— Если хочешь, я помогу тебе ухаживать за старейшинами.

Белочка открыла рот, собираясь огрызнуться, но вдруг задумалась.

— Ладно уж, — без тени благодарности буркнула она.

— Иди раздобудь мышиной желчи, а я пока начну перестилать подстилки.

Глаза Белочки ласково заблестели.

— Лучше ты сходи за желчью, ладно?

— Нет уж. Дым специально сказал тебе об этом, помнишь? Неужели ты думаешь, что он не проверит?

Белочка беспечно дернула плечом.

— Но попробовать-то надо было!

Взмахнув хвостом, она поскакала на поиски Пепелицы.

Ежевика заторопился к палатке старейшин, которая представляла собой клочок травы под стволом поваленного дерева. От дерева осталась лишь выжженная оболочка, едко пахнущая пожаром, который бушевал в лагере четыре сезона тому назад, когда Ежевика был еще крошечным котенком. С тех пор вокруг ствола снова выросла пышная сочная травка, служившая отличным домом для котов, уже сослуживших службу своему племени.

Протиснувшись сквозь густые стебли, он увидел старейшин, сидевших на крошечном вытоптанном пятачке. Рябинка, старейшая кошка Грозового племени, спала, свернувшись клубочком, ее пятнистая шерстка мерно вздымалась и опадала в такт дыханию. Горностайка и Долгохвост сидели рядышком и о чем-то сплетничали. Увидев Долгохвоста, Ежевика почувствовал уже привычный укол жалости. Светло-серый воин был совсем молод, но угасающее зрение не позволяло ему ни сражаться, ни охотиться самостоятельно.

— Привет, Ежевика, — заслышав шаги, Долгохвост повернул голову и разинул пасть, втягивая запах. — Зачем пожаловал?

— Пришел помочь Белочке, — объяснил Ежевика. — Дым велел ей сегодня целый день ухаживать за вами.

Горностайка сипло рассмеялась.

— Я слышала, что она с утра исчезла! Весь лагерь перевернули с лап на голову, все искали ее! Но я-то сразу поняла, что она просто сбежала.

— Она увязалась с рассветным патрулем, — пояснил Ежевика.

Он хотел еще что-то добавить, но тут послышался шелест травы, и на полянке появилась Белочка. В пасти у нее была зажата веточка, с которой свисал кусок мха, пропитанный мышиной желчью. Ежевика невольно поморщился от резкого запаха.

— Ну, у кого тут блохи? — прошамкала Белочка, не разжимая зубов.

— Ты должна сама поискать, — напомнил Ежевика.

Белочка метнула в него сердитый взгляд.

— Начни с меня, — попросила Белоснежка. — Я уверена, что они у меня где-то под лопаткой, я ведь не могу сама туда дотянуться!

Белочка подошла к кошке, пошевелила лапкой ее белую шерсть и буркнула, увидев блоху. Она прижала ее мокрым мхом и держала, пока блоха не свалилась с кошки. Наверное, блохи не меньше котов ненавидят мышиную желчь! — подумал Ежевика.

— Не вешай нос, малявка! — проскрипела Горностайка, глядя, как Белочка роется в Белоснежкиной шерсти. — Твой отец, когда был оруженосцем, не раз отбывал такое наказание. И даже когда стал воином, тоже. Да я не знаю другого кота, который попадал бы в переделки чаще, чем он. А посмотри на него теперь!

Белочка обернулась к старейшине, глаза ее умоляюще заблестели. Было видно, что ей не терпелось послушать какую-нибудь историю.

— Ну что тебе рассказать, — начала Горностайка, поудобнее устраиваясь в своем сплетенном из травы гнездышке. — Однажды Огнезвезда с Крутобоком поймали, когда они подкармливали Речное племя дичью с нашей территории…

Ежевика уже слышал эту историю, поэтому принялся собирать старые подстилки и скатывать мох в большой шар. Он как раз выкатывал этот шар на поляну, когда заметил вынырнувшего из папоротников Огнезвезда. За ним бежали Песчаная Буря и Белохвост. Терновник со всех ног бросился к ним с противоположного края поляны.

— Слава Звездному племени, она цела и невредима! — услышал Ежевика взволнованный голос Огнезвезда. — Когда-нибудь она попадет в настоящую беду!

— Она уже в настоящей беде! — прорычала Песчаная Буря. — Вот уж я до нее доберусь!

— Дым уже добрался, — с веселым мурчанием сообщил Терновник. — Он приказал ей до вечера ухаживать за старейшинами.

— Отлично! — кивнул Огнезвезд.

— И вот еще что, — продолжил Терновник. — Возле Змеиной Горки мы наткнулись на барсука! Он поселился в той самой пещере, где когда-то жили собаки.

— Мы подумали, что это тот самый барсук, который убил Синеглазку, — вставил Ежевика, опуская свой моховой шар. — Во всем лесу мы больше не встретили никаких барсучьих следов.

Белохвост воинственно зарычал.

— Надеюсь, это он и есть! Я отдам все на свете, лишь бы только приласкать эту тварь когтями!

Огнезвезд резко обернулся к нему.

— Ты шагу не сделаешь без моего приказа, Белохвост. Я не хочу потерять еще кого-нибудь из котов! — он помолчал и добавил: — Выждем время. Передайте всем, что я запрещаю охоту возле Змеиной Горки. Если повезет, барсук сам уйдет с наступлением Листопада, когда дичи станет меньше!

— И когда ежи полетят! — пробурчал Белохвост, проходя мимо Ежевики. — Барсукам не место там, где живут коты, вот и все!

— Белочка расстроилась, — заметила Листвичка, глядя вслед сестре, которая уходила от целительницы, зажав в зубах прутик со мхом, пропитанным мышиной желчью.

— И поделом ей, — Пепелица на миг оторвалась от пересчитывания можжевеловых ягод. Она говорила резко, но без всякого злорадства. — Виданное ли дело, чтобы оруженосцы убегали, куда им вздумается, без разрешения старших!

— Я понимаю.

Готовя мышиную желчь, Листвичка вдоволь наслушалась сестриных жалоб на несправедливость наложенного наказания. Гнев и раздражение Белочки болью отдавались у нее в животе, словно воздух в лагере был водой, а Белочкина обида гнала холодную рябь в палатку целительницы. Да крошечными котятами сестры всегда чувствовали переживания друг друга. Листвичка хорошо помнила, как ее шерстка дрожала от восторга, когда Белочка стала ученицей, и как сама Белочка не ее сомкнула глаз в ту ночь, когда ее сестра проходила посвящение в помощницы целительницы у Лунного Камня. Однажды у Листвички страшно разболелась лапа, и она прохромала весь день от полудня до заката с шипом, застрявшим в подушечке ее лапки, пока Белочка не вернулась с охоты.

Листвичка мотнула головой, словно хотела отцепить репей, впившийся в шубку. Нужно гнать от себя переживания сестры и сосредоточиться на сортировке веточек тысячелистника!

— Все будет в порядке с твоей Белочкой, — говорила Пепелица. — Завтра же она забудет о своих огорчениях. Эй, да никак ты пролила мышиную желчь себе на шубку? Если так, то немедленно беги и смой!

— Нет, Пепелица, все в порядке, — пролепетала Листвичка, прекрасно понимая, что голос выдает ее подавленное настроение.

— Выше нос! — Пепелица, прихрамывая, вышла из пещеры, подошла к ученице и потерлась подбородком о ее бок. — Хочешь, возьму тебя завтра с собой на Совет?

— А можно? — Листвичка быстро обернулась к наставнице. Потом заколебалась. — Но ведь Белочке не разрешат пойти, правда?

— После ее сегодняшних подвигов? Разумеется, нет! — голубые глаза Пепелицы понимающе сверкнули. — Листвичка, вы с сестрой больше не маленькие котята. Кроме того, ты выбрала особый путь, решив стать целительницей. Вы навсегда останетесь сестрами и друзьями, но вы больше не сможете все делать вместе. Чем раньше ты смиришься с этим, тем будет лучше.

Листвичка кивнула и снова склонилась над тысячелистником. Она пыталась заглушить свою радость по поводу завтрашнего Совета, чтобы Белочка не чувствовала себя еще более несчастной и обиженной. Пепелица, конечно, права, но как было бы здорово пойти на Совет вместе с сестрой!

Полная луна высоко стояла в небе, когда Огнезвезд привел котов Грозового племени на вершину холма, под которым лежала поляна Четырех Деревьев. Трепеща от волнения, Листвичка стояла рядом с Пепелицей. В этом месте встречались территории всех четырех лесных племен. Каждое полнолуние предводители племен вместе со своими воинами приходили сюда, чтобы под защитой священного перемирия обменяться новостями и принять решения, касающиеся жизни всего леса.