Сзади характерным звуком клацкнул передергиваемый затвор.

Ну вот и все… Ну и хрен с ним. Он уже однажды стоял так, на коленях, слушая приставленный к голове ствол. Раньше стоял. Еще в той жизни. На ракетной площадке. Так что можно считать, что это просто возвращается тот, который он задолжал, выстрел.

– Ну все, гад! Молись своему богу!..

– Буде, – сказал в стороне спокойный голос. – Побаловались, и довольно. А то действительно еще пристрелите невзначай.

– Да мы так. Попугали малость, – резко сник и попытался оправдаться баловавшийся оружием исполнитель.

– Ну значит, считайте, что уже попугали. Тащите его в машину. И передайте своему Толстому, что груз я принял.

Полковника снова подхватили под руки и потащили через кусты к совсем другой, незнакомой ему, машине.

– Куда?

– На заднее сиденье. И снимите с него наконец наручники. А то он мне салон кровью измарает.

Наручники сняли. Дверцу захлопнули, и полковник Зубанов поехал в неведомом ему направлении. Куда поехал, к кому поехал, зачем поехал – совершенно непонятно.

Человек сидел за огромным, в полкомнаты, столом и что‑то писал. Рядом стоял компьютер, чуть поодаль лежал ноутбук, а он писал.

– Нельзя терять нажитые навыки, – сказал он вошедшему. – Опасная тенденция. Сегодня писать пером разучишься, завтра читать с листа бумаги, послезавтра забудешь, что человек. Подумаешь, что приставка к компьютеру. Которая нажимает нужные ему кнопки. Ну что у тебя?

– Они приехали.

– И привезли?

– Привезли.

– Давно?

– Только что.

– Пусть ведут сюда. Впрочем, нет. Не сразу. Вначале пусть в порядок приведут. А то ведь, наверное, по дороге не выдержали, поупражнялись.

– Не без этого.

– Ну ладно, хоть без того. Короче, окажи ему первую медицинскую помощь, вымой, накорми, одень и приводи сюда. Часа на все хватит?

– Думаю, хватит.

– Тогда жду. С нетерпением жду. Не каждый день можно с живым суперменом повидаться.

Через назначенный час вымытого, переодетого и накормленного полковника Зубанова препроводили в кабинет. Где почти половину его занимал огромный стол… – Люблю старую мебель, – сказал, вставая, хозяин кабинета. – В том числе канцелярские столы тридцатых и сороковых годов. Вот с таким зеленым сукном. За этим столом, к примеру, сидел Орджоникидзе. Я вам точно говорю! Я проверял.

– Орджоникидзе спрашивали? – не удержался, плоско пошутил Зубанов.

– У его секретаря и других отв. работников.

– Что значит отв.?

– Отв. – это значит ответственный работник. За свою работу ответственный. Это то, чего так не хватает современным руководителям. Садитесь.

Полковник сел. Раз предложили – Я тут о ваших приключениях узнал… – О каких? О тех? Или об этих? – показал Зубанов на кровоподтеки на руках.

– И о тех, и об этих. О тех понаслышке, а к этим я сам руку приложил. Вернее, голову. Это, между прочим, я вас спас.

– Догадываюсь Не догадываюсь только зачем.

– Для взаимовыгодного сотрудничества.

– Мои прежние хозяева тоже обещали взаимовыгодное… – Прежние хозяева тебя предали. И продали. За восемьсот тысяч долларов. Прежние твои хозяева были дерьмо. Они всегда были дерьмо. За что и расплачиваются.

– Мной расплачиваются?

– В том числе и тобой.

– С Толстым?

– Нет, не с Толстым. Толстый такое же дерьмо, как они. А в этой конкретной сделке просто гомонок, в который вначале положили деньги, а потом забрали деньги.

– Так это вы?! – вдруг догадался Зубанов.

– Я. В том числе и я.

– А Толстый?

– Толстый – мелкий статист. Который, сам того не подозревая, играет уготованную ему роль.

– А вы, значит, и есть тот самый кредитор. Который братьев за жабры взял?

– Ну что вы, нет, – засмеялся хозяин кабинета и стола наркома Орджоникидзе. – Для меня эта роль слишком мелкая. Роль кредитора играл совсем другой человек. Но тоже очень богатый человек. Гораздо богаче Толстого и твоих бывших хозяев. Вместе взятых – богаче.

– А вы всю эту комбинацию продумывали?

– И воплощал в жизнь. Как и многие другие. Эти твои братья сильно мешали мне. А в последнее время очень сильно. Они к центру города свои руки потянули, а это не их территория.

– Ваша?

– Моя. И моих добрых друзей. Вначале они не спросясь приобрели «Центральный», а потом подмяли «Аэлиту». Они вошли во вкус. Это очень опасная тенденция. Их надо было как‑то останавливать.

– И вы подкинули им товар?

– Нет, товар они нашли сами. Правда, по моей наводке. Очень выгодный товар, который обещал двойную прибыль и очень быстрый оборот. Возможно, даже недельный оборот. Но у них на этот товар не было денег.

– И вы навели их на кредитора?

– Совершенно верно. Вы очень быстро мыслите. Я нашел им кредитора. Вернее, они сами его нашли, но эту мысль, через авторитетных для них людей, внушил я.

Братья взяли кредит под очень жесткие условия, потому что были уверены в успехе операции. И купили товар.

– И вы тоже купили?

– И я тоже. Но раньше их. И больше их. А главное – успел привезти товар на неделю раньше.

– И теперь продаете его, чтобы сбить ажиотажный спрос? Чтобы лишить братьев потенциального покупателя?

– Еще не продаю. Но буду. По самым низким ценам. По бросовым ценам. Я начну продавать свой товар, как только начнут его развозить по магазинам они. И собью цену так низко, как они не смогут… – Даже если потеряете в деньгах?

– Даже если потеряю. Очистка территории от конкурентов важнее прибыли. Свободные территории окупаются очень быстро. Впрочем, я думаю, до убытков дело не дойдет.

– Потому что товар не придет в город?

– Вполне может быть, что не придет. А если придет, то слишком поздно. Не раньше, чем когда капающие проценты превысят сумму самого долга.

– Это тоже вы?

– Что я?

– Придержали вагоны в пути? Незнакомец очень внимательно посмотрел на Зубанова.

– Тоже я.

– То есть, как я теперь понимаю, братья не могли выиграть в этой операции ни цента. Изначально не могли. Что эта торговая операция была обречена… – С самого начала. С мгновенья, когда они узнали о выгодном товаре. Вернее даже, еще раньше, когда ступили на чужую территорию.

– Вы придумали товар, придумали, где братьям взять под него кредит, придержали вагоны в тупике какой‑нибудь мелкой станции и на всякий случай, чтобы при неудаче с вагонами сбить цены, приобрели точно такой же товар. Получается, что вы же подвели к братьям Толстого.

– Нет. Они нашли его сами. Потому что знали его как потенциального и очень богатого покупателя. Все почему‑то считают его богатым покупателем. Хотя на самом деле его богатства давно закончились.

– Но он нашел деньги.

– Он нашел деньги у меня. Вернее, у подсунутого ему мною кредитора. Правда, нашел лишь полсуммы. И потому остаток решил добавить «куклой».

– Это тоже вы ему подсказали?

– Это он сам придумал. И ничего другого придумать не мог. Он ведь в молодости был кидалой. Подсовывал гражданам, желающим купить вне очереди машины и мебель, «куклы». Вот и пошел по проторенному пути.

– Но ведь он рисковал.

– Чем? Он считал, что братья уже свалены. Кредитором свалены. Что им будет не до того, чтобы бегать за ним. Дай бог свои бы ноги унести. Ведь время, в виде процентов с кредита, работало против братьев. И значит, в том числе и на Толстого. Он хотел обезопасить себя чужими руками.

Но вмешались обстоятельства. Вмешались вы!

– Я?

– Вы! Потому что не позволили сделке состояться. И вернули деньги братьям, оставив им при этом их магазины. Теперь у них появился шанс выкрутиться из этой ситуации. За счет Толстого выкрутиться. Который остался должен кредитору полмиллиона «зеленых». И тоже под проценты с будущей прибыли от купленных магазинов. Которых теперь у Толстого нет.

Толстый попал в скверную ситуацию. В точно такую же, в какую хотел засадить братьев. Но я думаю, Толстый выкрутится.