— И сколько их — денег?

— Так, немного — пять тысяч долларов.

— Сколько?!! Это же!..

— Первое замечание. Забудьте, что это ваша пятилетняя зарплата — это деньги на карманные расходы. Ваши расходы. Это чуть больше, чем мелочь. Ясно?

— Хорошо. Я попробую…

— Попробуйте.

Это только кажется, что пять тысяч долларов просадить легко. Нет, конечно, можно, и даже запросто, но только не с психологией нищего. Только если поменять психологию…

— Сколько-сколько? — ахал и округлял глаза посетитель, у которого было карманных пять тысяч баксов. — Они что тут, с ума посходили?!. На рынке то же самое стоит!..

— Мы же договаривались!..

— То есть мне вот это заказывать?

— И это — тоже.

Посетитель заказывал. Сто граммов.

— Почему сто?

— Я больше не съем.

— Ну и что, не съедите — выбросите. В чем проблема?

— Как выбросить?.. Она же стоит!.. Можно, я лучше домой возьму?..

Нет, он определенно что-то недопонимал!..

— У вас есть сто долларов? — спросил первый посетитель.

— Да, кажется, есть.

— Дайте сюда…

Он взял стодолларовую бумажку, аккуратно промакнул ею губы и, скомкав, бросил в тарелку с остатками курицы.

Его собеседник дернулся выручать мокнущие деньги из соуса.

— Руки!..

— Что руки?

— Уберите руки из тарелки! Если вы будете нагибаться за каждой сотенной бумажкой, вы без спины останетесь! Понимаете?

Он понимал. Но… не понимал!..

— Тогда сделаем так — все те деньги, что вы не сможете сегодня истратить — я сожгу. Ясно?

— Ясно.

— Тогда дайте еще сотку.

— Не дам!

— Почему?

— Я лучше их истрачу!.. Официант! Коньяка, икры и устриц! Все по килограмму…

Сжигать деньги не пришлось. Но пришлось выносить из ресторана одного из посетителей. Пришлось выносить секьюрити.

— Эй ты, мордатый — ты тоже иди сюда! — требовал посетитель. Тот, которого вначале не хотели пускать.

Секьюрити на полусогнутых бежал на голос. Принадлежащий тому, кого он вначале не хотел пускать.

— Теперь взяли!..

Посетителя подхватили под руки и понесли к двери.

— Эй вы, полегче, чай, не дрова несете! — покрикивал посетитель. И громко, на весь зал, командовал хорошо поставленным голосом: — Лево руля! Так держать!

На крыльце он с трудом встал на свои ноги.

— Ну все, классно… погулял… — сообщил он секьюрити, отрыгивая им в лица пятисотдолларовым коньяком. — Поставьте меня здесь!

Секьюрити поставили и отхлынули в стороны. Посетитель устоял. Но секьюрити не отпустил.

— Всем стоять! — гаркнул он. — Строиться! И вытащил из кармана скомканные доллары. Секьюрити споро разобрались по ранжиру и построились в шеренгу. Все они были недавно уволенными из армии офицерами.

— Благодарю за службу! — рявкнул посетитель, пытаясь встать прямо и оттого кренясь и падая.

— Служим!.. — начали было привычно секьюрити. Но осеклись.

А кому служим? В ресторане служим. Хозяину. С приставкой — оглы.

Посетитель приложил к полям шляпы ладонь и стал рассовывать по нагрудным карманам фирменных пиджаков стодолларовые купюры, повторяя одну и ту же странную фразу:

— Лучше тебе, чем в огонь! Лучше — тебе…

Когда его грузили в такси, он пытался стирать пыль с ботинок пятидесятидолларовыми купюрами, всхлипывая и жалуясь всем, что обязательно должен сегодня потратить пять тысяч баксов…

Утром актер обнаружил в кармане двести долларов. Оставшихся от пяти тысяч. И воспринял их по-другому, воспринял не как сумму, равную двухмесячной зарплате, на которую можно прожить полгода, а как почти полное отсутствие денег. Потому что с ними во вчерашнем ресторане делать нечего!..

Он оказался молодец, которому в массовке делать нечего!

Днем актер затоваривался в бутиках.

Вечером играл в казино.

Ночью отрывался в ночном клубе…

Через день он ходил по-другому, чем ходил раньше. Через два говорил не так, как привык говорить. Через три мыслил так, как должен мыслить не имеющий материальных проблем человек.

Все-таки он был хорошим актером, просто ему не хватало знания материала…

— Браво, брависсимо! — сказал восхищенный мастерством перевоплощения продюсер. — Теперь совсем другое дело! Теперь я вам верю!

Перед ним был совсем другой человек — не актер провинциального театра, не Ричард Львиное Сердце и не сыгранная им куча дерьма. Главное — что не куча дерьма!

— Теперь можно считать, что вы готовы… В аэропорт они приехали на взятом напрокат «шестисотом» «Мерседесе», сиденья занимали в бизнесе-классе. Где актер уже не чувствовал себя чужаком, где он чувствовал себя вполне уютно. Своим — среди своих.

Когда самолет пошел на взлет, он наклонился к своему попутчику.

— И все-таки вы меня обманули, — тихо, в самое ухо, сказал он. — Никакой вы не технарь. Я не знаю, где вы учились актерскому мастерству — вижу, что не во МХАТе и не в Щуке, я не понимаю, где, но там, где выучились, учат очень хорошо. У вас исключительная школа!..

И все-таки он не дурак. Совсем не дурак…

Черт его побери!

К дому подкатил джип, огромный, как паровоз «ИС».

Из джипа вылез большой человек. Он по-хозяйски огляделся вокруг.

— Грязновато тут, — недовольно поморщился он, отпихивая лакированным ботинком комок глины.

— Это временно, это теплоцентраль меняют, — забегал, засуетился вокруг хозяина прораб, отпинывая грязь. — Старые — сплошная ржа была, от давления сразу лопались, а теперь перебоев с горячей водой не будет. А грязь — что, их сейчас положат, асфальтом закатают, и будет лучше, чем прежде! Даже не сомневайтесь. Считайте, вам город подарок сделал!

Человек из джипа кивнул — он хоть и был не бедным, а халяву уважал. Приятно, когда тебе задарма трубы меняют.

— Ладно, давай показывай, что у тебя здесь… «Здесь» был небольшой четырехэтажный, почти в самом центре города, особнячок. Вернее, пока не особнячок, а типовой, сороковых годов, кирпичный барак. Но если снести все перегородки, а на крыше устроить зимний сад, то может получиться ничего себе домик.

Прораб развернул план, который стал привязывать к местности.

— Здесь будет въезд, здесь ворота, здесь забор…

— Какой?

— Двухметровый.

— Мало. Давай трехметровый. И сверху, вот так вот, проволочку пусти. Колючую.

Прораб что-то записал в блокнот.

— Чего дальше?

— На четвертом этаже будет спальня, на втором гостиная, на первом корт…

Из окон на джип, на большого человека и на снующего вокруг него прораба смотрели жильцы.

— А это кто такие? — обратил внимание на лица, прилепившиеся к стеклам, покупатель дома. — В смысле, что это они делают в моем доме?..

— Ах, это? Не обращайте внимания. Завтра к вечеру их здесь не будет.

До завтрашнего вечера жильцы должны были разъехаться по новым квартирам. Кто еще испытывал какие-то сомнения, сомневаться перестал, после того как увидел покупателя дома. Покупатель внушал уважение, равное объемам и размерам джипа. То есть очень большое.

Он обошел свои будущие владения раз, второй и залез в машину.

Ничего домик, маловат, конечно, но потом, позже, можно будет надстроить сверху пару этажей…

Покупатель захлопнул дверцу, но тут же распахнул ее.

— Слышь, поди-ка сюда, — крикнул он, показывая пальцем на прораба.

Прораб на полусогнутых побежал к машине.

— Садись.

Прораб, обтерев ботинки каким-то случайным тряпьем, полез в машину. Его проводили сочувственными взглядами — ну все, мало ему не покажется…

Прораб сел на заднее сиденье и захлопнул дверцу.

Огромный как гора покупатель, заискивающе улыбаясь, повернулся к прорабу.

— Ну как? — робко спросил он.

— Нормально, — успокоил его прораб. — Немного пережимаете, но в пределах допустимого. От вас примерно этого и ждут. Да не переживайте вы так, все будет нормально!

Как же не переживать, когда такая премьера!..