Горбачев вспоминал: «Там для меня вольница была полная, любили они меня беззаветно. Чувствовал я себя у них главным. И сколько ни пытались оставить меня хоть на время у родителей, это не удалось ни разу. Доволен был не только я один, не меньше отец и мать, а в конечном счете — и дед с бабушкой».

Но скоро это безмятежное житье кончилось — деда арестовали, обвинив в участии в контрреволюционной правотроцкистской организации. Пантелея Ефимовича вскоре освободили, но из-за ареста деда ребенок перенес шок. Мишу стали избегать его бывшие друзья. Детские обиды и страх сохранились в его душе на всю жизнь.

Школьные годы Горбачева прошли в Привольном, где жизнь была гораздо беднее, чем у деда Пантелея. Учеба прервалась начавшейся войной. Отец ушел на фронт. Наступило тяжелое время, для того, чтобы выжить приходилось много трудиться.

После двух лет такой жизни Михаил снова пошел в школу. А придя из нее, решил, что больше туда не пойдет. Мать заплакала, собрала какие-то вещички и ушла. Вернулась вечером без вещей, но с целой стопкой книг. Михаил стать читать, увлекся и снова пошел в школу, где учился на «отлично».

Воспитывала Михаила Сергеевича мать. Отец писал с фронта, давал советы. Именно по его совету Михаил вернулся в школу. Мать была занята мыслями о «выживании»: «Зимой и весной 1944 года начался голод. Выжили мы с матерью ее стараниями и благодаря случаю». Ранней весной, когда еды уже почти совсем не осталось, Мария Пантелеевна взяла вещи мужа и отправилась за пропитанием на Кубань, оставив Мишу одного. «Лишь на пятнадцатый день она вернулась с мешком кукурузы. Это и было наше спасение», — вспоминал Горбачев. Отелилась корова, появилось молоко. «А потом, как спасение от Бога, на всеобщую радость пошли дожди. И все вокруг — и в поле, и на огородах — стало расти. Земля нас выручила и на сей раз».

Когда во время войны мать уходила на работу, оставляя мальчика одного, он жил самостоятельной «взрослой» жизнью: «Забыты забавы, игры, оставлена учеба. Целыми днями — один, по горло всяких дел. Но иногда... Иногда, вдруг, забыв обо всем на свете, завороженный зимней метелью или шелестом листьев сада в летнюю пору, мысленно я переселялся в какой-то далекий, нереальный, но такой желанный мир. Царство мечты, детской фантазии». Он рос романтиком и мечтателем, погруженным в свой внутренний мир.

Подсознательно Михаил Сергеевич всегда тянулся к праздничному миру деда Пантелея и стремился уклониться от трудового быта второго деда, Андрея. Уже будучи Генеральным секретарем ЦК КПСС, Президентом СССР, он постоянно демонстрировал это свое стремление.

Детство Бориса Ельцина было, как он сам писал, трудным и безрадостным. Он вырос в бараке, где его родители прожили десять лет, в условиях, когда «ссоры, разговоры, скандалы, секреты, смех — все барак слышит, все всё знают». Во время взросления Бориса отец его сидел в тюрьме, а воспитанием сына занималась добрая, уступчивая мать.

С детства жизнь Ельцина часто оказывалась под угрозой. Когда его крестили (а родился Борис Николаевич в 1931 году), батюшка чуть не утопил маленького Бориса в купели. Выйдя из тюрьмы, отец старался наверстать упущенное в воспитании с помощью ремня. И однажды юный Борис взбунтовался — впервые удержал отцовскую руку с занесенным над ним ремнем. Сын с детства привык добиваться того, чего хотел, «качать права», зная, что мать всегда спасет от сурового отца. Олег Давыдов писал: «Формула «Провокация, наказание, выход из трудной ситуации с честью для себя» — основа ельцинской натуры».

В личности Ельцина с раннего детства присутствуют все признаки предрасположенности к деятельности в экстремальных, стрессовых ситуациях.

У Бориса всегда были проблемы с дисциплиной, хотя учился он хорошо. Он был заводилой в классе, участвовал в групповых драках, постоянно с кем-то конфликтовал: то с учительницей немецкого языка, то с классной руководительницей, то с отцом.

Борис Николаевич всегда любил авантюры, экстремальные ситуации. По собственной вине Ельцин в детстве лишился нескольких пальцев: проник на военный склад (хотя знал, что часовой стреляет без предупреждения) и украл гранату, которая взорвалась почти в его руках, когда он ее разбирал. Однажды он выбрал для похода очень сложный маршрут, возглавил его, заблудился, ребятам пришлось пить воду из болота, в результате все заболели брюшным тифом.

Борис Ельцин был спортивным юношей: занимался лыжами, гимнастикой, легкой атлетикой, десятиборьем, боксом, борьбой, волейболом, даже тренировал женскую команду по этому виду спорта.

С детства в Ельцине были видны черты лидера, неординарной личности, однако очень сильны в его характере были истеричность, обидчивость, упрямство и неуравновешенность. Что в дальнейшем и сказалось на методах его руководства страной.

Владимир Путин родился в 1952 году в Ленинграде. Никакими особенными талантами в детстве и отрочестве он не отличался. По воспоминаниям учителей, он не участвовал в школьных КВНах, не побеждал на городских олимпиадах. Все помнят его как просто хорошего парня. Сам Путин вспоминает: «мне удавалось оставаться, что называется, неформальным лидером. Школа рядом с моим двором. Двор был надежным тылом, и это помогало. Я не стремился командовать. Важнее было сохранить независимость. А если сравнивать со взрослой жизнью, то роль, которую я тогда играл, была похожа на роль судебной власти, а не исполнительной».

Надо подчеркнуть сильное влияние родителей на сына. Отец Путина — фронтовик, был тяжело ранен, потом работал мастером на заводе и избирался парторгом цеха, то есть был «рабочим аристократом». Он был честным, ответственным и добрым человеком.

Мать Путина — простая женщина, работала то уборщицей, то подсобной рабочей. Владимир Владимирович был поздним ребенком: двое старших детей умерли во время ленинградской блокады. Вся родительская любовь была отдана ему.

По собственному признанию Владимира Владимировича, в детстве он был «шпаной», хулиганом, за что и в пионеры был принят только в шестом классе. Закадычный друг детства Путина Вячеслав Яковлев вспоминал: «Вовка Путин всегда выделялся среди нас силой. Дрался лучше всех. Мог один пойти и на троих, и на пятерых. Правда, и ему часто попадало... Постоять за себя мог всегда. Однажды кто-то из местных дал Вовке подзатыльник. Тот врезал сдачи. Договорились драться после уроков. Когда Вовка пришел на место встречи, там уже стояло человек двадцать. Вовка выдержал психическую атаку. И после этого все стали с ним за руку здороваться».

Еще один факт из «хулиганского» прошлого президента: однажды учительница математики Мила Григорьевна зашла в класс и обнаружила, что у нее с одной туфельки пропал помпончик. В ответ на ее вопрос о местонахождении помпончика Путин и сидевший с ним за одной партой Дворников честно признались, что на перемене играли помпончиком в футбол. Учительнице ничего не оставалось, как отдать футболистам и второй помпончик.

«Экспресс-газета» опубликовала интервью с лидером скандально известной питерской группы «Ленинград» Шнуром (Сергеем Шнуровым). Музыкант учился в школе, находившейся по соседству с той, где учился будущий президент. «У Путина была гопницкая школа. Восьмилетка. Мои родители, будучи интеллигентными людьми, считали, что в восьмилетке учатся одни гопники. Со временем она стала десятилеткой, но все равно вся лимита училась там. 281-я была «химическая», и после нее можно было поступить в Технологический институт». Из воспоминаний Путина: «Спортом я начал заниматься лет в десять-одиннадцать. Как только стало ясно, что одного драчливого характера не хватает, чтобы быть первым во дворе и в школе, я решил пойти в секцию бокса. Но долго там не продержался: мне очень быстро сломали нос. Боль была страшная — невозможно было дотронуться до кончика носа. Но к врачу я не пошел, хотя вокруг говорили, что надо операцию делать. Я спросил: «Зачем? Так срастется». Действительно, срослось. Но охота заниматься боксом у меня после этого пропала. И тогда я решил заниматься самбо... И вот сначала я занимался самбо, а потом уже пошло дзюдо. Тренер принял решение, что теперь будет дзюдо, и вся наша группа тогда сменила вид борьбы. Дзюдо — это ведь не просто спорт, это философия. Это уважение к старшим, к противнику, там нет слабых. В дзюдо всё, начиная от ритуала и заканчивая какими-то мелочами, несет в себе воспитательный момент. Вот вышли на ковер, поклонились друг другу... А могли и по-другому — вместо «поклонились» сразу противнику в лоб дать. С теми людьми, с которыми я занимался тогда, до сих пор дружу».