Скользкий типчик этот Джай. Глаза так и бегают. Еще он тайком покуривает в нашей комнате, хотя это строго-настрого запрещено. И вдобавок обращается со мной как с прислугой.

— Какая у тебя мечта? — спрашивает он тоном нашего учителя из детдома.

— Купить красный «феррари», — вру я не моргнув глазом. — А у тебя?

Он зажигает новую сигарету и выпускает изо рта ровные крутящиеся колечки.

— Хочу открыть свой гараж. Только это очень дорого. Правда, мне надо раздобыть всего сто пятьдесят тысяч; остальные расходы обещает покрыть один богатый друг, Амар. Как думаешь, много эти фиранги[60] прячут в доме?

Я осторожно помалкиваю. Не успел устроиться, как уже мечтает ограбить хозяев? Хорошо, что ему неизвестно главное: полковник Тейлор — Тот, Кто Все Знает. Ну да, все еще впереди.

По утрам хозяин выгуливает Ровера в Садах Лоди, что неподалеку от дома. И вот властям Дели приходит в голову издать указ, чтобы владельцы собак сами убирали за ними помет под угрозой баснословного штрафа. И эту работу поручают не кому-нибудь, а именно мне. Мерзость какая! Представьте, что каждый день в половине шестого вас выдергивают из теплой постели, заставляя носиться по парку с лопаткой и тазиком за бестолковой чумазой собакой, которая гадит через каждые две минуты! А впрочем, Сады Лоди — приятное место для ранних прогулок. Вокруг много зелени, а в середине расположен древний осыпающийся монумент под названием Бара Гумбад.[61] Поутру здесь полно любителей спорта. Престарелые тучные дамы проделывают упражнения йоги, худосочные девушки самозабвенно занимаются аэробикой.

Со временем начинаю примечать: иногда полковник Тейлор надолго исчезает из поля зрения. Из чистого любопытства я как-то раз оставляю Ровера заниматься его нехитрыми делами, а сам незаметно следую за хозяином. Миновав Бара Гумбад, мужчина сворачивает к маленьким зарослям. Прячусь в густых кустах. Навстречу господину выходит индиец из министерства обороны, знакомый мне по той вечеринке под открытым небом.

— Знаете что, мистер Кумар? Вчера я проследовал за вами от дома до кондитерской, а вы и не заметили.

Собеседник сильно потеет и явно беспокоится.

— О, прошу прощения, полковник, — от души сокрушается он. — Буду впредь осторожнее. Понимаю, нас не должны видеть вместе.

— Разумеется, мистер Кумар, это само собой. И если вы продолжите пренебрегать безопасностью, боюсь, нашим разговорам наедине придется положить конец. Запомните короткое слово: СЗХС.

— СЗХС?

— Именно. След запутал — хвост стряхнул. Это очень просто. Никогда не двигайтесь к цели прямой дорогой. Меняйте дороги, автомобили, ныряйте в одну лавку, выныривайте из другой — делайте все, что угодно, лишь бы обмануть преследователя. Тогда любой сдастся.

— Хорошо, полковник, непременно запомню. А теперь позвольте сообщить вам добрую новость. Похоже, скоро я раздобуду сведения, которых вы так долго ждете. Встречаемся в пятницу четырнадцатого в машине за службой автосервиса на Южной дороге. Обычно там довольно безлюдно. В восемь часов пополудни. Договорились?

— Договорились.

На этом беседа завершается. И я со всех ног тороплюсь обратно к Роверу, пока не вернулся хозяин.

Подходит пятница, четырнадцатое. Мои глаза широко открыты, а ушки на макушке. Рано утром полковник Тейлор сообщает супруге:

— Торговый атташе Макджилл хочет показать мне здешние достопримечательности. Так что я слегка запоздаю, Ребекка. Не жди к ужину.

— Отлично, — кивает она. — Значит, нас обоих не будет. Жена верховного комиссара как раз пригласила меня на партию в бридж.

Я быстро смекаю, что к чему. Увы, господин тут же падает в моих глазах. И еще очень жаль мемсахиб.

Следом за Раму приходит очередь хозяйского сына. Полковник Тейлор застукал юношу в его же спальне целующимся с горничной. Шанти клянется покойной матерью, что между ними ничего не было, что Рой-баба[62] поцеловал ее в первый раз, да и то по ошибке, но все мольбы бесполезны. Результат чересчур предсказуем: незамедлительное увольнение. Впрочем, хотя бы жалованье девушке выплачивают без остатка. Незадачливый кавалер получает серьезный нагоняй за то, что связался с «грязными индийцами», вдобавок ему запрещают визиты в «Кидз-март». После этого я дней десять не захожу в комнату Мэгги — на всякий случай.

А надо было наведаться, навести порядок. Возможно, это ее спасло бы. Не проходит и двух недель, как на скамье подсудимых оказывается уже сестра Роя. Тот, Кто Все Знает, раздобыл неопровержимые улики: девушка покуривала, несмотря на строжайший запрет. Мэгги пытается спорить, но мистер Тейлор достает запрятанную в алмирах[63] пачку и даже окурки, от которых господская дочка забыла избавиться. И вот ей тоже запрещают посещать «Кидз-март».

Хотите верьте, хотите нет, два месяца спустя полковник Тейлор легко разоблачает еще одного обманщика. Свою собственную жену. Оказывается, миссис Тейлор тайно встречалась кое с кем из посольства.

— Сучка проклятая! — кричит он в супружеской спальне. — Убью! И тебя, и твоего тупорылого любовничка!

Слышится звон пощечины и грохот бьющейся посуды. Вечером Ребекка не спускается к ужину. Дети держатся от отца на почтительном расстоянии. Бедная, бедная миссис Тейлор! Суровый муж разведал о ее маленькой лжи, а сам… Вот бы вывести его на чистую воду, рассказать об этих встречах со старым Кумаром на заброшенных парковках. Однако право присловье: тому, кто в стеклянном доме живет, негоже бросаться камнями. А меня до сих пор терзает страх: что, если Тот, Кто Все Знает, выяснит, как я толкнул Шантарама с лестницы? Или что-нибудь такое, чего я и сам о себе не ведаю?..

В то время, пока семью сотрясают ужасные события, Джай больше и больше действует мне на нервы. Готовит он из рук вон плохо, и чем дальше, тем хуже. Бульоны у него не только бесцветные, но и безвкусные, перчиками того и гляди подавишься, а от бифштексов даже Ровер нос воротит. Сосед по комнате замучил меня до смерти глупой болтовней о своем гараже и ста пятидесяти тысячах рупий. Я уже собираюсь пожаловаться хозяину, когда на дом обрушивается несчастье. В городе Аделаида умирает мать мистера Тейлора. Всем очень грустно. Впервые военный чиновник открывает нам свою мягкую сторону.

— Придется уехать на неделю, — объясняет он повару приглушенным голосом. — Особняк будет заперт. Вы с Томасом можете есть у себя.

Рой и Мэгги то и дело всхлипывают. У миссис Тейлор красные глаза. Само собой, Бхагвати тоже плачет. Даже мои глаза застилают слезы. И лишь один из нас коварно ухмыляется за стенами кухни — Джай.

Той же ночью мой сосед по комнате вламывается в особняк. Причем отправляется не в детские спальни и не в хозяйский кабинет, а прямиком в запретную Берлогу. Первым делом он отключает в доме ток, потом замыкает электрическую панель, срезает бензопилой висячий замок, сдвигает металлическую решетку и выбивает деревянную дверь.

В три часа ночи я пробуждаюсь от жуткого вопля, сотрясающего стены особняка. Бегу туда и вижу следы работы Джая. Стоя посреди Берлоги, тот бьется головой о стену.

— Сволочи! Это ж надо: живут как короли, а в доме ни пенни!

В моей голове тревожно завывают сирены. Тот, Кто Все Знает, уже наверняка проведал о вероломстве повара — даром, что в этот миг хозяин присутствует на погребении своей матушки за тысячи миль от нас. А как же я, не запишут ли меня в сообщники?

— Джай, бестолковая голова, что ты сделал?

— Только то, для чего сюда устраивался. Я же профессиональный вор, Томас. Восемь лет провел за решеткой. Я-то думал: что за секретность, поди фамильные драгоценности от людей прячут, а здесь шаром покати! Полгода работы коту под хвост! Ну ладно, сейчас подключу электричество и дам деру. Значит, так: я забираю проигрыватель видеодисков и видеодвойку. С паршивой овцы хоть шерсти клок: надо же уважать свое ремесло. Можешь за мной тут все подчистить. Попробуй только пикнуть в полицию — кости переломаю.