Надежды Резидента не оправдались и на этот раз…

Ну ничего, эта ниточка была не последняя. Есть еще одна, которую им обойти не удастся, как бы они ни старались — есть Семен Петрович. Главная на этой рыбалке фигура. Приманка. Его они миновать не смогут, с ним им повстречаться придется хоть как!

Они приедут по сброшенному им адресу, приедут, чтобы его убить, и попадутся!

Должны попасться!

Не могут не попасться!..

К киоску Роспечати подошел неприметного вида человек. Он потерся возле стеклянных витрин, рассматривая обложки книг и журналов, но купил лишь несколько газет.

Свернул их, сунул под мышку и побежал на остановку, где через несколько минут сел в подошедший семнадцатый автобус.

Он сел в автобус, проехал пять остановок, вышел и сунул газеты в ближайшую урну. Все, кроме одной.

Оставшаяся газета была газетой объявлений. Ее он сохранил.

Завернув в ближайший сквер, он сел на пустую лавочку и, пролистнув сразу несколько неинтересных ему страниц, открыл газету на рубрике «Куплю-продам». Здесь он начал читать очень внимательно, медленно водя пальцем вдоль строк.

Эту газету он покупал каждый день.

В ней он смотрел только одну рубрику. Одну и ту же. Ту, которую смотрел и теперь.

Если не читал он, то читал кто-нибудь другой. Но кто-нибудь — обязательно.

Он прочитал рубрику от первой до последней строчки и, на всякий случай, прочитал еще раз. Одно объявление явно привлекло его внимание.

Неизвестный продавец предлагал для продажи телевизор «Горизонт», ч/б, почти новый, производства шестьдесят девятого года, в идеальном состоянии, без кинескопа, всего за триста долларов США.

Наверное, это объявление дал какой-нибудь сумасшедший. Или шутник.

Но человек, штудировавший газету, отнесся к объявлению очень серьезно и даже отчеркнул его ногтем. Похоже, ему очень нужен был именно телевизор «Горизонт», именно шестьдесят девятого года и желательно без кинескопа.

Он вытащил из кармана мобильный телефон и набрал номер.

— Я купил газету, — сказал он.

— Да, есть.

— Насчет телевизора.

— Выезжаю.

Люди всегда следили друг за другом — жены за гулящими мужьями, мужья — за наставляющими им рога женами, бдительные соседки — за гадящими на лестничной площадке жильцами, воры — за квартирами, которые собираются ограбить, сыщики — за ворами…

Жен, следящих за мужьями, и мужей, преследующих жен, видно невооруженным глазом, потому что они прячутся — жмутся к стенам, бросаются в подворотни и подъезды, привлекая к себе всеобщее внимание.

Соседки обычно следят за жильцами, стоя на коленях у дверей своих квартир. Их можно узнать по блеску глаз в замочной скважине и доносящемуся из-за двери сопению.

Но это все так — любительщина.

А есть люди, для которых слежка — работа. Раньше их называли филерами и шпиками. Именно они «садились на хвосты» революционерам, потом контрреволюционерам, потом «врагам народа», потом шпионам, потом диссидентам, особо крупным валютчикам и цеховикам.

филеров опознать в толпе непросто — они носят обычную, как у всех, одежду, особых, бросающихся в глаза примет не имеют и своим поведением от окружающих не отличаются. Простой человек филера от не филера не отличит. Но может отличить филер. Другой филер.

Когда за филером, ведущим слежку, следит другой филер, это называется — контрслежка.

На нее, на контрслежку, Резидент и рассчитывал! Если киллеры приняли заказ, то они обязательно объявятся возле дома жертвы, чтобы провести рекогносцировку на местности. Просто так, на дурака, они действовать не будут — не те это люди! «Просто так» только перепивший дядя Федя на тетю Машу с кухонным ножом бросается. И то, хоть и до бесчувствия пьян, посмотрит, нет ли поблизости милиционера.

Выстрел или взрыв — это лишь видимая и самая малая часть убойной работы. Жирная точка в конце длинного предложения. Спустить курок — дело нехитрое. Но, до того как его спустить, нужно отсмотреть подходы к «объекту», проследить маршруты движения, выяснить его привычки, где, когда и с кем он бывает, понять механизм охраны, проиграть возможные сценарии развития событий, подготовить основные и запасные пути эвакуации…

И тут работы не на день и не на два! Прежде чем на конечный эпизод выйти, полгорода нужно на карачках исползать, в каждую щелочку носом сунуться!..

А он их тут будет ждать… И наверняка дождется! Иначе для чего он сюда водку вагонами поставлял?

И Резидент начал ждать…

Но не в смысле — сидеть и ждать. Он ведь не автобус собирался ждать и не девушку под часами. Он — противника ждал! Который тоже имеет глаза и уши и запросто может, если он даст промашку, «срисовать» его, до того как это успеет сделать он. Потому как есть слежка, есть контрслежка, а есть — контрконтрслежка. В общем, как в той пословице про винты и капканы!

Так что расслабляться пока рано, а нужно, как и его противнику, закатать… штанины, встать на карачки и вдоль и поперек излазить все окрестности, сунувшись носом в каждую щелку!

А иначе не получится, иначе он проиграет…

Ну что, поехали?

И Резидент поехал… Поехал по десяти— и шестнадцатиэтажкам. По всем подряд, хотя ему нужны были не все, а лишь те, что стояли возле дома его ликероводочного партнера.

— Инспектор Потягайло, — представлялся он, демонстрируя начальникам жилищных контор большое красное удостоверение. — Проверяем в вашем жилмассиве радиоотражающие свойства домовых кровлей. Как у вас с этим обстоят дела?

— С чем? — пугался красного удостоверения, но еще более командного тона инспектора жэковский начальник.

— С радиоотражающими свойствами, — повторял инспектор. — Вы хоть знаете, какой у вас коэффициент преломления, например, у той вот девятиэтажки?

— Нет, — испуганно мотал головой начальник ЖЭКа.

— Как нет? — поражался инспектор. — Когда у вас последний раз производились замеры?

— Давно… То есть вообще не производились.

— Безобразие! — возмущался инспектор. — Коэффициент преломления есть важнейший показатель проводного состояния воздушной среды! Над вами же самолеты летают! А если, не дай бог, наводка! Если отраженный луч собьет настройку автопилота? Вы понимаете, что может произойти?..

— Понимаю, — кивнул начальник ЖЭКа.

— Я уж не говорю про резервный канал правительственной радиосвязи, который, скажу вам по секрету, проходит аккурат через ваши дворы.

Начальник ЖЭКа побелел.

— Луч, попадая на кровлю, не соответствующую ГОСТу, может преломиться и рассеяться, поступив на приемник абонента в искаженном виде. И кто-то кого-то не поймет. Или поймет не так. И кто за все эти безобразия ответит?

Начальник ЖЭКа отвечать за безобразия в правительственной связи не хотел.

— Я буду отвечать! — успокаивал его инспектор. — Вот этой самой башкой! Значит, поступим так: вы выдадите мне ключи от всех чердаков и крыш, где я проведу соответствующие изыскания. Если выяснится, что с вашими крышами что-нибудь не так, то в лучшем случае придется менять кровлю, а в худшем…

Час от часу не легче… Их же буквально только что, в позапрошлой пятилетке, меняли!

— Естественно, о том, чем я там буду заниматься, — никому. Надеюсь, вы понимаете, что дело касается безопасности государства?..

Начальник понимал.

— Если кто-нибудь будет мною интересоваться, скажите, что приходил… ну, например, пожарник.

Начальник кивнул.

— Тогда попрошу вас расписаться.

— В чем?

— В том, что вы предупреждены об ответственности.

И инспектор достал серый лист бумаги, на котором в углу красовался синий штемпель — «Секретно».

Начальнику ЖЭКа стало дурно.

— Здесь и здесь.

Начальник расписался. Здесь. И там… Бухгалтерша, заглянувшая в кабинет сразу после ухода визитера, нашла своего начальника в совершенно растерзанном состоянии. Начальник ЖЭКа был всклокочен и почему-то стоял у окна, запрокинув голову и внимательно вглядываясь в крыши домов.