Оказалось, что примерно 70% посетителей шести венских сексуальных консультаций, находившихся в моем ведении, нуждались в лечении. Только у 30% страдавших более легкими застойными неврозами были достигнуты улучшения состояния благодаря консультациям и социальной помощи. Это означало, что при сексуально-гигиеническом обеспечении, охватывающем все население, в лучшем случае только около 30% пациентов можно было излечить в результате быстрого врачебного вмешательства. Остальная часть - примерно 70% (больше среди женщин, меньше у мужчин) - нуждалась в воздействии на глубинные структуры души, которое в любом случае при сомнительном успехе потребовало бы в среднем от двух до трех лет. Ставить перед социально-политической работой такую цель не имело смысла. Психическая гигиена на этой индивидуальной основе была лишь опасной утопией.
Ситуация требовала четких и обширных общественных мер но профилактике неврозов. Хотя принципы этих действий и средства для их осуществления и можно было разработать так же, как пытаются победить эпидемию, опираясь на опыт лечения одного зараженного, различие между той и другой ситуациями очень велико. Оспу предотвращают с помощью быстрых прививок. Когда же речь идет о предотвращении неврозов, то перед нами разворачивается мрачная, устрашающая перспектива необходимости принятия большого числа трудновыполнимых, но необходимых мер. Некоторую перспективу открывает только возможность разрушения источников невротического бедствия.
Где источники невротической эпидемии?
Этот источник следует искать прежде всего в авторитарном семейном воспитании, ориентированном на вытеснение сексуальности с неизбежным в этом случае конфликтом между ребенком и родителями. Такой конфликт порождает генитальный страх. Именно потому, что Фрейд был прав с клинической точки зрения, я смог сделать те выводы, к которым пришел. Мне также удалось разрешить неясный до тех пор вопрос - о корреляции сексуальных отношений между ребенком и родителями с общим социальным и сексуальным угнетением. Речь шла о фактах, характеризовавших всю систему воспитания, и проблема переместилась в иную плоскость.
Следовало признать со всей отчетливостью, что люди становились невротиками в массовом масштабе. Интересней был вопрос о том, как люди при господствующих условиях воспитания смогли остаться здоровыми! В разгадывание этой куда более интересной загадки надо было включить и проанализировать всю проблему отношений между авторитарным семейным воспитанием и сексуальным угнетением.
Родители подавляли сексуальность детей и подростков, бессознательно действуя по поручению авторитарного, механизированного общества. У детей, которым из-за принудительного аскетизма, а отчасти из-за безработицы был закрыт путь к нормальной жизнедеятельности, формировалась клейкая, проникнутая беспомощностью и чувством вины привязанность к родителям. Это в свою очередь блокирует их освобождение из детской ситуации со всеми свойственными ей сексуальными страхами и торможениями. Воспитанные таким образом дети, став взрослыми, страдают неврозами характера, воспроизводят душевное заболевание, вызывая его у собственных детей. Так продолжается из поколения в поколение. Так продолжается существование консервативной традиции, проникнутой страхом перед жизнью. Как же люди вопреки этому могут быть и оставаться здоровыми?
Теория оргазма дала ответ: случайные или определенные социальным устройством обстоятельства позволяют какой-то части людей подняться до генитального удовлетворения, которое, в свою очередь, не только устраняет источник энергии невроза, но и ослабляет привязанность к детской ситуации. Таким образом, несмотря на невротическую ситуацию в семье, могут появляться здоровые люди. Половая жизнь молодежи, родившейся в 1940 г., свободнее, но и конфликтнее, чем у молодежи, родившейся в 1900 г. Здоровый человек отличается от больного не тем, что он не переживает семейный конфликт или сексуальное угнетение. Странное, но возможное в данном обществе совпадение обстоятельств: индустриальное обобществление труда и определенное отношение к жизни, интуитивное, основанное на сексуально-экономических принципах, - позволяет человеку освободиться от оков принудительной морали. Остается открытым вопрос о последующей судьбе этих здоровых людей, которым жить в таком обществе, конечно, непросто. Во всяком случае, с помощью "спонтанной органотерапии невроза", как я назвал оргастическое разрешение напряжений, они преодолевали как болезненную привязанность к семье, так и воздействие сексуального убожества, существующего в обществе. В обществе имеется определенный слой людей, живущий и действующий не сплоченно, без связи его представителей друг с другом. Это слой обладателей генитальных характеров, которым свойственна естественная сексуальность. Они встречаются довольно часто в рядах индустриального пролетариата.
Массовая эпидемия неврозов порождается на трех этапах человеческой жизни: под воздействием невротической атмосферы родительского дома в раннем детстве, в период полового созревания и, наконец, в принудительном браке, следующем строгим понятиям брачной морали.
На первом этапе массовый вред приносит строгое и преждевременное воспитание чистоплотности и приучение к послушанию, к абсолютному повиновению и тихой благовоспитанности. Они подготавливают послушание ребенка по отношению к важнейшему в следующем периоде запрету - запрету онанизма. Другие препятствия развитию детей могут варьироваться, названные же типичны. Торможение естественной детской сексуальности, наблюдаемое во всех слоях населения, создает плодотворную почву для фиксации на невротической атмосфере родительского дома, на "родном". Так возникает несамостоятельность мышления и действия. Душевная подвижность и сила идут рука об руку с сексуальной живостью и являются ее предпосылкой. Точно так же душевные заторможенность и неотесанность предполагают сексуальное торможение.
В период полового созревания повторно применяется вредный воспитательный принцип, что ведет к душевному дискомфорту, чувству безысходности и заключению характера в панцирь. Это происходит на солидной основе предшествующего торможения детских импульсов. Проблема полового созревания является общественной, а не биологической или обоснованной конфликтом между ребенком и родителями, как полагает психоанализ. Молодые люди, нашедшие путь в реальную жизнь с ее сексуальностью и трудом, ослабляют невротическую привязанность к родителям. Другие же под тяжелым воздействием сексуального угнетения возвращаются к детской ситуации. Поэтому неврозы и психозы большей частью проявляются в пубертатный период. Статистические исследования д-ра Бараша о длительности брака в соответствии с моментом начала генитальной половой жизни подтверждают существование тесной связи требования верности в браке с требованием аскетизма. Чем раньше половозрелый человек начинает половую жизнь, приносящую удовлетворение, тем менее он будет способен подчиниться строгому требованию: "Только один партнер, и пожизненно". К этой констатации можно относиться как угодно, но речь идет о факте, который больше нельзя оспорить. Он свидетельствует о том, что требование аскетизма выдвигается перед молодежью для того, чтобы сделать ее поддающейся влиянию и способной к вступлению в брак. Это требование позволяет достичь именно такого резулътата. Одновременно оно порождает самую настоящую сексуальную импотенцию, разрушающую браки и обостряющую брачный кризис.
Разрешать в законодательном порядке юноше вступление в брак вечером того дня, когда ему исполнилось 16 лет, показывая таким образом, что в данном случае половая жизнь не во вред, и одновременно требовать "аскетизма до брака", даже если по экономическим соображениям его можно будет заключить только в 30 лет, - значит лицемерить. Так "половой акт в раннем возрасте" превращается в нечто "вредное или аморальное". С этим невозможно согласиться, как и примириться с неврозами и извращениями, порождаемыми таким подходом. Частичным выходом является терпимое отношение к онанизму, ведь речь идет об удовлетворении телесных требований расцветающей молодости. Пубертатный период есть сексуальное созревание и поначалу не что иное. Так называемое "культурное половое созревание", о котором рассуждает эстетическая психология, - это, мягко говоря, болтовня. Обеспечение возможности получения сексуального счастья в жизни созревающей молодежи является центральным пунктом профилактики неврозов.
