7. Анатолий Скуратов — специалист по паранормальным явлениям.

— Мой отец сразу после окончания психологического факультета попал в закрытые службы Советского Союза. Матери было всегда непонятно, как человек, который мог часами говорить об истории и археологии, заинтересовался совершенно другим.

Но история осталась для него хобби, его потянуло к неизведанному. Он часто говорил, что все это связано… Может, он и рассказывал больше, но я был слишком мал, чтобы все это запомнить.

Так вот, он проводил всякого рода эксперименты, связанные с человеческой памятью, в частности, изучал природу частичной и полной амнезии. Тема гипноза была его любимой. Не знаю, каким образом, он достиг этого, но он научился контролировать человеческий разум. Я понимаю, что вам как настоящему христианину, неприятно об этом слушать. Как не было приятно вашим родителям, но они пошли на это.

Дело в том, что по возращении из «командировки», ему приказали стереть из памяти всех членов команды, воспоминания связанные с экспедицией. Все догадывались, что после этого моего отца убьют, чтобы он уже не смог восстановить им память. Да и потом, он бы не смог стереть своих собственных воспоминаний.

Вы еще не запутались?

— Пока нет, но я очень близок к тому, чтобы потерять нить рассказа… — Новак напрягся.

— Постараюсь помедленней. Так вот, кроме того, что он стер память, всю группу после этого проверили на детекторе лжи. Тест показал, что все в порядке. Только на самом деле гипноз был другим — это была временная амнезия и через определенный промежуток времени память должна была вернуться к каждому.

Потом все разбежались и разъехались. У каждого был свой дневник или записи, для того, чтобы быстрее восстановить память. И как я понимаю, кому-то, кому была поручена «пустынная Библия», была сделана полная амнезия. Получается, что твоим родителям. Исходя из записок я понял, что у них была цель выбраться за границу в Париж. Там, якобы в безопасности, мой отец должен был вернуть память профессору Андрею Новаку, номер восемь, и медику, математику и профессору Ксении Новак, номер девять, то есть вашим родителям.

— Я получил от матери письмо, как оно дошло я не знаю, в котором они с отцом рассказывают все. Точнее, все, что можно рассказать на одном листочке в клеточку. Когда я показал это письмо, они быстро собрали вещи, и мы из Питера переехали жить сюда, в провинциальную часть Украины. Скорей всего, тут мы должны были дождаться нашего проводника, который перевез бы нас через границу.

— И все таки вы должны мне подробно рассказать о всех событиях той осени, я настаиваю.

— Да, только в начале я хочу узнать до конца об остальных членах команды.

— Хорошо, их осталось всего четверо… Хотя это нечестно: я рассказал вам достаточно, чтобы узнать хотя бы начало, — Скуратов улыбнулся, шантажируя пастора.

— Поверь, я все расскажу, только давай закончим, — обрезал Новак. — Подожди, их осталось не четверо, а пятеро, их же всего четырнадцать?

— Да, но пятый — темная лошадка, я к нему вернусь позже, — повторил Скуратов с той же интонацией, с которой ему уже не раз отвечал Новак.

10. Марина Кондрат — археолог, знаток манускриптов и древних письмен.

Они были отличной парой — Иннокентий, чьей фамилии мне так и не удалось найти, что был полиглотом, и она. Да, именно Марина нашла эту Библию. Вы читали об этой женщине в той сумасбродной статье. Между прочим, я выкупил все до единой странички, что та бабка продала в газету. Её личный дневник — главный источник всех моих знаний об этом деле. Правда, большая часть дневника написана каким-то шифром. Очень похоже на смесь языков, без ключа эти записи не разобрать.

О ее смерти. Инсценировали самоубийство. Бабка об этом ничего не сказала в газете, это я у нее сам выпытал. Говорит, что видела в замочную скважину, как Марину выкинули из окна, а бабке сказали, что та пыталась бежать и выпрыгнула. Главный требовал у нее записки, но бабка прикинулась дурой и… дальше вы все знаете.

11. Евгений Котов — профессор теологических наук.

— Вы удивлены? Я тоже. Считается, что в то время таких людей не существовало. Однако при коммунистическом, пропитанном атеизмом строе, были специалисты и такого плана, просто этому не учили всех желающих. Они должны были исследовать всевозможные религии и находить способы борьбы с ними. Главной мишенью, конечно же, было христианство. Ведь Библия содержала и содержит по сей день столько секретов, что если раскрыть их до конца, они смогли бы обогатить любую нацию.

Мне кажется, что именно он собрал эту экспедицию. Потому что его, как ни странно, убили в числе последних. Наверное, они не могли поверить, что он был причастен к укрыванию улик.

Котов был их путеводителем по истории. Он изучал книгу Бытие шесть лет только с одной целью: установить точное местонахождение рая.

— Но ведь это утопия. Невозможно войти в рай просто, как в парк общественного отдыха. Да и потом, не одна тысяча лет прошла. Рай если и остался, то только в невидимом для нас мире.

— Поговаривают, господин Новак, что вы иногда видите этот мир…

— Так вот куда ты клонишь! — Виталий Андреевич готов был даже обидеться. — Твой мафиози хочет использовать меня вроде очков ночного виденья. Да, я имею такой дар, но он зависит не от меня. На самом деле я иногда вижу духовный мир, но не всегда это распрекрасный сад полный фруктовых деревьев. Это мир постоянной войны. Даже сейчас, пока мы тут сидим, вокруг вас то и дело шныряют гнусные твари, если бы вы их увидели, ваши волосы стали бы белее снега, а о греховных мыслях забыли бы на всю жизнь.

— Простите, я не хотел вас обидеть, Виталий Андреевич. Мой, как вы его называете «мафиози», даже не знает, что я к вам поехал. Я на самом деле не совсем честный человек. Откровенно говоря, я веду двойную игру: он мне дает деньги, а я ему пока только часть информации. Совесть меня не осуждает. Кроме всего, я пытаюсь узнать его интерес в этом деле. Вот вы, в отличии от него, знаете все, что у меня есть, а будете вы мне верить или нет — это только ваше дело.

Новак задумался, снова присел в то кресло, с которого впопыхах вскочил, и, уткнувшись носом в сложенные ладони, стал торопливо говорить:

— Прости меня, в последнее время я так часто доверял людям и был разочарован, мне всегда хочется быть искренним, всегда хочется помочь, но почему-то это часто заканчивается тем, что люди извлекают какую-то гнилую выгоду. Если бы ты только знал, с какими просьбами мне звонят. Я понятия не имею, откуда у них берется номер моего мобильного телефона. То ревнивые супруги пытаются узнать, не вращается ли какой-нибудь дух блуда вокруг их благоверных, и не добивается ли он успеха. Между прочим, огромные суммы предлагают. То просят предсказать номер билета на экзамене, то и вовсе шесть номеров в дурацкой лотерее. Они поголовно убеждены, что я срываю джек-пот каждую неделю, — Новак улыбнулся. — Если бы так, я был бы самым богатым человеком в мире.

Вообще подобного рода просьбы обижают Бога. Я не знаю, честно не знаю, как мне открываются разные вещи: просто приходит знание того или иного. И я понимаю, что если не поделюсь этим, то груз знания раздавит меня. Иногда Бог не хочет, чтобы я об этом говорил, а шел и молился, и только тогда тяжесть проходит.

Духовный мир — это что-то особенное. Иногда я думаю, как бы мне было просто приходить по воскресеньям в церковь: попеть песни, прослушать проповедь и опять уйти в свой «мирок». У Бога другой план, и я согласен с Ним. Быть пастором очень ответственно, а быть пастором последнего времени и пользоваться дарами Духа Святого еще ответственней. Нет права ни на одну ошибку, ни на один неправильный шаг. Даже там, где не видят люди, видит Бог.

Анатолий, открою вам тайну, я такой же человек как и все: я ем, мне нужен душ и сон, у меня две руки и две ноги, только во мне нет меня самого. Я убил себя. Не пугайтесь, я не сумасшедший, я просто распял свое «Я» на кресте вместе с Христом. Может вам это кажется безумием, но я уже ничего не делаю сам, ни единого собственного решения.