Леди Констанс стояла в дверях.

Она подошла к нам. Ее взгляд упал на альбом. Ледяным тоном она спросила:

— Чем обязана вашему присутствию в моей комнате?

— Э, — проговорила я запинаясь. — Я проходила… и просто остановилась поговорить с Герти.

Герти дрожала. Порывистым движением она закрыла альбом и положила его в еще открытый ящик туалетного столика.

— Я думала, Герти, что вы закончили, по крайней мере, десять минут тому назад, — сказала леди Констанс. — Грейс делает это гораздо быстрее.

Я что-то пробормотала о том, что ухожу. Она кивнула, и я, охваченная смущением и виной, выскользнула из комнаты.

У меня в голове был полный сумбур, когда я вышла из дома. Я почувствовала на разгоряченном лице прохладный ветерок. Какая ужасная ситуация! Как я могла вести себя так глупо? Я позволила себе сунуть свой нос в ее тайны…

Я не сомневаюсь, что именно она вырезала эти фотографии, наклеивала рецензии в альбом, именно она читала и перечитывала их, страдала и терзалась над ними.

Я знала о глубине чувств Чарли к маме, и леди Констанс знала тоже.

Герти была напугана. Она считала, что сама себя погубила. И сейчас ожидала, когда наступит расплата.

— Она почти ничего не сказала, — продолжала она. — Но если бы взглядом можно было убить, я бы уже лежала мертвая. Я знаю, что она станет следить за мной, ища, к чему придраться. Она только и ждет, чтобы придраться, и я не знаю, что делать, мисс. Где я найду другое место? Вы же понимаете, что она не даст мне рекомендацию.

Я все понимала, и мне было ее ужасно жаль.

Я также жалела леди Констанс. Теперь я знала, что сделало ее такой, какой она сейчас была. Я не переставала думать о том, как она страдала все эти годы. Она, должно быть, любила Чарли. Я чувствовала это. Чарли и Родерик были для нее всем. Много лет она знала о привязанности своего мужа к Дезире. Естественно, она хотела побольше знать о своей сопернице. И составила целый альбом о ее карьере. Бедная леди Констанс! И бедная Герти!

Происшествие с бюстом на лестнице случилось три дня спустя. Это был бюст одного из членов семьи в генеральской форме. Он стоял на резном пьедестале из красного дерева на площадке между вторым и третьим пролетами лестницы.

Когда я спускалась по ступенькам, Герти стояла возле бюста с метелкой из перьев для смахивания пыли.

— Здравствуйте, мисс, — сказала она. — Уходите?

Я кивнула.

— Идете к мисс Вэнс, я полагаю. Вам нравятся старые черепки и осколки, которые они находят, не так ли?

— Да, нравятся.

Она улыбнулась мне довольно снисходительно и подвинулась немного поближе к бюсту, но в это время слегка покачнулась и схватилась за пьедестал, чтобы не упасть. Фигура качнулась и рухнула на пол. Я отпрыгнула и в ужасе уставилась на Герти, в то время как она в полном отчаянии смотрела на осколки бюста.

— Да поможет мне Бог! Это конец, — пробормотала она.

Я приняла неожиданное решение.

— Я скажу, что это сделала я. Проходила мимо подставки. Она стояла непрочно, я ее слегка задела, и бюст упал.

Надежда засветилась на лице Герти.

— О, нет, мисс, вы не можете этого сделать, — сказала она.

— Почему же?

— Ее милость очень рассердится.

— Придется примириться с этим.

— Она вас и так не очень любит, мисс… Не больше, чем она не любит меня.

— Но ты потеряешь работу. Что касается меня, то она не может любить меня меньше, чем сейчас, а если скажет, что я должна уехать, я так и сделаю.

— Хозяин вас не отпустит. И господин Родерик. Они вас так любят. А она не обращает на них внимания.

— Оставь это мне, Герти.

— О, мисс, вы такая чудесная!

— Мне лучше поговорить с ней немедленно.

Я решительно пошла вверх по лестнице. Герти смотрела на меня с чувством, похожим на обожание.

Я постучала в дверь гостиной леди Констанс и услышала:

— Войдите! Добрый день, — сказала она холодно, увидев меня.

— Добрый день, — ответила я. — Сожалею, но произошел неприятный случай.

Она подняла брови.

— Я очень сожалею, — повторила я. — Проходя мимо бюста по лестнице, я, должно быть, дотронулась до него и он свалился с пьедестала. Боюсь, что он очень пострадал.

— Бюст? Вы имеете в виду генерала?

— Да, — сказала я. — Бюст на лестнице.

— Я сама посмотрю, насколько он пострадал.

Я последовала за ней вниз по лестнице и заметила, что Герти быстро ретировалась.

Леди Констанс в ужасе уставилась на осколки.

— Боже мой, — проговорила она. — Он стоял здесь с тех пор, как его отлили.

— Я не могу выразить, как я сожалею.

Она глядела на отколотый кончик генеральского носа.

— Это очень неприятно.

Я почувствовала себя опустошенной, но в то же время радовалась за Герти, которая была спасена — по крайней мере, на какое-то время.

После этого я все время ощущала на себе взгляд леди Констанс. Казалось, она все время наблюдает за мной. Хотя о разбитом бюсте больше ничего не было сказано, он постоянно был у нас в мыслях. Я думала, она радовалась моему смущению, надеясь, что я совершу еще какой-нибудь проступок, который сделает мое пребывание здесь невозможным.

Я жила в мире отчаяния, в котором был слабый проблеск надежды, что благодаря Родерику я смогу добраться до более светлого будущего.

Я призналась себе, что осталась из-за него. Я влюблялась в него и чувствовала, что и у него особое отношение ко мне.

Однажды ко мне в комнату пришла Герти в сильном возбуждении. Она поставила горячую воду и повернулась ко мне.

— Ой, мисс, — сказала она. — Ночью был пожар. Где вы думаете? В мастерской, знаете, там, где работает мисс Вэнс.

Я села в кровати.

— Как ужасно! Велик ли ущерб?

— Нет, почти никакого. Благодаря дождю, говорят. Лило как из ведра всю ночь. Ливень начался почти сразу же после пожара. Фермер Меррит ехал на своем «догкарте» поздно ночью и увидел дым, идущий из мастерской. Он и поднял тревогу. Но затем начался дождь. Очень сильный, поэтому ущерб оказался намного меньше, чем мог бы быть.

— О, Боже! Что собирается делать мисс Вэнс?

— Говорят, не все так плохо. Однако это удивительно. Хорошо, что никого там не было.

Все говорили о пожаре.

Я увидела Родерика за завтраком. Он сказал, что уже ходил туда, чтобы самому посмотреть на все.

— Загорелось наверху, — сказал он. — Хорошо, что был сильный ливень и, конечно, хорошо, что Том Меррит случайно там проезжал. Они с женой возвращались домой. Он и поднял тревогу, и вскоре с огнем справились.

— Бедная Фиона…

— Почему бы тебе не пойти со мной на пожарище?

Я сказала, что мне бы очень хотелось.

Пока мы шли, он задумчиво сказал:

— Интересно, как мог начаться пожар в таком месте.

— Ты не думаешь, что…

— Что это был поджог? Боже мой, нет. Кому это нужно?

— Есть люди со странными идеями… Они не любят беспокоить мертвых, и все такое.

Он рассмеялся.

— Я не знаю никого, у кого было бы подобное отношение к древним римлянам.

— Но должна же быть причина.

— Вчера ночью была гроза. Может быть, туда попала молния?

— Возможно.

Мы нашли Фиону уже там. Она была сильно расстроена.

— Как это могло случиться? — плакала она. — Я просто не могу понять.

— Не волнуйся, — сказал Родерик. — Какой причинен вред?

— Комнаты наверху в жутком состоянии. Что-то нужно делать с крышей. К счастью, здесь внизу все в порядке.

— Все находки целы?

— Кажется, да.

— Давай посмотрим, что делается наверху, — обратился ко мне Родерик.

Мы поднялись по лестнице. В каждой комнате стояли кровати, и все они были абсолютно мокрые. С одной стороны через дыру в потолке виднелось небо.

Родерик сказал:

— Это можно починить сегодня же. Желательно до того, как опять пойдет дождь.

— Мы должны быть благодарны дождю, — вздохнула Фиона.

На лестнице послышались шаги, и мы обернулись к двери, из-за которой появилась миссис Карлинг.