— Ладно, не знаете — так не знаете. Они попытаются на него выйти. Жаль, вы не запомнили номер машины.

— Все произошло очень быстро, Мюрел. Я поднялась на ноги, и он почти сразу уехал. О номере я и не думала, да и не должна была, разве не так? Случилась незначительное происшествие, я осталась цела. Тогда я еще не знала о докторе Невиле.

Послышался стук в дверь. Не успела Талли встать, как Мюрел уже двинулась открывать. Когда она вернулась, за ней шли двое: высокий темноволосый мужчина и женщина-офицер, с которой они разговаривали раньше.

— Это коммандер Дэлглиш и с ним инспектор Мискин, — сказала Мюрел. Затем, повернувшись к коммандеру, спросила: — Не угодно ли вам и инспектору выпить кофе? Или чаю, если хотите? Это не займет много времени.

И начала собирать тарелки и чашки.

— Кофе я выпил бы с удовольствием, — ответил коммандер Дэлглиш.

Молча кивнув, Годбай вынесла наполненный поднос.

«Мюрел жалеет о своем предложении. Она предпочла бы остаться здесь и послушать, что я скажу». Не потому ли коммандер принял предложение, что хотел поговорить с Талли наедине? Он сел к столу, в кресло напротив, а мисс Мискин — около камина. К удивлению Талли, Кот неожиданно прыгнул и устроился у женщины-полицейского на коленях. Так он делал редко, и еще неизменно именно с теми, кто не любит кошек. Мисс Мискин не потерпела такой вольности: осторожно, но решительно она смахнула Кота на коврик.

Талли искоса взглянула на коммандера. Она делила лица на вылепленные и резные. Его лицо было резным: привлекательное, властное, с темными глазами, доброжелательно смотрящими в ее. Тут она вспомнила слова Мюрел. «Полиция не верит ни во что. Их учат так думать».

— Это было для вас ужасным потрясением, миссис Клаттон, — начал Дэлглиш. — Вы сейчас в состоянии ответить на несколько вопросов? Чем раньше начать собирать факты, тем лучше, хотя, если вы предпочитаете подождать, мы вернемся завтра рано утром.

— Спасибо. Я лучше поговорю сейчас. Со мной все хорошо. Не хочу ждать всю ночь.

— Будьте добры, расскажите, что в точности происходило после закрытия музея и до нынешнего момента. Не торопитесь. Постарайтесь не упустить ни одной детали, даже если она кажется маловажной.

Талли повторила свой рассказ. Под взглядом коммандера ей казалось, что она говорит хорошо, ясно. У нее возникло нелепое желание добиться его расположения. Достав блокнот, мисс Мискин начала незаметно делать пометки, однако, взглянув на нее, Талли обнаружила, что глаза инспектора неотрывно смотрят ей в лицо. Никто из полисменов ее не прерывал, пока она не закончила. В конце коммандер Дэлглиш спросил:

— Этот убегающий водитель, который вас сбил… Вы сказали, что его лицо показалось вам смутно знакомым. Как полагаете, сможете вспомнить, кто он и где вы его видели?

— Не думаю. Если я и в самом деле его встречала, то вспомнила бы сразу. Может, не имя, но наверняка место, где я его видела. Ничего такого не было. Все куда неопределеннее. Только впечатление, что он вполне известный человек, фотографию которого я где-то могла видеть. Хотя, конечно, может выясниться, что он просто похож на какого-то снимающегося на телевидении актера, спортсмена, писателя — на кого-нибудь в этом роде. Мне жаль, что от меня оказалось так мало толку.

— Вы нам очень помогли, миссис Клаттон, очень. Мы попросим вас прийти завтра в Ярд — в удобное для вас время, — посмотреть несколько фотографий и, может быть, поговорить с кем-нибудь из наших художников. Не исключено, что вместе вы сумеете создать похожий портрет. Нам, несомненно, нужно найти этого водителя.

Тут вошла Мюрел с кофе. Она только что его намолола, и аромат распространился по всему коттеджу. Мисс Мискин подошла к столу. Затем по просьбе коммандера Дэлглиша свою историю рассказала Мюрел.

Она ушла из музея в пять пятнадцать. Музей закрывается в пять, и обычно она заканчивает работу в половине шестого, за исключением пятницы, когда старается уйти пораньше. Вместе с миссис Клаттон они убедились, что все посетители ушли. Затем Мюрел подвезла миссис Стрикленд, работающую здесь добровольно, до метро и поехала домой, в Саут-Финчли, где была в пять сорок пять. Она не отследила в точности, во сколько Талли позвонила ей на мобильный, но думает, что где-то без двадцати семь. Ей сразу пришлось ехать обратно в музей.

Тут вмешалась инспектор Мискин:

— Похоже, что пожар возник в результате возгорания бензина. Хранился ли где-нибудь на территории бензин? И если хранился, то где?

Взглянув на Талли, Мюрел ответила:

— Бензин держали для газонокосилки. Сад не входит в мои обязанности, но я знала, что там есть бензин. Думаю, об этом знали все. И я говорила Райану Арчеру — мальчику, который помогает с работами по саду, что сарай следует запирать. Садовое оборудование и инструмент стоят недешево.

— То есть хотя и вы, и все остальные были в курсе, сарай все равно никогда не запирали?

— Нет, — сказала Талли. — В двери сарая нет замка.

— Помнит ли кто-нибудь из вас, когда в последний раз видел канистру?

Сотрудницы музея опять переглянулись.

— Какое-то время я не заходила в сарай, — сказала Мюрел. — Не помню, когда была там в последний раз.

— Но вы говорили садовнику, что сарай нужно запирать? Когда это было?

— Вскоре после того, как появился бензин. Его принесла мисс Фарадей, которая работает в саду. Кажется, в середине сентября, точную дату вам сможет назвать она.

— Благодарю вас. Мне понадобятся имена и адреса всех, кто работает в музее, в том числе и добровольцев. Это ведь по вашей части, мисс Годбай?

— Несомненно, — чуть порозовев, ответила Мюрел. — Я могу предоставить вам список имен сегодня же вечером. Если вы собираетесь в музей, чтобы поговорить с мистером и мисс Дюпейнами, я могу пойти с вами.

— В этом нет необходимости, — сказал коммандер. — Имена я возьму у мистера Дюпейна. Известно ли вам, в каком гараже обслуживался «ягуар» доктора Невила?

— У мистера Стена Картера из гаража Дункана, в Хай-гейте, — сказала Талли. — Я иногда встречала доктора Невила, когда он оттуда возвращался, и мы болтали.

Этот вопрос оказался последним. Оба офицера встали. Дэлглиш пожал Талли руку.

— Спасибо, миссис Клаттон, вы нам очень помогли, — сказал он. — Один из моих сотрудников завтра с вами свяжется. Вы останетесь здесь? Вряд ли вам будет приятно провести эту ночь в коттедже.

— Мы договорились, что на эту ночь я останусь с миссис Клаттон, — сухо сказала Мюрел. — Мисс Дюпейн, естественно, не позволила бы ей остаться здесь одной. Я буду на работе в понедельник, в девять утра, как обычно. Хотя я не исключаю, что мистер и мисс Дюпейны захотят закрыть музей как минимум до похорон. В любом случае, если завтра возникнет необходимость, я обязательно приду.

— Не думаю, что это понадобится, — сказал Дэлглиш. — Мы потребуем закрыть музей и прилегающую территорию как минимум на три-четыре дня. До тех пор пока не вывезут тело и машину, место преступления будут охранять констебли. Я надеялся, что это произойдет сегодня вечером, но, похоже, раньше завтрашнего дня ничего не выйдет. Этот автомобилист, которого встретила миссис Клаттон… Не наводит ли его описание на какие-нибудь воспоминания вас?

— Нет, — ответила Мюрел. — Похоже на обычного посетителя музея, и все-таки никто на ум не приходит. Очень жаль, что Талли не запомнила номер машины. Он сказал странную вещь. Не знаю, заходили ли вы в Комнату убийств, коммандер, когда были здесь с мистером Акройдом, но один из выставленных там экспонатов посвящен смерти, случившейся при пожаре.

— Да, я знаю о деле Рауза и помню, что Рауз сказал.

Казалось, он ждет от них дальнейших комментариев. Талли перевела взгляд на инспектора Мискин. Все молчали. В результате Талли взорвалась.

— Это другое! Так не может быть! Это несчастный случай!

Все продолжали молчать. Затем Мюрел сказала:

— Дело Рауза — не несчастный случай, верно?

Никто не ответил. Мюрел, с красным лицом, смотрела то на Дэлглиша, то на Мискин, будто ища утешения.