После его ухода я с любопытством осматриваю комнату. Вокруг полно самых странных вещиц. Микрофоны, похожие на крохотные подсолнухи, малюсенькие камеры, напоминающие выдранные глаза. Блокноты с надписью: «ШИФРЫ», страницы которых исписаны замысловатыми сочетаниями букв и цифр. Несколько книжек: «Искусство шпионажа», «Предметы первой необходимости для хорошего контрагента», «Как выследить подставную марионетку». Документы с пометками: «Совершенно секретно» и «Для служебного пользования», всевозможные чертежи, один из которых называется «Схема корпуса усовершенствованного ядерного реактора», а еще один — «План подводной лодки». Но главное — выдвижной ящик с миниатюрными видеокассетами. Они расставлены в алфавитном порядке, согласно заголовкам на ярлычках: «Аджай», «Бхагвати», «Верховный комиссар», «Дживан», «Джонс», «Мэгги», «Макджилл», «Рей», «Рамеш», «Ребекка», «Рой», «Шанти», «Стюарт»… и разумеется, — «Томас». В следующем ящике обнаруживается портативный плейер. Трясущимися руками вставляю туда кассету со своим именем. На экране загорается изображение. Это моя комната. Вот я сижу на кровати; пишу что-то в красном дневнике; болтаю с поваром; сплю. Не снят ли здесь и Шантарам? Перематываю пленку до конца и успокаиваюсь. Может, проглядеть кассету миссис Тейлор?.. Хозяйка сидит на постели. Крадучись, в комнату входит мужчина и заключает ее в объятия. Я вижу только спину. Следует продолжительный и страстный поцелуй. Но вот раздается стук, неизвестный подпрыгивает и смотрит мне прямо в глаза. Я обмираю от страха. Это же сам верховный комиссар! Поспешно вынимаю пленку и выключаю плейер. Несколько минут не могу пошевелиться от ужаса: что, если даже сейчас, в этой комнате, продолжается видеонаблюдение? Потом обессиленно выдыхаю. Да уж, теперь-то я понял, как мистеру Тейлору удается все знать. Он попросту нашпиговал дом жучками. А то и представительство верховного комиссара. Выходит, он лазутчик. Но я-то не Стив Нолан, охотник за шпионами. Мне платят полторы тысячи в месяц, что составляет уже сорок три с половиной тысячи рупий. Нельзя допустить, чтобы все эти деньги так и остались бесполезными цифрами на страничках красного дневника. Нет, я желаю подержать в руках тугие пачки, услышать хруст новеньких гладких купюр. Так что лучше набрать в рот воды. И растягивать губы, когда бы ни засмеялись сахиб и мэм-сахиб. Набираю номер хозяйского мобильника.

— Простите за беспокойство, сэр, но ваш дом ограблен. Джай украл проигрыватель видеодисков и видеодвойку. А еще он взломал дверь Берлоги.

— Что-о-о?

— Да, сэр. Мне очень жаль, сэр.

— Послушай, Томас, вот что ты должен сделать. Сейчас же закрой кабинет. Сломанный замок можешь выбросить. Повесь любой другой, но сам не входи. Не вздумай вызывать полицию, это очень важно. Если сработает сигнализация, просто набери на панели код: ноль-ноль-ноль-семь. Ты понял? Три ноля-семь, и шум прекратится. Я срочно вылетаю, завтра вечером буду в Дели. Главное, чтобы до тех пор ни одна живая душа не сунулась в Берлогу. Ясно?

— Ясно, сэр.

Полковник Тейлор возвращается в Индию, так и не увидев похороны своей матери. Пулей вылетает из такси, сразу же мчится в кабинет — и выходит оттуда, облегченно вздыхая.

— Слава Богу, в Берлоге ничего не пропало. Молодец, Томас. Я знал, что могу на тебя положиться.

Проходит еще полгода. Жизнь моя движется по накатанной колее. В особняк нанимают нового повара, который на пушечный выстрел не приближался к тюрьме. Бхагвати уволен: без разрешения взял хозяйскую машину на свадьбу близкого родственника. Раскрыт и отлучен от дома очередной дружок Мэгги. Рой получает серьезную порку за то, что принимал наркотики. Мистер и миссис Тейлор сохраняют в отношениях ледяную вежливость. Хозяин и Дживан Кумар, как я полагаю, продолжают украдкой встречаться на тихих аллеях и безлюдных парковках.

Брат и сестра играют в гостиной в «Скраббл». Меня приглашают составить компанию. Очень познавательная забава. С ее помощью я учусь новым словам, таким, как «понт», «бабло», «байда», «фенька», «шухер». Мэгги всегда выигрывает. Ее словарный запас просто неисчерпаем. Девушке с голубыми глазами под силу использовать разом целых восемь букв, а то и девять. Я в этой тройке самый слабый. «Да», «нос», «пел», «есть» — вот и все, на что меня хватает. Правда, иногда снисходит озарение, и в голове рождаются слова подлиннее, но и это не спасает от полного поражения по очкам. Порой кажется, будто меня и зовут играть, чтобы брату Мэгги не ходить в последних. На сей раз мне совсем не везет. Буквы-то какие достались: одни Х, Ч, Ф… А кон почти завершился. Мои последние фишки: Ж, Ш, П, А, И. Думаю, надо бы составить из них «шип», и дело с концом. Тут Рой прибавляет Н к О из слова сестры. Получается «он», и вдруг меня осеняет! Быстро подставляю Ш, П, И перед О, потом А и Ж после Н. «Шпионаж». Это целых семнадцать очков плюс дважды по столько, так как уместился на красных клетках, да еще пятьдесят за то, что использовал фишки без остатка. Итого сто одно очко. Получай, Мэгги!

Сегодня весь день болтаюсь у телефона. Изгнанник-Джеймс должен выйти на связь, поэтому хозяйская дочка велела отвечать раньше, чем это сделает ее отец в Берлоге. Наконец около пятнадцати минут восьмого раздается звонок. Мгновенно срываю трубку, и все-таки полковник Тейлор успевает опередить меня:

— Алло.

Слышится тяжелое, неровное дыхание. Потом сквозь помехи прорывается Дживан Кумар:

— Встречаемся завтра в восемь у магазина мороженого, возле Индийских Ворот. Я раздобыл то, что вы просили, о динамите.

— Отлично, — произносит мистер Тейлор и торопливо разъединяется.

Позже хозяин сидит с бутылкой любимого пива, досматривая последнюю серию «Охотника за шпионами». В этот раз перед главным героем встает неразрешимая задача. Его самый близкий друг, товарищ по студенческим временам и вдобавок шафер на его свадьбе, оказывается лазутчиком неких коммунистов. Стив Нолан опечален и не знает, как поступить. Вот он, помятый и растрепанный, сидит за стойкой бара и безостановочно хлещет виски. А бармен и говорит: «Конечно, в мире полным-полно грязи, да только если никто не возьмется за уборку, скоро вся страна превратится в отхожее место». Услышав такое, охотник за шпионами трезвеет на глазах и в огромном волнении мчится к дому «коммуняки» на ярко-красном «феррари». «Ты неплохой человек, но занимаешься дурным делом, — бросает он в лицо приятелю, прежде чем достать пистолет. — Дружба для меня много значит. А все-таки родина дороже всего. Прости», — извиняется он и убивает лазутчика наповал.

На следующий день, примерно в десять вечера, к особняку с пронзительным воем, полыхая мигалками, подъезжают полицейский джип и посольская машина. Уже знакомый инспектор, арестовавший некогда Раму, и глава столичной полиции под руки ведут полковника Тейлора. Вид у него — как у Стива Нолана в баре. Минут через десять прибывает и сам верховный комиссар.

— Что это значит? — набрасывается он с вопросами на облеченных властью констеблей. — На каком основании министерство иностранных дел объявило мистера Тейлора персоной нон грата и обязало покинуть страну в течение сорока восьми часов?

— Видите ли, ваше превосходительство, этот человек уличен в деятельности, несовместимой со статусом дипломата, — отвечает комиссар полиции. — Боюсь, у нас есть неопровержимые доказательства.

— Да, но в чем его обвиняют?

— Пойман с поличным, принимая из рук в руки сверхсекретные, не подлежащие разглашению документы. Сообщник — некто Дживан Кумар, чиновник из министерства обороны.

Лицо хозяина становится пепельно-бледным. Не слышно, чтобы он обзывал индийцев грязными вралями. Верховный комиссар тяжело вздыхает.

— Сколько служу, еще ни разу не видел, чтобы к кому-то из моих людей применили ПНГ. Поверьте, Чарлз никак не может быть шпионом. А впрочем, вам, конечно, виднее.