. Понимаю, по ту сторону меня ждет зомби. Скорее всего, не один.

Ударом ноги распахиваю дверь. Обе руки взметаются вверх. Два одновременных взмаха, две головы летят в разные углы, две туши шлепаются одна на другую.

Секунда – и еще одна парочка зомби упокаивается рядом с собратьями. Теперь в каждом углу комнаты по голове. В комнате нет других дверей, кроме той, через которую я вошел. Однако в потолке люк. То ли мне просто очень везет на них, то ли дизайнеры этой карты планировали, что по ходу игры участники будут подниматься все выше и выше. Если это верно, то чем выше я заберусь, тем сильнее должны быть противники.