Сэм колебался. Его настораживало то, что Матью так легко согласился на сотрудничество, и он пытался просчитать варианты и оценить возможный риск. Сэм давно следил за деятельностью BGTI и хорошо представлял себе как его структуру, так и значение всей этой возни с тестированием. BGTI долго стоял на одном из первых мест в списке интересовавших его организаций, но постепенно Сэм отчаялся, ему недоставало человека изнутри, такого специалиста, который мог профессионально оценивать факты и вскрывать недостающие связи. Сэм долго ждал, но случая все не представлялось. Постепенно он отказался от мысли расколоть BGTI, но не прекращал наблюдения. BGTI сидел у него как кость в горле. Основную информацию Сэм получал из перехватов электронной почты, так как очень быстро понял, что вход в базы данных через сервер ничего не дает, кроме ненужного риска. Не то чтобы он не мог пролезть в наиболее закрытые области, но с чисто профессиональной точки зрения он ничего не понимал.

Сэму было известно многое о том, что творилось внутри, но, во-первых, перехваченный мейл — не доказательство, а, во-вторых, играть с профи на их поле было просто глупо. Сэм сидел в кресле напротив Матью и пускал дым в потолок.

Случай был потрясающий, лучше не придумаешь: заполучить к себе в команду эксперта, да еще одного из ведущих — несказанная удача, но он не спешил поверить своему счастью. Кэрол не притворялась, Сэму было бы достаточно и одного беглого взгляда, а он пристально наблюдал за ней в течение нескольких часов и убедился, что силы Кэрол на исходе. А вот Матью… С одной стороны, Матью ничего сегодня не утаил, это Сэм знал достоверно — он залез во все файлы, имевшие отношение к его школьному другу, убив кучу времени и часто рискуя. История приключилась почти фантастическая, но она была подлинная, за это Сэм мог ручаться. Да и сегодняшнее поведение Матью укладывалось в общую схему. С другой стороны, Матью был гражданином, добропорядочным до противности. Идеальная кредитная история, идеальная медицинская карта, ни одной аварии, ни одного страхового случая, пятилетней давности штраф за стоянку уплачен в тот же день. Никаких зацепок ни в школе, ни в университете, уже не говоря о BGTI или INSC. Только та история с экзаменом, о которой знал только он, Сэм. PTPIC с восемнадцати лет, очень законопослушные родители…

Последние события настолько противоречили всему образу Матью, что Сэма не оставляла мысль: нет ли здесь ловушки, не просочилась ли какая информация о нем, Сэме, в INSC, не скрывается ли за действиями директора BGTI еще и тень INSC, ведь школьная связь очевидна, ее не скроешь. И времени очень мало, всего семь суток, придется действовать очень быстро, фактически, неделя предстояла бессонная, а это повышает степень риска во много раз. Никаких тревожных признаков, слежки или наблюдения за Матью Сэм не обнаружил. Полгода он следил за его терминалом, последний месяц он прослушивал его телефон, сегодня Сэм досконально проверил всю квартиру — ни багов, ни прослушивания, ни перехвата сообщений. Оставалась последняя проверка, и Сэм решил пожертвовать одним днем ради безопасности, бросаться в ловушку, если таковая имелась, он не имел права.

— Матью, — внезапно спросил Сэм, — что было на последнем семинаре по Computer Security?

— Что? — Матью недоуменно посмотрел на него.

— Что ты знаешь о системах защиты данных и компьютерных сетей?

— Зачем тебе это? — Матью помолчал, но и Сэм не проронил ни слова. — Все мои имена и пароли в твоем, то есть в нашем, распоряжении.

— Ну, пароли, им грош цена в базарный день, или ты думаешь, что я их не знаю? — Сэм смотрел на Матью насмешливо.

— Они меняются каждые две недели, восемь дней назад я сменил его.

Идиот, мог бы и помнить, еще один день сгорел, подумал Матью, но вслух произнес:

— Гов, или я ошибаюсь?

— Ладно, сдаюсь, — Матью был явно раздосадован.

— И все же, расскажи, чем вам периодически пудрят мозги, а то так дурой и помру.

— Да их обычные штучки: пароли, имена держать в секрете, докладывать о всех подозрительных сбоях компьютера, не записывать ничего на бумаге, отключаться от сети и не держать линию связи без надобности… Чего ты от меня ждешь, здесь нет никаких секретов, это ты мне можешь рассказать в сто раз больше, чем я тебе. — Матью терял терпение.

— И как народ, что кричат из зала?

— Да ничего не кричат, только плюют на все.

— Так-таки никогда не было ничего необычного? Чего-нибудь, что запомнилось бы? — Сэм был предельно терпелив и серьезен.

— Был как-то анекдот, один тип жаловался, что не любят его по понедельникам, все время система затыкается. Он по пять раз пароль набирает, а его не пускают никуда — он, бедный, спеллинг по буквам проверял, соседа просил пароль настучать, хотя и запрещено это — ничего не помогает, не любят его по понедельникам, и все тут. Смешно, правда? — Матью улыбнулся. — Но какая связь?

— И что же администратор системы ему ответил? — не заметил вопроса Сэм.

— А ничего.

— Совсем ничего?

— Совсем ничего, ребята его на смех подняли, мол, пить меньше надо, тогда и черти не привяжутся, — оживился Матью. — Он, помнится, еще очень обиделся на всех, все звал прийти и убедиться.

— Пить действительно не надо, а пошел кто-нибудь?

— Да ну что ты, люди-то серьезные, — Матью рассмеялся.

— Недостаточно серьезные, а то обязательно пошли бы. Я бы, например, сразу пошел.

Усмешка исчезла с лица Матью.

— Но как это связано с защитой?

— Напрямую. Это и есть защита, причем настоящая, а не какая-то там. — Сэм взял очередную сигарету и принялся разминать ее. — Она его, алкоголика вашего, за чужого принимала, понятно? — Так и не закурив, Сэм потянулся и встал, — давай-ка еще кофе сварю, а потом получишь еще одну лекцию по Security, нудную-у-у…

— Так вот, — продолжил Сэм, снова поставив кофе на подлокотник кресла, — это и есть настоящая защита. Ей не важно, какой там пароль ты ей печатаешь, а важно, как ты его печатаешь. Скажи, когда ты меняешь пароль, сколько раз система просит повторить набор?

— Не знаю, пять — шесть, а что?

— Шесть, как правило, но вообще, это зависит от длины слова, и десяти ей может не хватить, если длинное. Конечно сам пароль важен, но это только предлог к разговору — самое важное, это соотношение временных интервалов между ударами по клавишам. Но это еще не все, как ты, например, реагируешь на Press Any Key?

— Enter, а что?

— Вот и я тоже, а дальше, если компьютер не реагирует?

— Ну еще пару раз, а потом Escape.

— Вот видишь, это же тоже анализируется, — отхлебнул кофе Сэм. — Теперь представь, что ты устал, что изменится?

— Наверное, весь набор будет медленнее. Верно?

— Да, интервалы между ударами по клавишам увеличатся, но их соотношение останется примерно тем же, ты — это ты, как ни крути, даже по пятницам в девять часов вечера, а выпивши — это уже не ты, моторные рефлексы нарушены, и нет ничего общего между пьяным и трезвым. Система его не идентифицирует, ясно теперь? — Сэм, наконец, закурил свою сигарету.

— Теперь дошло, — медленно проговорил Матью, — ты — это пьяный я, а пьяного меня не пускают.

Сэм фыркнул прямо в чашку с кофе, и брызги разлетелись по комнате. Трясущейся рукой он совладал, в конце концов, с блюдечком и поставил его на столик, после чего раздался гомерический хохот. Матью тоже затрясся от смеха. Кое-как успокоившись и откашлявшись, Сэм достал носовой платок и вытер глаза, потом стал осторожно смахивать капли кофе.

— Брюки из-за тебя, юмориста, испортил, — Сэм снова покатился от смеха. — Прости, давно так не смеялся.

Ткнув погасшую сигарету в пепельницу, Сэм пошел в ванную. Через несколько минут он вернулся со слегка блестящими волосами и весь в мокрых пятнах. От веселья не осталось и следа.

— Продолжение, — сказал он коротко, бухнувшись в кресло. — Даже эта дрянь не преграда, хотя она основательно портит настроение, и по одной очень простой причине: ни один уважающий себя системный администратор не поставит свой терминал под Press, Key, Control, так это называется. Слышал?