. .
Меж тем и Вергулахт вернулся.
Не стану лгать: он ужаснулся,
Сию историю узнав.
Он счел, что обвинитель прав.
Хоть сам ни в чем не разобрался,
Разгневался он, разорался,
Пообещав поддержку тающим
Отрядам, в страхе отступающим…
…И я, что славил род Гандина,
Сего дурного господина,
Что также родом из Анжу,
Беспрекословно осужу!
Владелец скипетра и трона
Обязан действовать резонно,
Все трезво взвешивать, поправ
Порой свой слишком пылкий нрав.
Но Вергулахт мечтает драться!
Позволив буре разыграться
И не успев еще остыть,
Он сам желает в бой вступить
И в поединке бранном
Расправиться с Гаваном…
…А между тем Гаван взирал
На ту, из‑за кого сгорал.
Верный бесподобной даме,
Ее очами и устами
И носиком ее пленен,
Он был донельзя распален.
Ах, как она была желанна!
Ах, как она звала Гавана!
О, голос, что у соловья!
О, талия, как у муравья!..
. .
И все же он подозревает,
Что штурм последний созревает:
Король войска решил вести
На штурм, чтоб начисто смести
Ту башню, где они засели…
…Вдруг слышен глас Кингримурселя:
«Обидеть гостя я не дам!
Скорее я погибну сам!
О, мерзостное прегрешенье!..
Мое принявши приглашенье,
С условьем прибыл он таким,
Что будет лишь со мной одним
Сражаться истины во имя!
Со мною, а не с остальными!
Что будет он для всех вокруг
Желанный гость, достойный друг,
С должным принятый почетом…
С таким я звал его расчетом,
Чтоб только божий суд решил,
Свершил он или не свершил
То, в чем его подозревали?..
Мы слишком долго прозревали!
Но сгинул сей недобрый сон:
Я вижу ‑ невиновен он,
Коль бог меня призвал к защите!..
Не здесь виновника ищите!
Гаван, ты слышишь? Я с тобой!..
Держись! Мы выиграем бой!
И хоть пока еще нам туго,
Мы выручим друг друга!..»
Не замедлил Гаван с ответом,
И состоялся мир на этом
Между двумя бойцами,
Между двумя сердцами…
Кингримурсель призвал народ,
Штурм прекратив, начать отход.
Толпа мало‑помалу
Его словам внимала,
И потому, что был он прав,
Да и ландграф
был здесь бургграф,
Пред коим не только дрожали,
Но коего и уважали,
Толпа заметно поредела.
Король в смятенье: «Плохо дело!..»
К тому ж Кингримурсель пробрался
К Гавану, с которым он побратался…
. .
И Вергулахт своим князьям,
Испытанным своим друзьям,
Промолвил: «Взявши крепость с боем.
Отплатим им обоим!..»
Но тут раздался ропот:
Сказались разум да и опыт,
Накопленный с предавних пор,
Что не к добру ведет раздор
Меж родичами кровными…
И, будучи немногословными,
Князья сказали просто:
«Какой с невинных спрос‑то?
Пойди на мировую!..»
…И вот я повествую
О наступившем мире
И о роскошном пире,
Который рыцарям был дан,
И как мой дорогой Гаван,
Очищен от наветов злобных,
Средь паладинов бесподобных
Внимал рассказам боевым
О тех, кто пал и кто живым
Вернулся, невредимым,
Притом непобедимым…
. .
И вдруг король сказал: «Увы,
Чуть не лишился и я головы,
Когда вступил со мной в сраженье
Рыцарь в красном снаряженье.
Он не известен здесь никому,
Но в мощи равных нет ему.
И вот я, побежденный, сдался…
Но тут такой приказ раздался:
Я должен до исхода
Нынешнего года
Святой Грааль ему добыть,
А не добуду, как тут быть?
Тогда дойти до Пельрапера ‑ града,
Где живет его счастье, его отрада,
Для него затмившая белый свет,
И передать ей его привет…
При этом лицо его все лучилось…
Все это совсем недавно случилось…
Что ж. Мне пора исполнить долг…»
…На этом Вергулахт умолк…
. .
. .
…Гаван премного удивился
И рек: «Ты не освободился,
Король, от долга своего?
Так знай: я выполню его!
Обманывать не стану:
Святой Грааль достану,
Чтоб только вызволить тебя,
Антиконию возлюбя…»
. .
Гласит старинное преданье,
Что тяжким было расставанье
С Антиконией дивной,
Чей поцелуй призывный
Был ею снова повторен…
Гаван был ею покорен…
…Пересказать охота,
Он сам когда‑то прочитал…
Гаван не плакал, не причитал,
А рек не без сердечной боли:
«Я покорюсь господней воле,
Чтоб в путь далекий поспешить,
В надежде подвиг совершить,
Коль вы меня благословите!
Так будьте счастливы! Живите,
Не зная горя и забот…
Меня ваш образ поведет!..»
И королева отвечала:
«Когда б не столь постыдно мало
Я вам, мой рыцарь, помогла,
Я успокоиться б могла…
Вы, кто смогли бесстрашно биться,
Смогли бы большего добиться
И мира лучшего достичь,
Но как бы ни был грозен бич
Судьбы, что правит нами всюду,
В любой беде я с вами буду,
Вам сердце отдано мое,
Без вас мне в мире не житье…»
Она его облобызала
И этим сердце его терзала.
Не только он, да и она
Печаль изведали сполна…
…Те, кто Гавана сопровождали,
Коней пораньше оседлали
Под липой, в густой тени,
Чтоб отдохнуть могли они
Перед дорогой дальней…
Кингримурсель был всех печальней
И проводить хотел его
К границам графства своего…
…Гаван сказал ему: «Не стоит,
Пусть вас ничто не беспокоит.
Избрал я тяжкий жребий свой,
Но все еще верну с лихвой,
В заветный край пробьюсь, доеду
И одержу там свою победу…»
…Итак, пришло прощаться время.
Расцеловался Гаван со всеми
От доблестных седых мужей
До робких юношей ‑ пажей…
Затем, вскочив на Грингульеса,
Гаван исчез за кромкой леса…
О, то была отнюдь не тяга
К источнику земного блага,
О, то не набожность была,
Что странствовать его звала,
Свой подвиг совершить намерен,
Он долгу был при этом верен,
И влек героя интерес
К стране невиданных чудес…
