На первый взгляд все чисто. Впрочем, надо будет сюда заглянуть еще раз. И потом, перед самой встречей. Еще бы лучше было оставить здесь постоянных наблюдателей, но его балбесы даже такого дела не осилят. Обязательно засветятся или в какую‑нибудь историю вляпаются.

Ладно, поживем – посмотрим.

Зубанов еще раз прошел через бор, углубился в город и нашел ожидавшую его машину – Нашли что‑нибудь? – спросил водитель – Ага. Грибы, – ответил Зубанов – Шутите? Сейчас не сезон.

– Ладно, поехали.

– Куда?

– Домой поехали. Грибы жарить… Дома полковник развернул на столе лист ватмана и по памяти нарисовал план местности в месте предполагаемой встречи Здесь сосны, тут ложбинка, постепенно превращающаяся в овраг, дорога, еще одна дорога, две тропинки, возвышенности… На плане местности, в местах потенциальной опасности, Зубанов нарисовал крестики. Возле этой и этой группы сосен, удобных для снайпера. На овражке, по которому легко подобраться к самому месту встречи. На возвышенностях, с которых открывается прекрасный обзор. На ближних могилах, за которыми можно укрыть хоть полный пулеметный расчет… Крестиков получилось много. Чтобы перекрыть каждый, надо было поднимать весь личный состав. И еще мобилизовывать бухгалтеров и менеджеров.

Нет, прямой страховкой здесь ничего не добиться. Разве только клиента спугнуть.

Скорее надо организовать мобильные группы. Несколько подвижных, хорошо вооруженных групп, которые могли бы мгновенно перекрыть наиболее опасные направления. Одну поставить здесь, другую здесь. Тогда, если им рассыпаться, они блокируют этих и этих снайперов и противника, укрывшегося в овражке… Если, конечно, снайперы и противник будут.

Впрочем, даже если их не будет, это ровным счетом ничего не меняет. Исходить надо из худшего – из того, что они будут. И даже из самого худшего, что их будет много, а в кустах будет спрятано 150‑миллиметровое орудие, заряженное осколочным снарядом. Только так можно подготовиться к возможным неожиданностям и не попасть впросак.

Вечером Зубанов собрал личный состав в спортзале и провел репетицию возможного боя. Вернее, десять репетиций по десяти сценариям наиболее возможных боев.

– Ты, ты и ты. Выходите вот в эту точку. Не более чем за пять секунд выходите. Ты и ты, прикрываете их в этом направлении. Вы – блокируете овраг.

– Где здесь овраг?

– Вон он, овраг. Сколько можно повторять? – возмутился полковник. – Вон овраг, нарисован на полу мелом. Там, где баскетбольная корзина, одна сосна, где окна – другая… Уяснили наконец?

– Вроде да.

Зал был расчерчен десятками меловых линий, каждая из которых что‑то обозначала – овраг, кусты, яму, камень или пень. Зал был разрисован в точных масштабах места встречи. Кроме удаленных, которые не вписывались в его размеры объектов.

Полковнику было очень важно просчитать траектории передвижения личного состава по местности, рассчитать время, которое на это потребуется. Было важно заранее приучить их к возможным действиям. На мышечном уровне приучить. Потому что когда зазвучат выстрелы – думать будет поздно. Надо будет действовать. Быстро и уверенно. По заранее известной схеме.

В импровиз полковник не верил. Даже раньше, когда имел в своем распоряжении бойцов, а не этот охранный сброд.

– Начали.

Охранники и телохранители сорвались с места и бросились к заранее указанным им местам. Там выставили вперед оружие и щелкнули курками.

– Две секунды опоздания – вы. Три – вы. А вы вообще про все забыли. Вы должны были держать вон те сосны. А вы уперлись стволами в стену.

А ну, давайте по новой!

– Чудит полковник: Похоже, свихнулся на старости лет, – тихо возмущались охранники, расходясь по местам.

– Приготовились. Пошли!

Снова бег, мгновенное замирание и стрельба по воображаемому противнику.

– Уже лучше. Но все равно медленно. Очень медленно! Если там будут настоящие бойцы, они перещелкают вас, как мишени в тире.

– Да не будет там бойцов. Откуда им там взяться? – успокаивали измаявшиеся охранники полковника. – У него там сброд один. Хуже нас.

– Разговорчики! Приготовиться!.. Начали!..

– Три секунды опоздания. Повторить… Повторить… Повторить… Повторить…

Место для встречи было выбрано малосимпатичное – рядом с кладбищем. Невеселое, скажем прямо, место. Хотя и сосновый бор.

Но Толстый особо по этому поводу не беспокоился. Он не верил, что братья способны на какую‑нибудь каверзу. Братья сдулись. На этой последней сделке сдулись, вбабахав в нее всю взятую в кредит наличность. Теперь их можно было брать практически голыми руками. Братья превратились в банкротов, распродающих недвижимость. Которые могут только лаять, но по‑настоящему кусать уже вряд ли.

Давно он положил глаз на эти магазинчики, которые теперь они поднесут ему на блюдечке. Хорошие магазинчики. Особенно если ими умело распорядиться. Не так, как Заикины. «Аэлиту» можно будет переоборудовать под казино или ночной клуб. Слишком удачно она расположена, чтобы быть просто магазином. «Центральный» оставить как есть. Он и так, без переделки, неплохой доход обещает. А если потом, когда они совсем разорятся, прикупить их офис… Братья Заикины тоже вели свои подсчеты. Но они были не похожи на подсчеты Толстого. Диаметрально не похожи.

Главное – урвать с Толстяка его полтора «лимона». Главное – выкрутиться сейчас. А там, глядишь, отданные магазины можно будет вернуть обратно. Если не перекупить, так взять силой. Толстый, конечно, богатый, но на драку хлипкий. Если как следует надавить, то он расколется как гнилой орех. Нет, не проглотить ему тех магазинов. Кишка тонка! Слишком много в них вложили братья, чтобы отдавать их насовсем! На время – ладно, насовсем – на‑ка, выкуси!

Толстый не кредитор, за которым стоит сила, помноженная на жестокость. Кредитор из другой, чем братья, весовой категории. Из более тяжелой весовой категории. Если сейчас с ним расплатиться, он успокоится. А потом можно будет взяться за Толстого. И вернуть магазины обратно. А повезет, так и ущипнуть кусочек от пирога Толстого…

На встречу никто не опоздал. На встречи ценой полтора миллиона долларов не опаздывают. На встречи ценой в полтора миллиона долларов приезжают даже чуть раньше. Чтобы осмотреться по сторонам.

– Вроде все чисто, – доложили Зубанову «прохожие», которым он приказал пройти через лес.

– Вроде или чисто?

– Мы ничего подозрительного не заметили. Ни людей, ни машин. Трава не примята. На соснах никого нет.

– Ладно. Идите.

Зубанов вытащил радиотелефон и передал условленную фразу.

– Вход свободен. Как слышите меня?

– Слышим. Вход свободный.

Через двадцать минут прибыли «Мерседесы» и два джипа братьев. С другой стороны точно такие же «Мерседесы» и джипы Толстого. Ломая кусты и сминая траву, машины въехали в бор. Первыми, утаптывая и прокладывая дорогу, – джипы. Следом по проложенной колее «Мерседесы».

Машины разъехались на поляне в разные стороны и встали друг против друга.

Охрана осталась в джипах. Хозяева вышли на поляну.

– Здорово! – приветствовали покупателя братья.

– Привет.

– Деньги привез?

– Деньги в машине. Но вначале я хотел бы посмотреть документы.

– Документы в порядке. Нотариус с печатью здесь, – кивнули братья на стоящего возле «Мерседесов» старичка.

– Я имею право сомневаться.

– Так же, как мы насчет денег.

– Можете проверить, – показал Толстый на машину.

Один из братьев отошел в сторону «Мерседеса» Толстого. И открыл дверцу. На заднем сиденье пустой машины лежал большой пластиковый «дипломат».

– Смотри, смотри. Можешь даже пересчитать. Заикин открыл «дипломат», вытащил две пачки долларов – одну сверху, другую со дна. И вытащил из пачки банкноты.

– Ну что, в порядке?