Теперь их осталось только шесть, хотя изначально было восемь. В сознании мелькнул образ пронзенной стрелой Риты, затем девушки, сломавшей ногу в ловушке…
Но шесть — это тоже здорово. Шесть девушек для города, где не хватает свежей крови. Хотя почему шесть? Ведь есть же еще Илита с Анитой! Вообще-то Найл больше ожидал появления Илиты… И о чем только думают капитан с Томом? Ведь эти две девушки вроде бы изначально положили глаз на них? Или мужчины ушли на капитанский мостик? Том так соскучился по кораблю, что управление им и появление на мостике для него важнее, чем ночь с девушкой?
Ведь многие моряки, как доводилось слышать Найлу, относятся к судну гораздо более трепетно, чем к женщине. Во многих древних языках, как также знал Найл, к кораблю обращались, как к живому существу, причем не только в стихах и поэмах, а и в обычной речи, используя соответствующие местоимения, которыми в других случаях можно было обозначить лишь одушевленное существо.
Появившаяся в каюте девушка скинула тунику и проскользнула в постель Посланника Богини.
— Как тебя зовут? — прошептал он.
— Карина.
Мужчина прикрыл глаза и вдохнул удивительный запах, исходивший от Карины. Ни одна женщина, с которой ему доводилось делить постель, не пахла так соблазнительно. В нем, несмотря на усталость, тут же проснулось желание. Уходя из трапезной, Посланник Богини не планировал сегодня делить ложе ни с одной женщиной, иначе обязательно пригласил бы кого-то к себе, он хотел только спать — пока такая возможность имеется. Но сейчас от усталости не осталось и следа. Он страстно желал Карину. Сколько ж дней у него не было женщины?
Найл стал целовать девушку — ее пухлые губы, прикрытые глаза, тут же набухшие соски. Он вдыхал удивительный аромат ее волос, струившихся у него под руками. Карина проводила нежными ручками, не привыкшими к тяжелой работе, у него по плечам, груди, потом спустилась ниже, поласкала живот, и пошла еще ниже…
Ее прикосновения были легкими и напоминали крылья крошечной бабочки, будто бьющей крыльями по мужскому телу. Затем Найл крепче прижал ее к себе, она застонала, потом вдруг начала извиваться под ним. Они оба достигли вершины блаженства почти одновременно и долго лежали с закрытыми глазами.
А запах, источаемый телом девушки, не уходил… Найл понял, что в нем снова просыпается желание… Но ведь этого запаха не было раньше — ни пока они путешествовали по острову, ни когда сели на корабль, ни в трапезной. Откуда же он появился?
Посланник Богини решил задать этот вопрос. Карина рассмеялась звонким смехом, напоминающим дрожащие на ветру колокольчики.
— Все-таки наше пребывание на острове принесло какую-то пользу, — сказала она, хитро поглядывая на Посланника Богини. — Не зря я полтора года подвергалась мучениям в этом мерзком медицинском центре.
Как пояснила Карина, на острове амазонок постоянно велись какие-то исследования, правда, вся работа шла в одном направлении. Амазонкам требовались дети.
Конечно, идеальным вариантом для них было бы научиться самим производить потомство, причем только женского пола, чтобы потребность в мужчинах совсем отпала. Но пока мужчины были необходимы, а они посещали остров нечасто и всегда — в недостаточном количестве.
Поэтому также велась работа по производству различных стимуляторов, продлевающих возможности мужчины. Ведь на одного, случалось, приходилось и по десять женщин. А надолго оставлять мужчин у себя амазонки не имели права: их договор с самками требовал отдать их на съедение не позднее, чем через два дня, лучше — через сутки после того, как мужчины ступили на остров. Самки же не могли терпеть, зная, что на острове находится самая любимая их пища.
— Но ведь наших не отдали, — напомнил Найл.
— Налетел ураган. Это могло служить оправданием. Паучихи сами прибегали в лагерь амазонок и сжирали одурманенных мужчин уже на месте. А тут они не прибежали. Здесь действовали обстоятельства непреодолимой силы. Поэтому амазонки не понесли бы никакого наказания.
— Так что там с этим стимулятором? — вернулся Найл к интересующей его теме. — И откуда он оказался у тебя?
Оказалось, что уходя из медицинского центра, девушки решили на всякий случай прихватить пару скляночек.
Они знали про разработки, которые велись в медицинском центре, а тут, покидая его вместе с мужчинами, решили: почему бы и им не воспользоваться достижениями амазонок?
—Тебе понравилось? — хитро посмотрела Карина на Посланника Богини. — Ведь действует же, не правда ли? Значит, эти амазонки с самками не так уж и никчемны. Хоть что-то удалось от них получить.
— Пожалуйста, отдай мне эти склянки, — попросил Найл.
— Зачем? — удивилась Карина, затем надулась.
Подключившись к ее сознанию, Найл понял: девушка решила, что не понравилась ему, и он отреагировал на нее только из-за особого запаха.
— Все не так, — сказал Посланник Богини вслух.
— Что не так? — Карина смотрела на него зло и уже отодвинулась на другой край постели.
— Не так, как ты думаешь.
— Откуда ты можешь знать, что я думаю?!
Найл улыбнулся и сказал ей, какие мысли только что проносились у нее в сознании. На лице Карины появилось недоумение.
— Ты разве до сих пор не поняла, что я могу подключаться к сознанию? Ведь я же ментально связывался с кораблями, когда мы находились на острове. Я отправлял ментальные импульсы в разные стороны, запускал щупы в…
Он замолчал, видя и зная, как судорожно размышляет Карина.
— Я не сообразила, — призналась она. — Я думала, это все пауки… Да ведь и пока мы прятались от урагана в тюрьме, ты занимал другое помещение. А потом в доме на берегу ты находился все время в разных местах.
— Но ты же видела, как я садился на песок с пауками по обеим бокам?!
— Я думала, это они отправляют сигнал, например, передавая твои мысли. Мне даже в голову не могло прийти, что человек способен на то, что могут только пауки.
— Не только, как ты сама убедилась.
Карина медленно кивнула, потом поинтересовалась, много ли людей в землях Посланника Богини обладают такими же возможностями. Он пояснил, что их, к сожалению, единицы, правда, на подобное способны все люди подземелий, из которых происходят Сур, его брат Курт и Энна. Найл поведал Карине о новейшей истории своего континента, о своей борьбе за власть и путешествии на север. Она слушала его с широко раскрытыми глазами.
— У нас все не так, — вздохнула она. — У нас никто не обладает такими способностями, как ты. Во главе стоят пауки — каста неприкасаемых. Потом белые граждане, к которым отношусь и я, затем — цветные.
— Чернокожие, как наши матросы?
— Нет, — покачала головой Карина. — Чернокожие у нас встречаются крайне редко, их единицы. Да и чисто черных все равно нет. Мулаты. У нас другие цветные… У некоторых кожа просто имеет какой-то оттенок, я назвала бы его оттенком загара, только это не загар, а естественный цвет, они рождаются такими, у некоторых… Ну, они, в принципе, белые, но не такие, как ты и я.
Карина не могла объяснить словами, что имела в виду, но создала в воображении образы этих людей. Да, они выглядели несколько по-другому, чем привычные Найлу белокожие граждане. У всех были темные волосы, темно-карие глаза, черные брови, ресницы, тела мужчин покрывал густой волосяной покров, даже можно сказать — шерсть. Эти люди были мощными, грубоватыми, любили носить рубахи расстегнутыми на груди, возможно, чтобы продемонстрировать свою растительность, которой почему-то гордились. По словам Карины, они очень нравились некоторым белым женщинам, хотя связь с подобным мужчиной сурово каралась: женщина тут же переводилась в низшую касту. Но некоторые рисковали этим, и находились даже такие, кто шел на подобное снижение статуса добровольно.
—Девочкам из высокопоставленных семей с детства внушается, что эти мужчины — аморальны, неотесанны и, как у нас говорят, брутальны.
— Тебе они когда-нибудь нравились? — уточнил Найл.
Карина покачала головой и непроизвольно кинула заинтересованный взгляд на Найла, ни в коей мере не тянувшего на подобного мачо. Но о вкусах не спорят. Старшая сестра Карины сбежала с таким мужчиной и опозорила честь семьи.
