Зато девушки показались ей немного проще и как бы ближе к тому типажу, на который всегда западал Мик. От обсуждения миланского платья рыжеволосой Марии, возглавлявшей праздничный стол, они перешли к ценам на меховые манто и бесчинствам гринписовцев. Марго вежливо поддакивала в тех местах, где не боялась показаться глупой, в остальном же предпочитала хранить осторожное молчание. Девушки не сильно приставали к ней с разговорами, видно было, что они проявляют всего лишь вежливый и даже вынужденный интерес. Не будь общего стола и не заставь их Джонни принять ее в свой круг, они не стали бы с ней общаться вообще. Ведь все осложнялось еще двумя серьезными факторами: во-первых, Марго являлась самой молодой, а женщины, как известно, этого не прощают. А во-вторых – мужчин в компании было на одного меньше. И хотя она приехала с Ричем, девушки были совсем не рады появлению еще одной потенциальной соперницы.

Марго тяжело вздохнула. И где же это черти носят ее ненаглядного Мика! Она пересела на одинокое кресло в углу комнаты и представила, как он приедет, обнимет ее своими огромными ручищами, усадит на одно колено, словно папа в детстве, и скажет:

– Ну, малыш, рассказывай, кто тебя обидел. Мы ему сейчас!..

И она тихо улыбнулась этой мысли, поглубже зарываясь в белый воротник своего свитера, из которого не вылезала уже третий день, и уютно сворачиваясь калачиком в мягком кресле. Она решила ни на кого сегодня не обижаться, ничему не удивляться, а просто ждать. Теперь ей некуда деваться, Мик скоро приедет, трезвый или пьяный, но главное – они встретятся. И ей не нужно будет больше терпеть этих будоражащих душу двусмысленных поцелуев Рича. Все будет хорошо, она теперь на месте. А события последних двух дней нужно забыть, как странный, нелепый сон, в котором она хоть и являлась действующим лицом, но играла чужую роль. Да! И главное – выкинуть из памяти эти дурацкие поцелуи! Да вовсе они ей не нравились! Да сколько у нее таких еще будет!

Рич тем временем с удовольствием пустился в пространные разговоры о красоте тела и сразу же попал в центр женского внимания. Гринпис и испорченные норковые манто были забыты, а Мария каким-то непостижимым образом оказалась на коленях нового гостя. Судя по всему, эта веселая компания не разбилась еще на пары, а приехала отмечать праздник большим общим составом друзей. Марго искоса наблюдала за ними из-за полуприкрытых век. Казалось, все забыли про нее. Рич хорошо вписался в коллектив и сыпал шутками, а девушки заливисто смеялись… Ну и хорошо. У Марго в душе стало расти что-то вроде благодарности к этим людям за то, что никто не задавал вопросов, не теребил, не пытался развеселить. Сейчас ей было нужно именно это. И перед тем, как задремать на чужой вечеринке, Марго успела поймать неожиданно-приятную мысль: а ведь Рич специально отвлекает все внимание на себя, чтобы она могла немного расслабиться в своем углу… И чувствуя теплое молчаливое участие с его стороны, невидимыми нитями тянувшееся через всю комнату, она окончательно уснула.

…Ей снилась зимняя сказка. Нежный ветер, совсем не холодный, теребил огромную лапу темно-зеленой ели и стряхивал снег, который летел прямо на нее, на Марго. Она медленно-медленно раздвигала ветви этого дерева, пытаясь зачем-то пробраться сквозь заросший зимний лес и кого-то разглядеть за облачком снежной пыли. Ее там ждали. Кто – она не знала. Но чувствовала, что нужно обязательно догнать его, иначе из жизни уйдет что-то важное… Ей было легко, ведь она – лесная фея. Ноги едва касались снега, двигаться было легко, безо всяких усилий, хотя картинка разворачивалась очень медленно, словно в покадровом просмотре фильма. Да, там ждет ее что-то важное и… счастливое. Это она поняла сразу, как только подошла к ели. Наконец последние ветви, словно в сказке, сами раздвинулись в стороны, и за ними стало видно солнечный просвет и нежно-бирюзовое зимнее небо. А там, под ним…

– Марго! Проснись! – Ее кто-то тряс за плечо.

– Мик? – Она попыталась в сумеречной комнате разглядеть лицо мужчины, сидящего перед ней на корточках.

– Нет, не Мик.

– Рич? Ты еще не уехал?

– На улице – буран. У нас даже мобильные не работают.

– А где все? Почему темно?

– Все спят.

– А где Мик?

– Увы, пока это тайна. А Сэм, наверное, там с ума сходит!

Марго пыталась что-то сообразить.

– И ты собираешься сидеть здесь до конца бурана? А если он будет продолжаться несколько дней?

– А ты бы как хотела? – Он провел рукой по ее волосам. – Чтобы я остался или побыстрее уехал и не мешал тебе ждать Мика?

– Не надо меня гладить. Здесь друзья Мика.

– Ах, только поэтому!

– Как же я уснула?

– В семь вечера прямо в этом кресле. Никто не посмел тебя трогать. А теперь Джонни сказал, что мне не хватило комнаты…

– А мне?

– Твоя – наверху. Я могу показать. И если ты оставишь меня там на диванчике…

– На первом этаже тоже много прелестных диванчиков!

– Здесь холодно. А у тебя – теплее. – Он обнял ее за плечи и попытался поцеловать.

– Нет уж, дорогой! – сказала она громко. – Ничего у тебя не выйдет. Иди-ка лучше к Марии!

– Ха-ха-ха! Я так и знал, что ты заметишь, как она ко мне льнула весь вечер! А ты очень ревнивая! Интересно, а щекотки боишься? – Он пробежался пальцами по ее бокам, и Марго взвизгнула от неожиданности, как следует лягнув его ногой.

– А! Мы так не договаривались! Марго! Все ревнивцы боятся щекотки.

Она вдруг все поняла.

– Рич, я хочу спать, покажи мне мою комнату и не трать время на бесполезные провокации. Я не пущу тебя ночевать, я не буду с тобой целоваться, и щекотки я тоже не боюсь, так что и это тебе не поможет.

Рич тяжко вздохнул.

– Пойдем, недотрога! Лучше бы я сразу поехал к Даме моего сердца и не возился с тобой! Никакой благодарности.

– Рич, я что, должна из благодарности с тобой…

– Ведь я только пострадал от всего этого. И нужно мне было – твои проблемы разгребать!

– Ах, так! – Она развернулась на лестнице, уперев кулаки в бока.

– Да! Я мог бы встречать Рождество дома у моей ненаглядной или вместе с ней – у нас в мотеле. А тут ты… И еще в комнату к себе не пускаешь!

Марго от обиды всю затрясло. Красноречие, никогда не подводившее ее, вдруг иссякло:

– Ах, так!

– Да не голоси ты! Всех перебудишь, время – три ночи.

– Ах, так!

Он вдруг негромко рассмеялся, обнял Марго, нежно прижал ее голову к своей груди и, гладя по волосам, быстро стал повторять:

– Тихо-тихо, не кричи, девочка моя. Неужели ты думаешь, что я правда стал бы… Тихо-тихо! Мне ничего от тебя не нужно. Я останусь в этом доме, сколько пожелаешь, нет у меня никакой дамы сердца. Ну не обижайся на меня.

– Рич, ты!.. Ты просто!..

– Не надо, не надо, – шептал он, продолжая прижимать ее голову, словно маленькой девочке, – хочешь – выгони меня прямо завтра, а хочешь – я поживу тут, пока не появится твой Мик?

– Я…

– Подумай, утро вечера мудренее. Это – твоя комната. Спокойной ночи.

И он быстро сбежал вниз по ступенькам.

Утром она столкнулась с прежней проблемой. Ходить трое суток в одной и той же одежде – никуда не годится. Хорошо, что в том сельском магазине она купила две спортивные майки: хоть ночью можно расслабиться. Марго подумала-подумала, и решила надеть одну из них, которая пока лежала нетронутой. Да, совсем не празднично, серый трикотаж с черными лампасами на рукавах, но что поделать, не носить же четвертый день белый свитер? Тогда он станет таким же серым, как майка. Поэтому лучше его поберечь. В доме удивительно тепло. Хитрая печка-камин, установленная на первом этаже, умудрялась обогревать все комнаты, пропуская воду по специальным трубам, при этом занимала не очень много места. Вчера за столом женщины сидели в вечерних платьях, с обнаженными плечами, значит, она тоже не замерзнет в майке. Марго вышла в коридор и остановилась, пытаясь рассмотреть помещение. Повсюду висели такие же рождественские венки, как и в мотеле. Да, похоже – это местная традиция – оплетать ветви сложным узором. И нечего ей было удивляться, что вкусы Ричарда совпадают с ее семейными. Здесь, наверное, в каждом доме так украшают двери и стены. А запах – волшебный! И сама постройка еще свежая, пахнущая смолистой древесиной… Марго, всю жизнь мечтавшая именно о таком доме в дремучем зимнем лесу, любовно поглаживала перила и разглядывала у себя над головой потолочные балки. Тут есть еще третий этаж – мансардный. Как хорошо, добротно и красиво сделан дом. Надо будет под каким-нибудь предлогом обойти его весь! А можно просто без предлога сказать: «Джонни, мне очень нравится твой дом, я хочу заказать такой же, как только вернусь в Эдмонтон. А пока покажи мне устройство всех лестниц и коридоров, чтобы я могла объяснить это архитекторам…». Вот и все, никаких хитростей.