– Мы с тобой тоже не Деды Морозы с детского утренника, – тихо напомнил Олег.

– А у меня совесть чиста! – Иван ударил себя кулаком в грудь. – Я работяг не обворовываю, алмазы не тырю, за бугром виллы не скупаю. Да, работенка у нас не всегда чистая, согласен. Крови и грязи на руках хватает. Так ведь кровососов давить – не блюдечки цветочками разрисовывать. Главное, чтобы здесь не замараться. – Он снова стукнул себя в грудь. – Остальное отмоется.

– Где ж той воды набраться? – невесело усмехнулся Олег.

– А вон она, родимая, – сказал Иван, кивая на реку внизу. – Айда купаться. Хорош тоску нагонять. Без тебя тошно.

– Купаться так купаться.

– Тогда раз…

– Два…

– Три!

Одновременно сорвавшись с места, они устремились вниз.

Косогор был изрыт промоинами от дождевых ручьев, топорщился густыми кустами и травой, маскирующей бугры и впадины. Бежать приходилось не по прямой, а беспрестанно лавируя между деревьями, уворачиваясь от хлестких веток и острых сучьев. Однако скорость соперники развили такую, словно кросс проходил на ровной беговой дорожке, не таящей опасных ловушек.

С первых же секунд вперед вырвался более легкий Олег, сигающий через многочисленные препятствия, как олень. Несмотря на увеличивающуюся крутизну склона, ноги несли его все вперед и вперед, не зная устали. Риск оступиться или поскользнуться был велик, однако Олег и не думал притормаживать на опасных участках, стремясь сохранить между собой и Иваном приличную дистанцию. На то имелись причины. Во-первых, пловец Иван Долото был отменный: за несколько взмахов наверстает упущенное. Во-вторых, как это частенько случалось, пользовался он преимуществом в весе, норовя зацепить Олега плечом или вообще протаранить его всем корпусом. Неписаными правилами подобных марш-бросков это допускалось. Состязания велись не только в проворстве, выносливости и быстроте реакции. Нужно было также уметь постоять за себя. Наемники не были бы наемниками, если бы не имели в запасе всевозможных коварных приемов. Пускать их в ход было в порядке вещей, как и отражать неожиданные наскоки.

Первое столкновение произошло на подступах к реке, там, где склон порос лозой и орешником. Обминая заросли, Олег слегка сбился с темпа, тогда как Иван предпочел бежать напрямик, по-кабаньи ломясь сквозь кусты. Их пути-дорожки пересеклись у поваленного древесного ствола обхватом с добрую пивную бочку. Оба взмыли вверх чуть ли не впритирку друг к другу.

Оттолкнувшись от ковра из прелой листвы, Иван приготовился толкнуть Олега в момент приземления. Руки у него были свободны. Левая приподнялась, вытянувшись в сторону соперника. В следующую секунду Иван ощутил болезненный удар в бедро и запоздало сообразил, что Олег неспроста отказался привесить рюкзак на спину. Балласт из кирпичей превратился из обузы в орудие защиты и нападения. Получив толчок, Иван потерял равновесие и завершил прыжок сперва враскорячку, а потом и покатился кубарем.

Зрение не успевало фиксировать стремительно сменяющиеся картинки, на которых небо сменялось землей, листва – травой, а солнечные зайчики – темнотой, расцвеченной искрами. Селезенка не екала – попискивала резиновым мячиком, терзаемым разыгравшимся щенком. Во рту сделалось солоно от крови. Чудом не расшибив лоб и не свернув шею, Иван выкатился на берег, кое-как сориентировался в кружащемся пространстве и ухнул в реку, шипя яростней, чем раскаленное железо. Поднажать, догнать и отплатить той же монетой! Ох и нахлебается же сегодня Белан мутной речной водицы!

Тот успел просунуть руки в лямки рюкзака, но на это ушло время, и заплыв начался с десятисекундным отрывом. Оба шли мощным брассом, то погружаясь в воду с головой, то выныривая, чтобы глотнуть воздуха. Спортивные рекорды пловцы не били, поскольку каждый нес на себе пятнадцать килограммов дополнительного груза, однако скорость была набрана приличная.

Обнаружив, что соперник неумолимо настигает его, Олег нырнул и резко изменил курс, позволив течению снести себя правее. Если он надеялся перехитрить Ивана, то здорово просчитался. Тот тоже отдался течению и, фыркая, как разъяренный морж, очень скоро сократил разрыв до полуметра. Сколько Олег ни молотил ногами по воде, стремясь воспрепятствовать сближению, а неизбежное случилось. Набрав полную грудь воздуха, Иван выпрыгнул из воды и обрушился на соперника. Соблюдая договоренность, он не стал топить его или удерживать за одежду, но этого и не потребовалось. Атакованный Олег глотнул воды, сбился с ритма и забарахтался, теряя инерцию вместе с остатками сил. Пока он, плюясь и кашляя, уносимый рекой, удалялся все дальше и дальше, Иван нащупал ногами илистое дно и полез на берег, подминая камыши.

Предвкушение близкой победы, как это часто бывает, оказалось обманчивым. Обрыв, по которому предстояло вскарабкаться Ивану, был почти отвесным. Потоки воды, сбегающие с одежды, превращали глину в скользкое месиво. Вгоняя в нее руки и ноги, Иван упорно лез все выше и выше, но Олег тоже не терял времени даром.

Это был тот случай, о котором говорят: не было счастья, да несчастье помогло. Течение сослужило Олегу добрую службу. Оно увлекло его дальше, зато вынесло туда, где берег прорезала ложбина, облегчающая подъем. Иван находился на середине пути, когда его более удачливый соперник добрался до верха и опустился на землю, утираясь рукавом.

– Какого хрена? – рыкнул Иван. – Мне поблажек не надо, слышишь? Чего расселся?

– Мое дело, – пропыхтел Олег, лицо которого представляло собой грязную маску. – Хочу бегу, хочу отдыхаю. Тебя забыл спросить.

– Если ты сейчас же не встанешь, я схожу с дистанции.

– Не имеешь права, Ваня. Будешь ползти как миленький.

– Тогда вставай! – захрипел Иван, едва не обрушившийся с пластом глины. – В воде все равно нагоню. Шевелись, пока я тебя не расшевелил.

– Попробуй.

– Если я до тебя доберусь, то ты у меня живо вниз сиганешь, усек?

– Сигану. – Олег протер грязный циферблат часов. – Без твоей помощи.

– Время засекаешь? – Всхлипнув от напряжения, Иван подпрыгнул и ухватился обеими руками за корявое корневище ивняка. Куст затрещал, но выдержал. Кроссовки заскребли по земле, ища точку опоры. Подтянуться сил не было. После заплыва с рюкзаком на спине руки плохо приспособлены для гимнастических упражнений.

– Реку ты обычно пересекаешь секунд на десять раньше меня, – сказал приблизившийся Олег. – Но на этот раз первым буду я, Ваня. Не обессудь.

– Отпусти! – заорал Иван, почувствовав, что его тянут за шиворот, помогая взобраться на ровную поверхность. – Я сам.

Его протестующий голос во внимание принят не был. Олег все-таки выволок приятеля наверх. После чего исчез. Будто сквозь землю провалился.

«Вот тебе и бриллианты, вот тебе и небо в алмазах, – пронеслось в голове Ивана. – Если не обе ноги переломал, то одну как пить дать. Тут же все десять метров будут».

Развернувшись на животе, он глянул вниз и скрипнул зубами. Прихрамывающий Олег зашел по колено в воду, обернулся и издевательски помахал рукой. Стало досадно. С одной стороны, Ивана радовало, что напарник не стал калекой и не сорвал готовящуюся операцию. С другой стороны, самолюбие не позволяло смириться с таким разгромным поражением. Высмотрев внизу следы от ног удачно приземлившегося Олега, Иван, не раздумывая, прыгнул на тот же рыхлый откос, доковылял до реки и бросился в нее, вздымая фонтаны воды.

Он плыл не так стремительно, как вначале, но мощно и уверенно. «Догнать, догнать во что бы то ни стало!» – эта мысль была его единственной и главной движущей силой. Олег превосходил его в беге, стрельбе и борьбе, но бокс, вождение машины и плавание всегда считались видами спорта, в которых лидировал Иван Долото, поэтому он выкладывался без остатка.

Финишировали, что называется, кость в кость, плечом к плечу. Течение занесло обоих в заболоченную заводь, гудящую от обилия комаров. Кашляя, сопя и отплевываясь, мужчины ринулись к берегу. Их высоко вздымающиеся ноги месили серый ил, а глаза косились друг на друга, чтобы не пропустить момент нападения. Дважды Иван попытался поставить бегущему Олегу подсечку, и всякий раз тот уклонялся, не переходя в контратаку. Вымотавшийся, задыхающийся, он избегал столкновений, которые могли закончиться не в его пользу.