Нелл не сводила внимательных глаз с Кайла и сама удивилась, когда услышала свой резкий голос:

– Он назвал тебя лжецом. Он назвал твою мать шлюхой.

– Ему не следовало этого делать, – резонно возразил Кайл, но в тоне слышался гнев. – Мне пришлось его за это наказать. Моя мать не была шлюхой.

– И тогда ты его убил?

– Пришлось. Ты же сама понимаешь, Нелл? Я должен был убить его!

Нелл глубоко вздохнула и медленно кивнула.

– Наверное. Но как? Все же решили, что у него инфаркт.

– Нет ничего проще, чем вызвать инфаркт у человека, который в течение многих лет жил на грани сердечного приступа. Разумеется, мне пришлось при этом присутствовать, чтобы не дать ему шанса позвать на помощь.

– Ты смотрел, как он умирает?

– Я с удовольствием смотрел, как он умирает.

Нелл ненавидела Адама, но в этот момент она поняла, что не смогла бы безучастно, а тем более с удовольствием смотреть на умирающего отца, даже зная, что он забил ее мать до смерти.

– Я знал, что он лишил Хейли наследства, – спокойно продолжал Кайл. – Оставил все тебе. Честно, я не думал, что ты сюда вернешься. Поэтому я осторожно проверил, нет ли какого-нибудь способа мне получить это наследство, не доказывая родства, разумеется.

– Потому что ты ничего бы не смог доказать? – Нелл сосредоточилась на нем и на разговоре. Время для разгадывания загадок наступит позже.

– Потому что он не признал меня. Может быть, я мог бы получить имя законным путем, но зачем? Мне не нужна была его собственность. Если бы ты не вернулась, я бы что-нибудь придумал, но ты вернулась. – Его лицо внезапно потемнело.

Нелл неожиданно осознала, что он увидел, когда призывал ее сегодня, и медленно сказала:

– Я здесь сегодня, потому что ты меня позвал. Потому что ты… пришел за мной. Ты ведь видел, правда? Ты видел со мной Макса.

– В твоей постели. Ты, по крайней мере, вычистила из-под его ногтей коровий навоз?

Она тщательно подбирала слова.

– Он не развращал меня, Кайл. Он не портил меня.

– Разумеется, развратил.

– Нет. Я люблю Макса. И он меня любит.

– Это не любовь, – презрительно заметил Кайл. – Барахтаться между простынями и сопеть, как звери. Ты когда-нибудь смотрела на это со стороны, Нелл? Знаешь, как выглядят два голых, волосатых тела, занимающихся траханьем? Это безобразно. Невыносимо безобразно. По крайней мере, мне не пришлось наблюдать тебя за этим занятием. Но Хейли…

– Ты таскался за ней. Следил.

– Я был обязан. Она была больна еще с самого детства. Больна. Рэндал Паттерсон заразил ее своей болезнью. Там, в своем подвале, когда она была совсем ребенком. – Его рот скривился. – Я еще тогда хотел его убить. Но я сам тогда был всего лишь подростком. Что я мог сделать?

Он пожал плечами и, хмурясь, взглянул на пистолет, который небрежно держал в руке. Нелл воспользовалась возможностью и быстро взглянула на Итана. Заметила, как дрогнули его веки и чуть шевельнулась голова, поняла, что он в полном сознании.

Но время еще не наступило. Еще не наступило.

Она сказала Кайлу первое, что пришло в голову, только чтобы затянуть разговор:

– После Паттерсона были другие мужчины. Почему ты обвиняешь их, а не ее?

– Она не ведала, что творит, – сказал Кайл, раздельно произнося каждое слово для пущего эффекта. – Но они-то знали. Они пользовались ею. Я знаю, она расстроилась, когда ее мать уехала, но…

– Мама не уехала, Кайл. Он ее убил. И ты это видел.

Кайл несколько секунд смотрел на нее, не мигая, потом сказал:

– Ты тоже видела.

– А ты заставил меня забыть.

– Пришлось. Я знал, эта блядская кровь в тебе даст себя знать, нужен лишь толчок. Может быть, достаточно было видеть, как он ее наказывает, как она рыдает и умоляет его, обещает быть хорошей, хотя ясно, что она врет, как последняя шлюха.

Нелл почувствовала, как подкатывает тошнота, и изо всех сил старалась не показать своего отвращения.

– Почему ты не попробовал то же самое с Хейли? Не стал лечить ее болезнь таким способом?

– У нее никогда не было дара Галлахеров. О, я пытался, и не один раз, дотянуться до нее, проникнуть в ее разум. Даже навещал ее, когда она спала, так, как я навещал тебя. Но с ней никогда ничего не получалось. Полагаю, она уже тогда была погибшей, хотя мне не хотелось этого признавать.

– Ты меня посещал? Когда я спала?

Кайл снова улыбнулся:

– Постоянно. До того как ты сбежала из Безмолвия. Когда же ты исчезла, я почему-то тебя потерял. Я даже не знал, смогу ли все повторить, если ты вернешься, но все оказалось легко. Может, потому, что я знал, что ты там, в этом доме. Наверное, в этом дело, как ты думаешь?

– Наверное.

– Я не догадывался, что могу заставить тебя что-то делать. Начал с малого, велел тебе перевернуться в постели. Или сесть и причесать волосы. Подняться на чердак и найти куклу.

– А я-то удивлялась, как она попала на мою подушку, – сказала Нелл, заставляя себя оставаться спокойной, хотя у нее мурашки ползли по коже.

– Нет, ты, честно, не догадалась? Не думала, что это я?

Нелл немного подвинулась, положив руки по бокам на подушку, на которой сидела. Вроде бы устраиваясь поудобнее.

– Как я могла догадаться? – изумилась она. – Я ведь о тебе ничего не знала. Не знала, что у меня есть брат. А ты не позволял мне вспомнить, что ты для меня сделал.

– Не было нужды помнить, – нахмурился Кайл. – Я вот думаю, не потому ли ты пустила Макса Тэннера в свою постель, что начала вспоминать, что в твоих жилах течет кровь шлюхи. Поэтому?

Она проигнорировала вопрос.

– Что стало последней каплей в истории с Хейли? Почему ты начал наказывать мужчин, с которыми она спала? Потому что она сбежала с Гленом Сабеллой?

Кайл рассмеялся:

– Она бы никогда с ним не сбежала, Нелл. Ей было на него наплевать так же, как и на остальных. Он просто питал ее болезнь, как ты не понимаешь? Когда умерла бабушка, Хейли пользовалась ее домом, чтобы там заниматься с ним блудом. Но больше ей от него ничего не нужно было.

– Ты следил за ними.

– Разумеется. В тот последний день они насчет чего-то поспорили, и он ее ударил. Она лишь рассмеялась, но… мне это не понравилось. Мне это сильно не понравилось. Обычно она одевалась и уходила первой. Я дождался, когда она ушла, и вошел в дом. Со мной была моя дубинка. Он был здоровым малым, но я застал его врасплох.

– Ты…

– Я вообще-то не хотел его убивать. Только наказать. Но он не переставал шевелиться, не замолкал, не прекращал стонать. Вот я и продолжал его бить. – Он вздохнул. – Хейли вернулась за чем-то. Не знаю, за чем. Увидела меня. Увидела, что я с ним сделал. И тогда она убежала.

– И что… ты сделал с Сабеллой?

– Похоронил. Оказалось так легко и просто. Я сначала думал, трудно будет убить в первый раз кого-то знакомого. Ничего подобного. Все равно что муху прихлопнуть.

– Если он выглянет в одно из окон, – сказал Гален тихим шепотом, – мы пропали. Эта проклятая луна освещает здесь все как днем.

– Он не смотрит, – так же тихо ответил Макс, – Нелл не дает ему замолчать.

– Эта прямая связь между вами оказалась очень кстати, – заметила Келли Рэнкин, в третий раз проверяя свою пушку. – Кто-нибудь объяснит мне, в чем дело?

– Позже, – сказал Джастин. – Макс, как долго она сможет его отвлекать?

– Не знаю. Может, еще несколько минут.

Последние полчаса как нельзя лучше показали Максу, почему двери, которую сейчас Нелл широко открыла, лучше пребывать закрытой большую часть времени. Ему было невероятно трудно сосредоточиться, быть в двух местах сразу, не говоря уже о том, чтобы разобраться в путанице своих и ее мыслей и эмоций.

Нелл пыталась ему помочь, он это понимал. Она усиленно сосредоточилась на Кайле Венебле, на том, что он говорит, стараясь одновременно не слишком задумываться над словами этого психопата. Она глушила свои эмоции, стараясь не показать охвативший ее ужас и отвращение от этой дьявольской исповеди.