От некоторых губернаторов, с которыми он хорошо был знаком, и с кем поддерживал хорошие отношения, он узнал, что на них уже выходили. Кто — можно было и так догадаться. Несвятая троица: президент-отец, президент-сын и еще один кандидат в президенты, ныне губернатор Флориды. Эти то не упустят своего шанса — вот только выдержит ли страна очередное правление кого-то из Бушей? Губернатор Калифорнии внезапно поймал себя на мысли, что хоть они и однопартийцы — но думает он о Бушах с крайним раздражением. Он никогда не шел против линии партии, всегда делал все чтобы обеспечить победу республиканских кандидатов в своем штате, одном из ключевых для борьбы за Белый Дом — но сейчас было не до масок. Время их снять к чертовой матери.
Несмотря на утреннее время, из приемной слышался шум — там уже собралось море народа — охрана, советники, лоббисты. Внезапно он поймал себя на мысли: вот там стоят люди, и они чего-то от меня ждут, а я не знаю, черт бы все побрал — с чего же мне начать?
Тягостные размышления губернатора прервал осторожный стук в дверь. Через пару секунд дверь открылась и в нее просунулась лысая голова одного из его советников.
— Сэр, выступление через двадцать минут. Телевизионщики уже ждут.
Губернатор устало вздохнул.
— Уже выхожу, Дик. Выхожу…
Конечно, полиция предприняла меры безопасности. В стране действовало чрезвычайное положение, в обеспечении безопасности была задействована национальная гвардия, поэтому на пути к Капитолию им пришлось преодолеть два поста безопасности. Первый был установлен перед въездом в город на пятидесятом шоссе — там где оно ветвится на Индастриал Бельведер и Вест Капитал Авеню. Пост хотя и временный, но довольно мощный — кроме полицейских машин там был Хаммер с крупнокалиберным пулеметом и старый гусеничный БТР М113. Второй — на съезде в Саутсайд-парк, та дорога вела напрямую к Капитолию и в Даунтаун, и на этом блокпосту внутри города была только полиция. Но ни там ни там их не задержали. Документы у них были в полном порядке включая водительские права, а обыскивать каждую машину из сплошного потока уставшие и измученные, не спавшие по двое суток полицейские и нацгвардейцы конечно не стали — это было физически невозможно. Кроме того — на лобовом стекле их Шеви-Экспресс гордо красовалась наклейка «Пресса» и название одной из небольших местных телекомпаний. Были у них и документы, подтверждающие то что они действительно журналисты. Была даже подлинная аккредитация пресс-бюро губернатора Калифорнии. Короче говоря — выявить существующими заградительными и контрольными мерами диверсионно-террористическую группу кубинской военной разведки было невозможно, американским полицейским могло лишь повезти. Не повезло — видимо Америка свой запас везения уже исчерпала.
Критической ошибкой полицейских из охраны губернатора было то, что они разрешили ему обратиться к прессе стоя на ступенях старого здания Капитолия. Кубинцы об этом узнали только вчера и обрадовались — отпадала самая большая для них проблема: как пронести в здание оружие, причем с гарантией. В дверях могла быть система скрытого сканирования на наличие оружия, после 9/11 многие правительственные и муниципальные учреждения обзавелись ею. А если система обнаружит оружие и подаст сигнал тревоги — операцию, верней не всю операцию, а ту часть за которую отвечали лично они, можно будет считать проваленной, что недопустимо. Здесь же условия идеальные — куча репортеров, полицейские да и просто зеваки, губернатор стоит выше других, нас ступенях, выделяясь как мишень, суматоха, куча аппаратуры, нацеленной на губернатора, вопросы и вспышки фотоаппаратов, отвлекающие и дезориентирующие сотрудников охраны. В общем, вариант для покушения идеальный…
Машину — белый фургон Шевроле-Экспресс с глухими бортами они оставили на Q-street, ближе к набережной. Расчет был на то, что в суматохе полицейские не успеют предпринять необходимые действия и наглухо закрыть район. Да и сложно было его закрыть — набережная представляла собой не внутригородскую улицу, а девяносто девятую дорогу, идущую через весь город — быстро ее перекрыть было просто невозможно. Сам по себе район — типичная для США застройка: как большие, многоэтажные офисные здания, так и здания поменьше, а между ними — стоянки. Полно деревьев — Сакраменто этим гордился. Затеряться в такой застройке — запросто.
Покинув машину, кубинцы разошлись в разные стороны. Двое — оператор и тележурналист, с видеокамерой в одну, человек в форме патрульного полицейского — в другую…
— Марта Стрит, Си-Би-Эс. Господин губернатор, сколько беженцев примет штат Калифорния?
— Штат Калифорния примет столько беженцев, сколько будет нужно, но он вправе ожидать этого и от других штатов
— Генри Круз, Си-Эн-Эн. Как насчет того, кто это сделал? Это может еще раз повториться — скажем в Лос-Анджелесе? Могут быть новые очаги заражения?
Губернатор набрал в легкие воздуха прежде чем отвечать.
— Я не сотрудник полиции, не военный и не сотрудник ЦРУ. Поэтому я не могу сказать точно кто это сделал. Сказать могу одно — это были подлые и трусливые люди, которые боятся суверенной мощи Соединенных штатов Америки. Вместо открытой и честной борьбы, той какую ведем мы они предпочитают подкрадываться и бить ножом в спину. Они боятся наших солдат — и поэтому они избрали целью мирный город и его жителей. Мир еще не знал столь подлого, гнусного и варварского преступления, как то что было совершено против Вашингтона и его жителей, в конечном счете против всей нашей страны. Могу заверить вас, что я, как губернатор штата Калифорния и как гражданин Соединенных штатов Америки сделаю все от меня зависящее, чтобы те кто это сделали, предстали перед честным, справедливым и беспристрастным судом. Да, судом! Мы не должны опускаться до уровня гнусных подонков сделавших это, мы должны наказать всех, кто к этому причастен — но по закону, строго по закону. Как бы не кипела ярость, как бы нам не хотелось отомстить — по закону. Только тогда мы останемся американцами и сможем гордиться тем что мы американцы!
— Но гарантий того что это не повторится — никаких, не правда ли? — весьма невежливо перебил губернатора репортер.
Губернатор опустил глаза, чтобы посмотреть на репортера Си-Эн-Эн — и замер. Рядом с тем, кто задавал ему вопросы, наглым молодым репортером с длинными сальными волосами и тонкими крысиными усиками стоял другой. Более пожилой, крепкий, сухощавый, на вид он казался словно выточенным из камня. Он смотрел прямо на губернатора, на одного из последних людей в этой стране способных консолидировать нацию и принимать решения. Когда взгляды губернатора штата Калифорния и полковника кубинской разведки встретились — губернатор сразу понял, кто этот человек для чего он пришел сюда. Непонятно как — но понял. Губернатор родился не в США, он приехал в США — и новая родина дала ему все, что только может дать. Кое-кто даже прочил его в кандидаты на высший пост в стране на выборах шестнадцатого или двадцатого года. Теперь же ничему этому свершиться было не суждено. Губернатор понял и принял свою судьбу — он не попытался бежать, не попытался спрятаться за охрану. И кто бы что про него не говорил плохого — умер он как настоящий мужчина…
Полковник стрелял с двух рук, раз за разом. В каждой руке у него было зажато по автоматическому пистолету Стечкина. Первые два выстрела он сделал по губернатору, затем еще четырьмя свалил стоящих рядом с ним охранников — по одной пуле в голову каждому, и все это меньше чем за две секунды. Не дожидаясь пока убитые им люди повалятся, как куклы, окропляя кровью белый мрамор Капитолия, бросился вперед, по направлению к Н-стрит, стреляя на ходу.
Кто-то попытался его схватить, он выстрелил в смельчака из левого пистолета в упор и пробежал дальше. Толкались, вопили, пихались люди — никто ничего не понял, но все хотели как можно быстрее смыться отсюда.
И тут громыхнуло — это больше было похоже на звук взрыва детской хлопушки, только немного сильнее. Хосе, страхующий полковника слева привел в действие небольшой заряд пластиковой взрывчатки, брошенный им в большую белую урну в Кэпитол-парке. Урна была сделана из тонколистовой стали и при взрыве большая часть его энергии ушла в никуда, оставшаяся разорвала урну на куски и эти куски ранили нескольких человек. Как бы то ни было — испуганная взрывом толпа метнулась по направлению к Девятой стрит, что полковнику было и нужно.
