— Вот то-то и оно. Он хочет проверить с INSC все возможности оставить тебя в фирме, но придет к тому же выводу, что и я.

— Почему ты так решил? — самоуверенность Сэма задела Матью.

— Потому что, я знаю, что говорю, — глаза Сэма блеснули. — Давай отбросим игрушки, Матью, и поговорим начистоту. Ты готов говорить серьезно?

— Куда уж серьезнее, — Матью чувствовал, что Сэм напрягся.

— Слушай, Матью, что я тебе сейчас расскажу, — Сэм развалился в кресле, и глаза его сузились. — Слушай внимательно и постарайся понять. Ты идеалист, Матью, а в мире творится много гадостей, в том числе, и твоими руками, Матью.

— Но…

— Прошу тебя, не перебивай, — сделал Сэм протестующий жест, — просто слушай. И еще: счеты, Матью, вспомни о счетах. — Сэм замолчал и наблюдал за ним.

Раз Сэм заговорил о счетах, значит он не придуривается — Матью не надо было напоминать про начало его карьеры, которой, в сущности, он был обязан Сэму.

Матью заявил, что подает документы на компьютерную биохимию на вечеринке в честь получения дипломов о присвоении первой академической степени. Общий гам на секунду стих, но потом мгновенно возобновился.

— Я думаю о компьютерной биохимии, — сказал тогда Матью, но его слова никто не принял всерьез.

В то время только в одном университете была всего одна группа по этой специальности. Ожидался невероятный конкурс, и один только допуск к экзаменам представлялся чем-то не вполне реальным. После предварительного отсева кандидаты должны были пройти шестиэтапный марафон, через день сдавая полные университетские курсы по математике, физике, химии, биологии и молекулярной биологии. Проходной балл на каждый следующий этап был 96 из 100.

О последнем, шестом экзамене, ходили легенды. Это был экзамен по программированию. Суть его была в том, что по заданным условиям не то что составить алгоритм было невозможно, но и сама задача не имела никакого смысла.

Все консультанты в один голос твердили, что показать надо две вещи: умение нестандартно мыслить и свободное владение современными компьютерными средствами.

Каждый студент, каким-то образом просочившийся сквозь это сито, давал столь путанные объяснения, что только усиливал ужас свежих абитуриентов.

Матью поймал на себе горящий взгляд Сэма. Сэм кивнул в сторону двери, поднялся и вышел на лужайку перед домом.

— Серьезно? — спросил Сэм, едва Матью появился в дверях.

— Да, — Матью был уже слегка навеселе. Сэм молчал.

— Три года я пахал, как слон, — Матью выдохнул, — я уверен в первых пяти экзаменах. Последний этап — программирование, я расскажу тебе, что это за штука.

— Не надо, — Сэм хмыкнул, — я все бы отдал ради участия в этом экзамене. Вопрос в том, что я не знаю, как туда попасть. Даже предварительный отбор мне не светит.

Понял? — Сэм в упор посмотрел на Матью.

— Я в курсе всех последних новинок, ты не думай, что я настолько наивен!

— Счеты, Матью, вспомни о счетах, — Сэм не отводил от него пристального взгляда.

— Но это же исключено, как ты туда попадешь вместо меня? Не можешь же ты подделать ДИ? Или…

— ДИ я подделать не могу, — задумчиво сказал Сэм, — значит ты согласен, что страховка не помешает…

Сэм повернулся и сделал круг по лужайке, потом второй. Он остановился напротив Матью, заложив руки в карманы.

— ОК! Я позвоню тебе, — Сэм не проронив больше ни слова вернулся в дом.

Матью не воспринял Сэма серьезно. Два месяца после того странного разговора никто его не видел и не знал, где тот пропадает. Сэм позвонил, когда Матью сдал четвертый экзамен, получив два раза по 100 и два по 98. Молекулярную биологию Матью знал прекрасно и он думал исключительно о программировании.

— Когда? — коротко спросил Сэм.

— Через три дня, начало в 9 часов утра. Компьютерный факультет университета, — Матью ответил почти машинально, — Серьезно? — Матью очнулся от своих мыслей.

— Слушай, Мат, все что ты должен сделать, это прийти на место за 10 минут до начала и послать мне Ьфшд с экзаменационного терминала. Все равно какой, хотя бы одно слово. Понял? Дальше, ровно в 9.30 ты сделаешь Re-boot, предварительно заморозив на экране картинку с условием задачи. Это все! Гарантия безопасности 99.99. Гарантия успеха ниже. Я дам тебе знать о своем присутствии, как — увидишь. Если ничего не произойдет, то в 10.30 сделай еще одну попытку. Все.

В трубке раздались короткие гудки.

— Ненормальный, фрик, приключений на свою задницу ищет. Мечта жизни хренова, — Матью разозлился.

Рисковать всей своей карьерой из-за этого идиота? Пошел бы он подальше!

Матью вошел в клетушку с экзаменационным терминалом за 15 минут до начала.

Идентифицировавшись, он набрал первое попавшееся предложение: “Happy Birthday” и послал Сэму на домашний терминал.

Ровно в 9.00 на экране появилось окно с условием задания. Ї Упорядочить двумерный массив по столбцам, при соблюдении двух условий: Ї 1. Обязательно использование оператора цикла в любой форме. Ї 2. Последняя выполняемая команда внутри оператора цикла должна производить следующее действие: “В каждом столбце случайно выбранный элемент заменяется случайной величиной”.

Матью еще раз перечитал условие.

— Чертовщина, — сказал он вслух.

Однако он должен был что-нибудь придумать. Постепенно у него выкристаллизовалась идея. Любая псевдослучайная последовательность, прикинул Матью, вычисляется по формуле и когда-то неизбежно повторяется. Надо попробовать найти период этой последовательности, полученной с помощью какой-то неизвестной формулы, и тогда неизвестное станет известным. Задача решается.

Матью погрузился в написание алгоритма поиска повторяющихся значений и чуть не пропустил 9.30.

— Посмотрим, кто кого, — подумал Матью, перезагружая компьютер.

Первые минуты ничего не изменилось. Матью злорадно решил, что попытка не удалась, но потом заметил, что курсор каким-то образом превратился в зайца. Заяц стал глупо подмигивать Матью обоими глазами. Никаких других признаков Сэма не было. Еще через несколько минут Матью запустил свой алгоритм, но совершенно безрезультатно — формула давала абсолютно случайные числа. Матью похолодел, он был уверен, что поймал правильную идею, но все рушилось.

— Что делать? — медленно набрал он на экране и вновь не обнаружил заметной реакции на свои действия.

Матью пропустил момент, когда исчез нахальный заяц, и вместо него по всему экрану пустилась гулять улыбка Чеширского кота.

— Шуточки, нашел тоже время, — однако Матью облегченно вздохнул, — и где он только это выкапывает?

Прошло еще минут двадцать.

— Дискет!! — бесшумно заорал Чеширский кот.

Матью послушно вставил диск со своим экзаменационным кодом в карман. Световой индикатор вспыхнул и погас. Матью вызвал драйв В:. На диске находился единственный ЕХЕ- файл.

— Пятьсот Мега, — удивился Матью, — откуда столько?

Матью колебался: смотреть или не смотреть? Сэму он проиграл. Не смотреть, решил он, вынул диск, выключил терминал и вышел из комнаты. Не прошло и двух часов из отпущенных на экзамен семи. Коридор был пуст. Матью прошел по нему в одиночестве и отдал диск дежурному экзаменатору. Тот посмотрел на него с жалостью: еще не было случая, чтобы кто-то закончил работу раньше, чем через шесть часов, и уж очень редко прошедшие на последний тур сдавались так рано.

Матью медленно дошел до выхода из здания и сел на ступеньки. Он был опустошен, сил не оставалось ни на что больше. Из задумчивости его вывел гудок подлетевшей машины. Из нее с криком выскочил сияющий Сэм:

— Сукин ты сын! Даже не посмотрел, что ты сдал в комиссию, даже не проверил, не было ли сбоя при передаче! Идиот, я работал на этот день два месяца, а он даже не потрудился проверить последний этап! Не говоря уже о “спасибо”!! — Пива! Я надеюсь, что ты мне отплатишь за два месяца каторги, и учти, я съем свою мышь со шнуром и плагом, если тебя не будет в списке!

Экзаменаторы работали практически в полной тишине. Перед каждым лежала стопка дисков с программами абитуриентов. Она постепенно переходила в другую, почти равную по величине стопку отбракованных программ. Считанные единицы удостаивались места в коробке для отобранных к демонстрации перед всей комиссией. Внезапно за одним из компьютеров раздался смех.