Тенденция техники йоги к распространению в Европе и Америке основывается на том, что люди, принадлежащие к соответствующим культурным кругам, ищут средств, позволяющих стать господами вегетативных побуждений и одновременно устранять страхи. Они не особенно далеки от понимания оргастической функции жизни.

Пренебрегая основательностью, как правило необходимой, нам надлежит указать на другое явление, играющее уничтожающую роль в нашей сегодняшней общественной жизни. Речь идет о предписываемой "военной выправке", которую особенно интенсивно пропагандируют и реализуют фашисты. "Военная выправка" представляет собой прямую противоположность естественной, подвижной, свободной позе. Затылок должен быть напряжен, голова вытянута вперед, глаза должны быть неподвижно и прямо устремлены в пустоту, выражение подбородка и рта должно быть насколько возможно "мужественным", грудь выпячена. Напряженные руки, вытянутые по швам, должны плотно прилегать к телу. Конечно, самым важным признаком, говорящим о намерениях, свойственных этой "военной технике", и заключающимся в угнетении сексуальности, является действующее повсюду предписание о втягивании живота и отведении таза назад. Ноги жестко напряжены. Представим себе на миг положение больных во время лечения, ведущих трудную борьбу с аффективными побуждениями и прилагающих все усилия, чтобы справиться с ними. Их плечи жестки, затылки напряжены, таз и живот втянуты, руки плотно прижаты к телу, ноги вытянуты. Перечисление признаков совпадения между военным и пациентом вегетотерапевта можно продолжить: растяжение ножных суставов представляет собой типичный клинический признак искусственного обуздания аффектов. Такую позу в то же время самым строгим образом предписывает прусский парадный марш.

Люди, получившие подобного рода физическое воспитание и следующие ему, не способны к естественным вегетативным побуждениям. Они превращаются в машины, беспрекословно выполняющие механические приемы, без раздумий отвечающие: "Так точно, господин полковник", - и механически стреляющие в своих братьев, отцов, матерей и сестер. Воспитание жесткой неестественной позы является одним из наиболее естественных средств, с помощью которого диктаторский общественный строй создает себе автоматически функционирующие организмы, не обладающие собственной волей. Это не "индивидуальный вопрос", а проблема, касающаяся самой сути формирования структуры характера современного человека. Она охватывает широкие культурные круги, разрушает жизнерадостность и способность к счастью в миллионах людей. Так можно провести единую линию, проходящую от неосознанно применяемых в детстве задержек дыхания, чтобы избежать онанирования, через мышечную блокаду у наших больных неврозами - до военной выправки национал-социалистов и всех других милитаристов и до уничтожающих их эффективность искусственных техник самообладания у представителей самых разных культурных кругов.

Я должен удовлетвориться этим беглым очерком. Не приходится сомневаться в том, что значение телесной позы для структурного воспроизводства общественного строя будет однажды осознано и найдет разрешение во всей своей широте.

Даже дети, как бы страстно они ни желали вегетативной живости и свободы, боятся их и добровольно возвращаются под иго подавления своих побуждений, если не находят соответствующего окружения, в котором могут относительно бесконфликтно проявлять свою живую природу. Одна из великих тайн массовой психологии заключается в том, что средний человек, средний ребенок, средний подросток и молодой человек куда охотнее откажутся от счастья, если стремление к радости жизни сталкивается со слишком сильной болью. Пропаганда счастья без понимания и формирования психических и социальных предпосылок живой жизни оставалась, таким образом, пустым разглагольствованием.

Никому не будут полезны "бури" против воспитания, которые могут поднять обладатели особенно "мятежных характеров".

Поэтому необходимо следующее:

1. Точное понимание механизмов, с помощью которых осуществляется патологическое обуздание аффектов.

2. Накопление в практической работе с детьми как можно более богатого опыта, касающегося отношения детей к своим естественным аффективным побуждениям в существующей ситуации.

3. Разработка воспитательных условий, обеспечивающих гармонию вегетативной живости и общительности.

4. Создание общественных и экономических предпосылок этого.

Человек весьма преуспел в создании машин и господстве над ними, но он до сих пор тщетно пытается понять самого себя. Без учета влияния на жизнь человека биологической энергии нельзя будет справиться с душевной чумой, которая делает таким безотрадным наше столетие. Путь научного исследования и решения жизненных проблем до-юг и труден, представляя собой в этом отношении прямую противоположность безапелляционному политиканству с его невежеством и наглостью. У нас есть основания надеяться, что науке однажды удастся научиться обращаться с биологической энергией так же, как сегодня она обращается с электричеством. Только тогда душевная чума, поражающая людей, окажется под контролем.

Мы достаточно хорошо разбираемся в сущности симпатикотонии, чтобы получить общее суммарное представление о ряде оргастических заболеваний, обязанных своим возникновением оргастической импотенции человека. Страх перед оргазмом создает хроническую симпатикотонию, которая, в свою очередь, порождает оргастическую импотенцию, фиксирующую, со своей стороны, как в порочном круге, симпатикотонию.

Основным признаком симпатикотонии является хроническая фиксация грудной клетки в положении вдоха и ограничение полного (вагусного) выдоха. Основной функцией симпатико-тонической фиксации груди на вдохе является недопущение возникновения ощущений органов и аффектов, которые спровоцировали бы нормальный ваготонический выдох. Из хронического состояния страха, в котором длительно пребывает организм, вытекают:

1. Гипертония сердечно-сосудистой системы.

Периферические сосуды сужены на протяжении длительного времени, и их участие в процессе сокращения и расширения ограничено, так что сердцу непрерывно приходится производить дополнительную работу, перегоняя кровь по застывшим сосудам. Быстро работающее сердце, высокое давление и склонность к стеснению в груди, вплоть до проявления сердечного страха в полном объеме, являются также симптомами базедовой болезни. Следует задаться вопросом о том, в какой степени функция щитовидной железы является исконной и в какой мере она сама представляет собой просто вторичный симптом общей симпатикотонии. Точно так же артериосклероз, при котором наблюдается обызвествление стенок сосудов, можно поразительно часто встретить у людей, много лет подряд страдающих функциональной гипертонией. Вполне вероятно, что даже порок сердечного клапана и другие формы органических заболеваний сердца представляют собой реакцию организма на хроническую гипертонию сосудистой системы.

2. Мышечный ревматизм.

В долгосрочной перспективе положения хронического вдоха недостаточно для того, чтобы справиться с биоэнергетическими возбуждениями автономной жизненной системы. Для поддержания сверхтонуса сосудов к нему присоединяются хроническое напряжение мышц и состояние мышечного панциря. Мышечная гипертония, длящаяся годами и десятилетиями, ведет к хронической контрактуре и образованию ревматических узлов в результате отложения твердого вещества на мышечных пучках. На этой последней стадии процесс развития ревматизма становится необратимым. В ходе вегетотерапии ревматизма обращает на себя внимание тот факт, что болезнь поражает группы мышц, несущие особую ответственность за подавление аффектов и ощущений. Мышечный ревматизм концентрируется на затылочной мускулатуре, между лопатками - на месте, где мышечное действие типично для втягивания плеч, то есть - с точки зрения анализа характера - для "самообладания" и "сдержанности". Заболевание предпочитает охватывать обе толстые шейные мышцы, идущие от затылка к ключице (Mm. Stemocleidomastiodei). При бессознательном продолжительном подавлении ярости эти мышцы оказываются в состоянии хронической гипертонии. Пациент-ревматик нашел для описываемой группы мышц удачное обозначение - "мускулы упрямства". К ним прибавляется еще действие жевательных мышц, хроническое напряжение которых придает нижней половине лица упрямое и ожесточенное выражение.