Она запахнулась в плащ, накинула на голову капюшон, подкралась к дверям и осторожно выглянула. Никого не увидев, она бесшумно выпорхнула в коридор, затем проскользнула на лестничную площадку и устремилась вверх по лестнице.

Его покои располагались точно над ее комнатой, подъем на другой этаж оказался чем-то вроде короткой прогулки. Подобное соседство облегчало бы тайные свидания, если бы Кейт была предрасположена к беспутному разгулу и веселью. Но нет, она не была такой!

Она намерена поговорить с ним начистоту, Кейт не потерпит дурного обращения и постарается убедить его, что она добродетельная и честная девушка. Кроме того, она решила воспользоваться назначенной им встречей и получше узнать расположение его покоев, чтобы придумать способ возвратить ему кольцо так, чтобы никто не прознал, как оно снова там оказалось.

Дверь у него была приоткрыта. Он поджидал ее. Тем не менее она постучалась. Граф полулежал на софе, словно дикий кот, изготовившийся к прыжку. Он снял сюртук и шейный платок и расстегнул ворот рубашки так, что были видны шея и поросшая черными волосами грудь. Рукава рубашки были закатаны, на коже выше кистей также виднелись черные волосы. Прошлым вечером она видела его голым, но по какой-то странной причине его сегодняшний вид представлял более волнующее зрелище.

– Закрой дверь, – сказал он спокойно. От его звучного голоса у нее опять побежали мурашки по коже.

Не говоря ни слова, она прикрыла дверь и подошла к нему почти вплотную. Он следил за ней нетерпеливым жадным взором, от блеска в его глазах внутри Кейт что-то вспыхнуло. Это встревожило ее. Нет, она ни за что не позволит себе поддаться своим желаниям!

Он продолжал смотреть, молчание становилось гнетущим.

– Я пришла, милорд, – произнесла она. – Что вам угодно?

– Тебя зовут Кейт?

– Да, Кейт Дункан.

– Когда мы наедине, Кейт, можешь звать меня Маркус. Ей и в голову не приходило устанавливать с ним такие фамильярные отношения, она совсем не собиралась распалять его воображение, как и желание. К чему позволять ему надеяться еще на одну встречу с ней?

– Не стоит, лорд Стамфорд. Прошу вас также не называть меня Кейт. Для вас я мисс Кейт Дункан.

Легко и плавно, словно леопард, он приподнялся с софы и выпрямился, в полумраке он казался даже более высоким. В руке он держал бокал с каким-то напитком, судя по запаху, бренди или виски. Проглотив содержимое, он поставил бокал на стоявший рядом столик.

Несмотря на то что он возвышался над ней, от него не исходило никакой опасности. Кейт даже подозревала, что его угрозы по большей части были напускными и притворными. Он мог бы ругаться и браниться, приказывать и кричать, но ударить или обидеть ее он никогда бы не посмел. Осознав это, Кейт сразу успокоилась и стала гораздо меньше волноваться, скорее всего ее девственности вряд ли что-нибудь грозило.

Маркус стянул плащ с ее плеч, он упал на пол, собравшись в кучку позади ее ног.

– Есть ли у тебя какое-нибудь другое платье, кроме серого?

– Да, у меня есть выходной наряд. Но он черный.

– Мне не нравится серый цвет. На тебе он смотрится безобразно.

– Не могу передать, как это меня беспокоит.

– Тебе следует носить зеленое. Зеленый цвет так подходит под цвет твоих глаз!

– Несомненно, в нем я буду очаровательна, – шутливо подхватила она.

– Я куплю тебе кое-что из нарядов и буду держать их здесь, в моей комнате. Ты будешь надевать их только для меня.

– Вам не следует этого делать.

– Но я сделаю.

– Сегодня я позволила себе уступить вашему нажиму, но если вы предполагаете, что я и впредь буду послушно идти у вас на поводу, тогда вы невероятный оптимист.

– Я всегда добиваюсь своего.

– Со мной ничего не выйдет.

Он шагнул к ней, носки его туфель коснулись подола ее длинной юбки, а их колени соприкоснулись. От присутствия рядом мужчины чувства Кейт обострились. Она ощущала исходившие от него тепло, аромат мыла, запах табака и лошадей. Это был утонченный, терпкий аромат, и Кейт почудилось, что он неотделим от его сущности.

Ее охватило сильное возбуждение. Ей нестерпимо захотелось дотронуться до него, погладить рукой его рубашку, обхватить пальцами эти мускулистые руки. Она жаждала прижаться к нему, слиться с ним в одно целое. Это было первобытное, неудержимое чувство.

Маркус протянул руку и слегка потянул ее уложенные в пучок волосы, выдергивая шпильки и гребень, которые, стуча об пол и подпрыгивая, разлетелись во все стороны. Кейт поморщилась. Любопытно, что подумают горничные, когда завтра будут подметать в его спальне?

Впрочем, принимать гостей женского пола в своих покоях, наверное, было для него привычным делом. Его прислуга вряд ли удивится такому открытию. Кейт следовало помнить об этом. Он был искусным соблазнителем, а ведь она в Лондоне всего второй день.

– У тебя самые красивые волосы на свете.

– А вы, милорд, отъявленный льстец.

Он погладил пальцами ее длинные волосы, приподнимая пряди и играя их кончиками. Сердце у Кейт затрепетало. Прежде ни один мужчина не говорил ей комплиментов, никогда она не прогуливалась с кавалером при свете луны, никто не провожал ее домой из церкви.

Кейт, как бесприданница, не имевшая надежд на будущее, играла малозначительную и незаметную роль: в глазах всех, кто не служил в их родовом имении или не являлся членом семьи, она была пустым местом. Никто из достойных джентльменов не обращал на нее внимания. Рыцарское поведение Маркуса льстило ее тщеславию, Кейт втайне надеялась, что он делает это искренне. Как давно никто не оказывал ей явных знаков расположения! А она так отчаянно нуждалась в чьем-либо участии.

– Когда придешь ко мне в другой раз, то непременно распусти волосы и расчеши их.

Этот невежа становился невыносимым! Неужели он еще и глухой?

– Я не собираюсь приходить сюда снова. Разве вы не слышите то, что я говорю вам?

– Нет, не слышу.

Схватив Кейт за руку, он откинулся на софу, одновременно притянув ее к себе так, что она полулежала на нем сверху. Тихо вскрикнув от испуга, она попробовала было вывернуться из его рук, цепко державших ее, но освободиться ей не удалось.

Их тела переплелись. Ноги, бедра, животы – все было слито в одно целое. Маркус сильно прижимал ее к себе, почти расплющивая ее груди о свою грудь. Однако всякий раз, когда она с усилием слегка отталкивалась от него, ее груди колыхались и сладостно ныли от томления.

Кейт была в замешательстве, она изо всех сил стремилась вырваться, но он предотвращал все ее попытки, крепко сжимая в объятиях.

Он привлек Кейт за поясницу к себе – живот к животу, при этом ее тело невольно отозвалось на его движение, ее бедра чуть-чуть раздвинулись, и Маркус улыбнулся:

– Какая же ты все-таки чертовка!

– Отпустите меня.

– Ни за что.

Прогнувшись вперед в пояснице, он еще теснее прижался к ней. От его действий ее захлестнула волна чувств, которых она ранее никогда не испытывала.

– Почему вы прижимаетесь ко мне таким образом? Оставив без ответа ее вопрос, Маркус, в свою очередь, спросил:

– Как тебе удалось проскользнуть сюда прошлой ночью?

– Не понимаю, на что вы намекаете.

– Зачем ты взяла мое кольцо?

– Я не брала его.

Маркус внимательно посмотрел ей в лицо и предостерегающе заметил:

– Тебе не следует лгать, Кейт. Мне нетрудно определить, когда ты врешь.

Одновременно он ласкал ее ягодицы, поэтому ей было трудно сосредоточиться, удерживать между ними дистанцию.

– Итак, что ты намерена сделать? Сохранить кольцо на память? Или вернуть его, так чтобы я не смог уличить тебя? И сделать вид, что оно никогда не терялось?

Кейт нахмурилась, так как он разгадал ее намерения. Маркус хмыкнул:

– Понимаю. Ты решила положить его обратно, когда меня здесь не будет. Ну что ж, почему бы тебе не подсказать, когда мне лучше всего не появляться здесь? Это все упростит.

– Но у меня нет вашего кольца, – заупрямилась Кейт. Не выпуская ее из объятий, он перевернул ее на спину. Внезапно она оказалась в ловушке, это взбесило Кейт.