От Джеймса исходила опасность, заставлявшая людей держаться на расстоянии. Он излучал угрозу и силу, и, несмотря на облачение джентльмена – аккуратно завязанный галстук и отлично сшитый сюртук, – было видно, что он самозванец. Плети выбили из него все благородство.

Джеймс с удовольствием отметил, что Эллен по-прежнему чертовски хороша, однако ее озорная невинность исчезла. Она была такой чопорной и правильной, такой взрослой и печальной. Выглядела она измученной, словно очень много пережила, и хотя в том скандале не было его вины, Джеймс все равно почувствовал себя ответственным за эти перемены.

Сумеет ли он возместить ей все это? Да стоит ли пытаться?

Было очевидно, что Эллен очень хочет обнять брата и с трудом сдерживается, но они стояли посреди Бонд-стрит, мимо шли прохожие, и выставление своих чувств напоказ непременно привлекло бы интерес. Именно поэтому Джеймс и выбрал такое оживленное место. Он волновался, не зная, какой прием его ожидает. На случай, если Эллен с отвращением отвернется, ему требовалась толпа, в которой можно скрыться.

Джеймс увидел, что сестра рада встрече, и его измученное сердце возликовало.

Эллен украдкой взяла брата за руку:

– Что ты здесь делаешь?

– Ты написала, что будешь в Лондоне, – объяснил Джеймс. – Я должен был тебя увидеть. Ты получаешь деньги, которые я тебе посылаю?

Конечно, этого было недостаточно, но он делился с сестрой всем, чем мог и когда мог, и суммы постоянно возрастали.

– Да, спасибо. Часть я потратила вот на это платье. – Она расправила юбку колоколом, чтобы брат увидел, какое оно красивое.

– Я рад, что ты тратишь их на себя. – Не удержавшись, Джеймс протянул руку и потрогал локон, выбившийся из-под чепца. – Ты ничуть не изменилась.

– Лжец, – поддразнила брата Эллен, но улыбка ее увяла, когда она заметила на его пальце кольцо – золотую полоску с сапфирами, выложенными в форме птички, точную копию той проклятой драгоценности, которая их уничтожила.

– Откуда у тебя это кольцо? – требовательно спросила она.

– Не беспокойся. Это не настоящее.

– Но тогда… зачем?

– Чтобы я никогда не забывал, что они со мной сделали.

– О, Джеймс… – Эллен вздохнула, несомненно, желая побранить брата, но понимая, что он не прислушается к ее словам. Вместо этого она спросила: – А откуда у тебя столько денег? Пожалуйста, доверься мне.

– Я работаю, глупышка. А откуда они, по-твоему? – Джеймс не стал вдаваться в подробности, не желая говорить о пороках и азартных играх, о вымогательстве и запугивании. Эллен все равно не поймет его новых привычек и не захочет с ними мириться.

Случившееся несчастье дало ему возможность познать такие интересные черты своего характера, которых он никогда бы не узнал, если бы жизнь шла так, как планировалось. Джеймс мог быть безжалостным, мог быть жестоким, и он развил эти свои наименее приятные качества как можно сильнее. Его не волновало то, что он жил в запущенных районах Лондона среди людей низших классов. После того, что ему пришлось пережить, он больше не собирался водить дружбу с господами, как ему приходилось делать это юношей. И мысль о том, что сестра должна работать ради куска хлеба, ему претила. Эллен давно пора быть матерью семейства с благополучным мужем и выводком детишек, хозяйкой красивого дома, опорой общества. Но ничего этого не осуществилось, и Джеймс был убежден, что их отец не сможет покоиться в мире до тех пор, пока Эллен не устроится.

Джеймсом двигали две цели: месть и желание хорошо устроить сестру. Эти два стремления влияли на каждый его шаг, и он не сдастся, пока не достигнет и того, и другого.

Он не надеялся, что у них будет много времени на беседу, поэтому нужно было поторопиться. Хозяйка Эллен только что зашла в лавку, и Джеймс понимал, что она скоро выйдет оттуда. Не нужно, чтобы Эллен застали за разговором с ним.

– Скажи-ка, – начал он, – где могила отца? Я должен отдать ему дань уважения.

Эллен нахмурилась, а потом очень ласково произнесла:

– На достойные похороны не хватило денег, Джеймс. Его погребли на участке для нищих, позади церкви.

Это значило, что нет ни надгробного камня, ни другой отметки, указывающей, что сей добрый человек вообще когда-то жил на свете. Еще один крест для Джеймса, и невероятно тяжелый.

Эта новость только укрепила решимость Джеймса, помогла сосредоточиться на главной цели. Семья будет отмщена! И даже если на это уйдет вся жизнь до последнего вздоха, он добьется своего.

Внезапно Эллен выдернула руку и выпрямилась. Джеймс обернулся и убедился, что хозяйка сестры возвращается.

Она оказалась моложе, чем предполагал Джеймс, и невероятно красива, с дивными темными волосами и большими зелеными глазами. Невысокая, но восхитительно округлая во всех нужных местах и очень веселая. Она излучала самоуверенность и изящество, присущие только очень богатым людям. Она символизировала все то, что он ненавидел, и Джеймс почувствовал к ней отвращение с первого взгляда. Он быстро украдкой оценил ее драгоценности и сумочку, прикинул их стоимость, мысленно соображая, как проще всего стянуть их и заложить. Джеймс понадеялся, что она не слишком к ним привязана. Во всяком случае, потому что, когда он уйдет, эта милашка лишится…

– Эллен, – воскликнула женщина, подойдя ближе, – так мило, что ты дождалась меня!

– Это нетрудно, – ответила Эллен. – Ты же знаешь.

– Я никак не могла решить, какую хочу ткань, и в конце концов выбрала синюю.

– Превосходно. Тебе очень пойдет.

Наступила неловкая пауза. Девушка внимательно посмотрела на Джеймса, потом на Эллен, потом снова на Джеймса. Очевидно, она ждала, когда их представят друг другу.

Эллен в замешательстве пыталась решить, что сказать, но ее язык опередил мысль.

– Ребекка, позволь мне представить тебе моего… моего…

Она не смогла закончить фразу, поэтому Джеймс просто шагнул вперед, взял леди за руку и поклонился.

– Я мистер Джеймс Дункан, – солгал Джеймс, назвавшись фальшивой фамилией. – Мы с Эллен старые друзья. Вместе росли в Суррее, но не виделись уже… о… лет десять, а то и больше.

– Десять лет! Боже мой!

– Разве это не удивительно? Мы нечаянно столкнулись на улице.

– После такой долгой разлуки? – ахнула девушка. – Как это замечательно! Меня зовут мисс Ребекка Бертон, – добавила она, перехватив инициативу, потому что было очевидно, что Эллен не в состоянии представить ее.

– Мисс Бертон? – уточнил Джеймс. – Как случилось, что ни один счастливчик еще не умыкнул вас?

– Один сумел. – Ребекка улыбнулась и показала на кольцо с бриллиантом размером чуть не с Ирландию. – Я приехала в Лондон для официального обручения.

– В самом деле? – Эллен не сообщила ему об этом в своих письмах. Сказать по правде, она весьма сдержанно рассказывала о своей работе, но мисс Бертон, похоже, была вполне приемлемой нанимательницей.

– Может быть, вы знаете моего жениха? – поинтересовалась мисс Бертон.

Этот вопрос заставил Эллен открыть рот.

– Джеймс, Ребекка помолвлена с Алексом Маршаллом.

Имя Стэнтона, произнесенное вслух, потрясло Джеймса, но он сумел отреагировать спокойно, что дало ему повод для гордости. В голове пронеслась тысяча мыслей, главной из которых была одна – невозможно поверить, что Эллен согласилась работать на этих людей! Ничего удивительного, что она об этом не упоминала.

Что касается обожаемого жениха мисс Бертон, Джеймс так и не узнал, кто из этих испорченных, самовлюбленных аристократов на самом деле украл кольцо, определившее его безысходное будущее, но Алекс Маршалл там присутствовал – и числился в списке тех, с кем Джеймс собирался поквитаться.

– Мои поздравления, – поклонился он мисс Бертон. – Он невероятный счастливчик.

– Вы так добры, – отозвалась Ребекка.

И улыбнулась. На щеках появились ямочки. Эта улыбка словно наполнила энергией и осветила воздух вокруг, и в голову Джеймса закралась мысль подлая, жестокая и безнравственная – как раз из тех, с помощью которых он и преуспевал.