И прежде всего о том, как сказать Софии правду.

Каждая встреча, каждое прикосновение, каждая улыбка, каждый поцелуй подводят их все ближе… к чему?

К близости? Но он не вправе ложиться с ней в постель, пока не расскажет правду о себе. И потом, как быть с ее решением выйти замуж за богача? Он ведь так и не осуществил свой план – не получил доказательств, что она способна к бескорыстной любви.

Сказать по правде, ему понравилось быть Майком. Не изнемогать под бременем обязанностей. Не искать в поведении друзей какие-то скрытые мотивы. Быть свободным, как ветер, пусть даже эта свобода – всего лишь иллюзия. За эти месяцы вернулась к жизни часть его души, которую Майкл считал давно похороненной. Сколько он себя помнил, он мечтал об одном – идти по стопам Рекса. Он узнал об управлении отелями все, что мог. Во всех подробностях изучил работу компании. Он не брал отпусков, трудился по четырнадцать часов в день. Корпорация «Баррингтон» стала его жизнью.

И какое же облегчение он ощутил, когда получил возможность несколько месяцев пожить другой жизнью – жизнью беспечного рубахи-парня, которому некуда спешить и не перед кем отчитываться, который может делать все, что хочет. Пусть курьер Майк небогат – все же он гораздо счастливее Рекса Майкла Баррингтона-младшего.

Засунув руки глубоко в карманы, Майкл подошел к стеклянной двери, ведущей в комнату для посетителей, и заглянул туда.

Комната была звуконепроницаемой, и Майкл не слышал, о чем говорили девушки, но видел, что Синди рассказывает Софии что-то очень смешное. Полные губы Софии изогнулись в улыбке, вокруг глаз собрались веселые морщинки. Вот отворилась другая дверь, вошли мужчины и заняли места, каждый – со своей подругой. Синди и Кайл. Молли и Джек. Рэйчел и Ник. Патрисия и Сэм. Словно одна большая дружная семья.

Майклу Баррингтону никогда не стать частью этой семьи. Для них он всегда останется голосом в трубке. Начальником. Большой шишкой. Ему среди них нет места. Майкл тяжело вздохнул. София подняла голову. Взгляды их встретились. Она широко улыбнулась – от этой улыбки на душе у Майкла стало теплее – и пошла к дверям.

Он ее любит!

Как бы он ни притворялся, что София не вторглась в его сердце, не овладела его душой, – все это ложь. Он у нее в плену. Окончательно и бесповоротно.

Но он – не тот, кем она его считает. Не тот, кто ей нужен.

– Привет! – София вышла в коридор и остановилась перед Майклом. – Как прогулялся?

– Никак. Ходил взад-вперед. Не могу усидеть на месте. Она кивнула.

– Нервное место – больница.

Это Майкл знал и сам. Сколько ужасных часов провел он в этой самой больнице пятнадцать лет назад! У него на глазах угасала мать, а он был не в силах ей помочь. И никакие миллионы Баррингтонов не могли вернуть ей здоровье.

Неужели София этого не видит? Не понимает, что ни жизнь, ни счастье, ни свободу за деньги не купишь?

– Не хочешь перехватить кофейку? – спросила она.

– С удовольствием.

Рука об руку они вошли в кафетерий и сели за столик у окна.

– Ты действительно хочешь уехать? – спросила София.

– А зачем мне оставаться?

У нее задрожали губы.

Майкл опустил глаза и принялся сворачивать салфетку в трубочку. Смотреть на Софию он сейчас боялся. Ему страшно хотелось во всем признаться, но он не знал, с чего начать.

– Можно тебя спросить? – произнесла она вдруг.

– Валяй.

– Тебе никогда не хотелось осесть на одном месте, устроиться на постоянную работу, связать жизнь с одной женщиной?

Да, да и еще раз да! Как хотел бы он ответить искренне, выложить все, что у него на сердце! Но нельзя. Второго такого случая не представится. Сейчас он узнает, сможет ли она принять курьера Майка таким, как он есть? Сможет ли преодолеть увлечение боссом и признаться в любви Майку?

Но в этот миг в кафетерий ворвалась раскрасневшаяся Молли.

– София, Майк! Родила! Мальчик! София вскочила, и они с Молли бросились друг дружке в объятия, а затем запрыгали, словно дети, получившие подарок на Рождество.

– Пойдемте, пойдемте скорее! – торопила своих друзей Молли. – С минуты на минуту выйдет Лукас и все нам расскажет!

Они поспешили обратно в комнату для посетителей и застали там Лукаса – бледного и измученного, но с улыбкой до ушей.

– Это какое-то чудо! – снова и снова повторял он. – Это невозможно описать! Ничего подобного и представить нельзя, пока сам не переживешь! Я и не думал… Майкл украдкой бросил взгляд на Софию.

Она стояла в дверях, обхватив себя руками и плотно сжав губы, словно с трудом удерживалась от слез. Сердце его рванулось к ней – обнять, утешить, сказать, что он понимает ее чувства! Но… нельзя, нельзя.

– Пойдемте, – позвал Лукас, – посмотрим на моего сына.

Взволнованно переговариваясь, друзья поспешили к родильной палате. Лукас подвел их к окну и, сияя улыбкой, указал на крохотного младенчика в руках у медсестры. Судя по открытому ротику, малыш вопил что есть мочи.

– Позвольте представить вам Натаниэля Уайетта Хантера. Восемь фунтов шесть унций и на редкость здоровые легкие!

Все сгрудились у окна, стремясь получше разглядеть новое существо, явившееся в мир. Женщины охали и ахали, мужчины хлопали Лукаса по плечам.

– Кончились твои веселые денечки, – послышался голос Майка. – Наступают суровые будни.

София подняла голову, чтобы взглянуть на Майка. Так вот как ему видится отцовство?

Для него это конец, а не чудесное начало? Впрочем, чего еще ждать от человека, не способного оставаться на одном месте дольше нескольких месяцев?

– Нет, – ответил Лукас. – Ошибаешься, Майк. Мое счастье только начинается. – И он тепло улыбнулся малютке сыну.

Софию охватило уныние. Как могла она потерять голову из-за такого человека, как Майк? Как бы ни старалась она убедить себя в обратном, как бы ни твердила самой себе, что влюблена в Майкла Баррингтона, скрыть истину не получалось: она попала в ту же ловушку, что и мать. Позволила страсти взять верх над здравым смыслом.

Теперь, зная, как относится Майк к семье, детям, к любым постоянным связям, София не находила в себе сил взглянуть ему в лицо. Отведя в сторону Лукаса, она попрощалась с ним, еще раз поздравила с рождением сына, а затем бросилась бежать, торопясь оказаться как можно дальше от больницы и выбросить из памяти счастливое событие, которому только что стала свидетельницей.

Лишь много позже, ворочаясь без сна на кровати, София вспомнила, что Майкл Баррингтон на пикнике так и не появился.

– София! – послышался в трубке голос Майкла Баррингтона, крепкий и густой, словно дорогой колумбийский кофе. – Хочу извиниться, что в прошлые выходные заставил вас ждать понапрасну, но, к сожалению, возникло неотложное дело, которое мне пришлось улаживать. Боюсь, еще несколько дней я проведу в Германии.

София молчала, глядя в стену. Значит, Оливия была права. Майклу Баррингтону не до любви – он слишком занят. Обмануть, не сдержать слова, а потом отговориться работой – это для него нормально. Как глупо с ее стороны мечтать о замужестве с таким человеком! Они из разных миров. У них нет ничего общего.

– Не беспокойтесь, сэр. Я все понимаю. Вы очень занятой человек, и бизнес для вас, разумеется, стоит на первом месте.

– Это еще что? Я-то думал, мы договорились: никаких «сэров», вы зовете меня Майклом, – упрекнул он.

– Подумав, я решила, что это звучит не слишком профессионально.

– С каких это пор?

С тех пор, как ты не сдержал обещания. С тех пор, как я поняла, что не люблю тебя.

– Хорошо, София, – негромко ответил он. – Как хочешь.

Попрощался и повесил трубку, оставив у нее в душе холод и пустоту. Похоже, у нее просто талант влюбляться в неподходящих мужчин! С одной стороны Майкл: преуспевающий, обеспеченный, надежный – но при этом холодный; бездушный трудоголик. С другой стороны Майк: веселый, открытый, сексуальный, не правдоподобно красивый – но не созданный для постоянства.