Именно здесь стояли триста человек под командой Константина с катапультой, точно стреляющими в цель лучниками и небольшим отрядом военных кузнецов с тяжелыми молотами.
Командир готов приказал начать атаку этого места, а он был осторожный и умный человек. Гот понимал, что часть главной стены была защищена рекой по обеим сторонам моста Элиана, поэтому там будет мало защитников. Командир готов приказал приготовить несколько лодок для переправы в полумиле вверх по течению. Там под стенами была грязь, но тем не менее там можно было установит штурмовые лестницы. Он планировал послать штурмовой отряд в лодках, как только начнется атака на мавзолей.
Гот правильно провел нападение на мавзолей. Его солдаты — хорошо вооруженная пехота со штурмовыми лестницами, двигались согласно приказу вдоль крытых аркад, которые шли от собора Святого Петра почти до самого мавзолея. Солдаты Константина располагались среди статуй, они видели их, но ничего не могли поделать, пока готы не появились из галерей. Они начали защищаться, но у них были только стрелы и дротики, потому что катапульты не могли стрелять под таким острым углом. Потом появились готы-лучники, расположившиеся по всем углам мавзолея. Их защищали крепкие щиты, и они открыли перекрестный огонь по колоннаде; наши защитники понесли тяжелые потери. Ситуация становилась весьма опасной. Константин узнал, что вскоре последует атака из-за моста. Он оставил двадцать человек, чтобы они отразили эту атаку, но с ними не было ни одного офицера.
Вскоре штурмовые лестницы были поставлены вдоль стен мавзолея, и по ним стали подниматься готы в полном боевом снаряжении. Они не обращали никакого внимания на стрелы и дротики, которые посылали в них защитники мавзолея. Казалось, Рим захвачен, но сержанту военных кузнецов пришла в голову блестящая идея. Он ударил молотом статую и сломал ногу коню. Его сосед схватил тяжелый кусок мрамора и швырнул его на лестницу вниз. Первый гот упал от удара, и пока он летел вниз, то увлекал за собой всех остальных карабкающихся за ним солдат. Тогда кузнец отбил еще одну конскую ногу, и статуя обрушилась на землю. Ее стали быстро разбивать на более мелкие куски и раздавали всем защитникам. Готов скинули с лестниц с помощью отбитых ног, рук и торсов античных героев и их коней. Готы с криками начали разбегаться, преследуемые градом стрел, а потом они оказались в радиусе действия катапульт. Солдаты побежали еще быстрее, услышав визг огромных стрел, которые могли пробить ствол дерева или туловище человека. Константин без труда остановил атаку около моста, а готы на западном фланге также были потрясены, потому что им не удалась атака у ворот Тибуртина и у ворот Фламиния — там стены поднимались по крутому склону, где было трудно начать атаку.
У ворот Салария основные силы готов все еще представляли опасность, но теперь они старались держаться подальше, помня о судьбе одного из своих начальников. Он стоял на ветке сосны, держась ближе к стволу, и стрелял по крепостным стенам. Госпожа Антонина была у катапульты, потому что она умела обращаться с этими машинами. Два человека закручивали веревку, пока не был подан сигнал «достаточно», потом один целился, другой помещал стрелу в углубление и отпускал защелку по сигналу. Я помогал госпоже, а двое римлян натягивали канаты. Госпожа тщательно прицелилась в гота на дереве и дала сигнал «Пускай!». Я нажал на рычаг, и стрела засвистела. Стрела пронзила стрелка и наполовину вонзилась в ствол дерева. Он был прибит к дереву, как ворону прибивают к двери амбара в качестве предупреждения остальным птицам!
Госпожа была в ранге лейтенанта. Велизарий поспешил на помощь Бессасу, который располагался у зверинца, недалеко от ворот Пренестина. Там началась сильная атака. Место, где разгорелось сражение, было треугольной формы, окруженное двумя стенками, пристроенными под углом к главной стене. Раньше это место использовали для львов во время спортивных игр в Колизее. Внешние стены не могли нас защитить, они были низкие и недостаточно толстые, их было невозможно надстроить. Виттих наверняка заметил, что главная стена, к которой они были пристроены, была в плохом состоянии и могла поддаться тарану. Готы перелезли через ров с кирками, чтобы начать разрушать внешнюю стену, которая служила защитой для солдат и закрывала их от стрел, выпущенных с главных крепостных стен. Если зверинец будет взят, готы могут надеяться на победу. Фашины и доски были готовы, то же самое касалось и штурмовых лестниц, как это было у Саларских ворот. Рядом ждали своего момента копьеносцы.
Готы сильно били кирками по стене, и вот часть стены отвалилась, а они устремились в зверинец. Велизарий послал два отряда изурийцев, чтобы они перелезли через главную стену по лестницам и переправились к внешним стенам, прыгали на толпящихся готов и закрыли ворота зверинца, а потом спокойно начали их уничтожать. У изурийцев были короткие палаши, с ними можно спокойно сражаться среди толпы, а у готов были огромные двуручные мечи и для них нужно пространство. Готы пытались помочь своим товарищам, но вдруг открылись ворота и появилась колонна кирасиров Велизария вместе с фракийскими готами. Они начали сражение с вражескими копьеносцами и отогнали их с большими потерями в лагерь готов, что в полмиле отсюда. Потом кирасиры развернулись и подожгли штурмовые лестницы и тараны. Готы пытались их спасти. По приказу госпожи подобный маневр был проделан и рядом с воротами Салария — результат был такой же: готы ударили, а машины сгорели. Наши воины начали раздевать мертвых. С позволения госпожи я отправился с ними и нашел убитого мною человека, у него была сломана шея. Я забрал его крученое золотое ожерелье и кинжал с золотым эфесом. Евнух, домашний раб, оказался героем!
К концу дня все атаки готов провалились. На нас наступало столько готов, что даже самые плохие лучники в мире могли пожать огромный урожай мертвых. У нас были великолепные лучники и великое множество стрел. Мы потом посчитали, что в тот день погубили или ранили двадцать тысяч человек. Готы мрачно возвратились в лагерь. Ночью мы слышали, как они пели псалмы и горевали, погребая погибших. Атак не было еще несколько дней. Велизарий еще раз обратился к Юстиниану с просьбой прислать тридцать тысяч воинов и молил, чтобы ему поскорее прислали хотя бы десять тысяч. Письмо еще не достигло Константинополя, когда до нас донеслись слухи, что подкрепления к нам следуют. Но оказалось, что к нам следовали только две тысячи человек и из-за плохой погоды им пришлось провести зиму в Греции, потому что они не смогли на судах пересечь Адриатическое море. Не было никаких признаков, что это был авангард большой армии. Велизарий понимал, что ему придется сидеть в стенах Рима еще три-четыре месяца. В город ночью поступала провизия через южные ворота. Но ее было мало, не прокормить шестьсот тысяч в течение длительного времени: Велизарий приказал быстро эвакуировать в Неаполь всех женщин, детей и стариков, остальных гражданских лиц, кроме священников, сенаторов и тех, кто владел оружием.
Готы в темноте оставались в лагере за частоколом, это был час, когда действовали мавры, которые не несли регулярную службу, а проводили ночи за стенами города. Они выезжали группами по три-четыре человека, одетые в темные одежды, привязывали коней в кустах или рощах, прятались в канавах или за кустами. Они нападали на солдат и перерезали им глотку, грабили и стремглав уносились прочь. Иногда собравшись вместе в более крупный отряд, они уничтожали крупные формирования готов. Они прятались в засаде рядом с уборными готов, которые были вырыты за пределами лагеря, и там ловили «свою рыбку в мутной водице». А еще пытались воровать коней с пастбища.
Готы так боялись мавров, что не смели отходить от лагеря ночью. Таким образом, длинные караваны эвакуированных людей могли без боязни продвигаться каждую ночь, и ни одного гота не попадалось у дороги.
Первый отряд эвакуированных отослали в Римский порт, где находился наш флот, откуда отправили в Неаполь. Остальным пришлось идти пешком, таща на плечах узлы или толкая перед собой ручные повозки с пожитками. Эвакуированные собирались в группы по пятьдесят тысяч и более человек. Они выходили по ночам и с трудом пробирались по Аппиевой дороге. Зрелище было ужасное! Бедные люди проливали горькие слезы у Аппиевых ворот, не меньше страдали мужчины, которым пришлось остаться в городе. Но беженцам повезло — они шли по хорошей мощеной дороге. Аппиева дорога была построена из крепкой лавы, она оставалась такой же ровной, как и в те времена, когда ее только строили. Велизарий каждую партию беженцев снабжал эскортом кавалеристов на первом этапе путешествия и выдал всем достаточно провианта, чтобы его хватило до Неаполя.
