Костин подмахнул протокол, вызвал конвоира, бросил : «С этим все ясно, в камеру», - и вышел в коридор.

Время шло к обеду. До войны в небольшой столовой, что неподалеку от райотдела, можно было попить пивка, завезенного из Минска. Немцы забегаловку не тронули, сами там потягивали шнапс, а когда отступали, в спешке даже оставили кое-что из запасов. Конечно, наши передовые части основательно почистили сусеки общепита третьего рейха, но мебель и кое-какой европейский антураж уцелел, а пиво в начале весны 46-го стало почти не в диковинку. Так что в обед можно было встретить там большую часть сотрудников районной милиции. Костин заглянул в соседний кабинет, чтобы прихватить кого-нибудь из свободных оперов в попутчики и нарвался на начальника отдела.

- Какого хмыря к тебе вчера привезли? - мимоходом спросил тот, похоже, не рассчитывая на подробный ответ.

- Московский. Сначала под психа косил. Потом сознался, что в бегах. Из Самарлага дернул. По 162-й там отбывал. Вернем по месту назначения.

- Под психа, говоришь, косил? Сегодня утром ориентировка пришла. И в самом деле сбежал какой-то ненормальный из Минской психбольницы. Только почему-то его контрразведка ищет. Ты позвони на всякий случай в «Смерш».

- После обеда…

- Да ты позвони сейчас, а потом иди пиво пей.

Костин зашел в дежурку, попросил набрать коммутатор штаба округа, там его соединили с капитаном, которому он и рассказал о задержании бойцами 722-го блокпоста гражданина Сорокина.

- Высокий, курчавый, прихрамывает на правую ногу?.. - заметно нервничая, уточнил капитан.

- Да, стихи все читал, говорил, что он «ниоткуда» и уйдет в «никуда». А потом раскололся: обыкновенный уголовник.

- …И шея у него угреватая, - не унимался на том конце провода капитан.

- Да, девчата в такого сходу не влюбляются.

- Послушай, лейтенант. Я - старший опер второго отдела Управления контрразведки округа капитан Афонин. Через час буду с группой в твоем отделе. А ты пока люби, береги пуще зарплаты того, кого вы вчера задержали на насыпи. Понял? О нашем разговоре никому ни слова. От камеры не отходи!

- Да я хотел пообедать пойти, а того через день-другой на этап - и в Куйбышев.

- Лейтенант! Обедать будешь после. Поверь, аппетит придет волчий. Что до этапа, то твоему гражданину Сорокину сейчас в лагерь попасть все равно что тебе, лейтенант, в Крым на постоянное место жительства. Мечта да и только!

Abwehr - дословно: оборона, отражение, - был создан сразу после подписания Версальского договора 1919 года. Тогда он проводил исключительно контрразведывательные операции в собственных армейских рядах, не выходя за рамки ограничений, обозначенные странами Антанты. То есть занимался, по сути, тем же, что и Особые отделы в Красной Армии до начала войны.

Впрочем, декларации о сугубо внутреннем предназначении абвера служили прикрытием главного вектора действий этой организации. Реально абвер вел разведывательную работу против СССР, Франции, Великобритании, Польши и Чехословакии. Действовал он через абверштелле при штабах приграничных военных округов в городах Кенигсберг, Бреславль, Познань, Штеттин, Мюнхен, Штутгарт и других.

Абвер последовательно возглавляли:

генерал-майор Гемп (1919-1927)

полковник Швантес (1928-1929)

полковник Бредов (1929-1932)

вице-адмирал Патциг (1932-1934)

адмирал Канарис (1935-1943)

полковник Хансен (январь-июль 1944).

В 1938 году была произведена реорганизация абвера, создано управление «Абвер-заграница» при штабе Верховного командования вооруженных сил Германии (ОКВ). Главное направление деятельности - разведывательная и подрывная работа против СССР и Великобритании.

Структура Управления выглядела так:

«Абвер-1» - разведка;

«Абвер-2» - саботаж, диверсии, террор, повстанчество, разложение армии противника;

«Абвер-3» - контрразведка;

«Абвер-заграница» - иностранный отдел;

ЦА - центральный отдел.

Отдел «Абвер-1» состоял из пяти подразделений. Отдельная группа вела разведку наземных сил СССР, Румынии, Болгарии, Турции, Ирана, Китая, Японии и других стран Ближнего и Дальнего Востока. Особая команда работала против США, Великобритании и стран Западной Европы.

Специальные группы вели разведку военно-морских сил, ВВС, промышленно-экономического потенциала интересующих абвер государств.

Существовало отдельное подразделение, изготовлявшее печати, паспорта, прочие документы для всех периферийных органов абвера, оно же конструировало специальное фотооборудование, разрабатывало рецептуру чернил для тайнописи.

Отдел «Абвер-2» считался самым засекреченным в системе военной разведки вермахта. Он готовил и забрасывал в тыл противника диверсантов и террористов; разрабатывал и изготавливал на спецпредприятиях средства массового и индивидуального террора; организовывал диверсии и теракты, создавал специальные отряды из национальных меньшинств в тылу государств, воюющих с Германией.

Этому отделу подчинялись формирования германского спецназа - соединение «Бранденбург-800» и полк «Курфюрст».

Отдел «Абвер-3» занимался контрразведкой в вооруженных силах Германии, на оборонных объектах, в военно-административных и хозяйственных учреждениях.

Отдел «Абвер-заграница» разрабатывал концепции взаимоотношений немецких вооруженных сил с армиями союзных государств, занимался изучением открытых материалов по военной тематике.

Словом, к началу Восточной кампании абвер представлял полноценную спецслужбу, способную вести работу практически в любой точке планеты. Однако руководству рейха этого показалось недостаточно, и 3 июля 1941 года начальник Главного Управления имперской безопасности Р.Гейдрих издает приказ о создании специального штаба, координирующего действия всего «шпионско-диверсионного» аппарата гитлеровской Германии. На Восточный фронт были брошены силы абвера, СД, Министерства по делам оккупированных территорий, гестапо, Министерства иностранных дел, Иностранного отдела Министерства пропаганды. Всеми этими ведомствами на конкретные участки работы были направлены специалисты по «Восточной тематике».

Но вернемся к абверу. В отличие от СД, выполнявшей руками гестапо чаще карательно-полицейские функции на оккупированной территории, военная разведка занималась «своим делом»: готовила к заброске собственную агентуру, выявляла в своих рядах вражескую, добывала информацию о дислокации партизанских отрядов, не дававших покоя фашистам.

Транспортный «Юнкерс-52» легко оторвался от взлетной полосы военного аэродрома под Минском и взял курс на запад. Пассажиров было немного: несколько пилотов 6-го воздушного флота люфтваффе, входившего в состав группы армий «Центр»; два молодых холеных офицера в эсэсовской форме не спускали глаз с темно-коричневого кожаного портфеля, который покоился на коленях одного из них, рядом сидел немолодой, лысоватый подполковник в хорошо подогнанном армейском мундире. Осанка, выверенность жестов, негромкий, спокойный голос выдавали в нем старого служаку.

Военная карьера Феликса Герлица началась еще во времена Веймарской республики. Начальство сразу приметило смышленого артиллерийского лейтенанта, имевшего склонность к иностранным языкам. Его представили одному из соратников знаменитого Вальтера Николаи, возглавлявшего тогда германскую разведку. Получасовая встреча, во время которой никто не разу не произнес слова «шпионаж», определила всю дальнейшую судьбу Феликса Герлица. В 1925-м он отправился в свою первую служебную командировку. С тех пор его неприметная фигура мелькала то на площадях Мадрида, то в тесных переулках Лиссабона. За его передвижениями наблюдали агенты контрразведок Швеции, Японии, Англии, но каждый раз Герлиц благополучно возвращался в родной Берлин, писал довольно складные отчеты о проделанной работе и получал повышение по службе.