– Что за черт! – послышался голос Криса. – Я чуть не воткнул себе вилку в глаз!

Уж не знаю, почему, но это прозвучало так смешно, что я не смог сдержаться. Хохот заполнил темную столовую. Видимо, сказалось пережитое напряжение. Удержаться не мог никто. И неожиданно к нам, казалось, из угла зала присоединился совершенно незнакомый, очень высокий, то ли женский, то ли детский смех. Кажется, смеяться прекратили все одновременно. Через секунду свет включился, и я обнаружил рядом с собой Малкольма, держащего поднос с соусами и приправами. Я посмотрел на него. Его взгляд, как всегда невозмутимый, пересекся с моим.

– Еще острого соуса, сэр? – звук «э» он подчеркнуто растянул.

Виноградная улитка с трудом провалилась в желудок.

– Да нет, спасибо, Малкольм. Остроты достаточно.

– Тогда может быть, тюльпан на крови?

– Что?! – чуть не взвыл я, изумленно уставившись на дворецкого.

– Я спрашиваю, может быть, вам будет угодно телячий медальон с кровью? – Малкольм с подносом застыл в ожидании.

– Нет, Малкольм. Пожалуй, я сажусь на бескровную диету, – изучая его, ответил я. – Вы слышали смех?

– Разумеется, сэр. Девушки очень звонко смеялись. А мужчины – весьма сдержанно.

– Крис, Генри, вы слышали этот смех? – настаивал я.

– Джефф, ты же не будешь упрекать нас с Крисом за то, что мы иногда смеемся?.. – проговорил Генри, отложив за щеку кусок мяса. – Но, если ты настаиваешь, мы будем вести себя серьезнее.

– Да что с вами со всеми? Странный смех – не наш, смеялся еще кто-то! А свет?!

– Джефф, мы все смеялись, – успокаивающим тоном произнес Крис. – А свет… Малкольм, почему выключился свет?

– Сэр, там, снаружи, сильнейшая гроза. Полагаю, упавшее дерево перебило линию электропередач. Потребовалось время, чтобы включились аварийные генераторы…

– Малкольм, знаете что, – сказал я, сам еще не зная, что собираюсь произнести.

– Сэр?

– А не… – хотел было я послать его куда подальше, но спокойствие и настроение остальных разубедило меня в целесообразности резких слов. – А не съесть ли мне медальон?

– Конечно, сэр, – с этими словами он положил мне на тарелку аппетитный кусок телятины.

– Благодарю вас, Малкольм. Поливать кровью не нужно, – произнес я таким тоном, что дворецкий предпочел отойти подальше. Впрочем, сделал он это с непоколебимым спокойствием.

…опять отправилась к Крису, а Пэт я уговорила ночевать в одной комнате. Она шутила, говорила, что до того, как стать моделью, занималась дзюдо. Это не слишком успокаивало. Посреди ночи я проснулась, позвала Пэт. Ее не было рядом. Мне опять стало не по себе. Снова я одна в темной комнате, в объятиях зловещей тишины. Ничего странного не происходило, но что-то незримое, растворенное в самом воздухе создавало гнетущее напряжение. Настолько сильное, что находиться здесь стало невозможно.

В этот момент что-то тихо и мягко ударило в окно. Секундная пауза – и новый стук. Равномерный стук повторился несколько раз и, когда меня окончательно парализовало страхом, наконец, прекратился.

Замерев, я еще несколько минут, стараясь даже не дышать, лежала в кровати. Потом я включила свет, встала и выглянула в окно. Ничего, кроме привычного ночного пейзажа. Спать я не могла, и вышла в коридор. Вокруг было тихо. Я спустилась на первый этаж. Наверное, Пэт отправилась в бар. Ей, бывает, приспичит выпить посреди ночи, и никто ее не остановит, никакие призраки. Надо идти в бар. Вдруг послышались шаги. Ну, сколько это будет продолжаться?..

И тут я увидела, что на полу чуть слева от меня стали появляться светящиеся следы. Зеленоватые такие, небольшие. Я сделала шаг, и невидимка сделал шаг. Я побежала на второй этаж, и призрак побежал рядом со мной. Мне кажется, я слышала его учащенное дыхание. Потом следы повернули в мою сторону. Я кинулась к ближайшей двери, кажется, это была дверь Джеффа. Принялась стучать в нее. Следы приближались. Невидимка остановился в дюйме от меня.

– Джефф, открой! – истошно крикнула я.

Дверь распахнулась, передо мной стоял Джефф.

– Чего ты? – тихо спросил он.

– Здесь следы светятся, – выговорила я судорожно.

– Где? – спросил Джефф и вышел в коридор.

Я обернулась. Следы уже скрылись за углом. Как же быстро бегает этот невидимка, когда нужно! И ничего потом не докажешь.

Джефф пристально вглядывался в темноту коридора:

– Ну, где же, Мэй?

– Они, правда, были, – выдохнула я, судорожно сглотнув, и обвила его шею руками. Он попробовал освободиться, но я прижалась всем телом к его крепкой груди, чувствуя каждую напряженную мышцу. Господи, как же меня напугало это чертово привидение! Хорошо, что Джефф рядом. Он такой спокойный и уверенный. Его обнаженные плечи казались мраморными в свете луны. На нем был только распахнутый на груди халат. Как здорово, что он не спит в пижаме!

Я прильнула к его плотно сжатым губам, и они ответили на мой страстный поцелуй, рожденный от смеси крайнего ужаса и сжатого все это время непреодолимого желания. Не переставая целоваться, мы вернулись в комнату, дошли до кровати, мягко опустились на нее, и все мои страхи отступили. В его сильных горячих объятиях я почувствовала себя спасенной.

Сна не было ни в одном глазу. Какая-то чехарда мыслей не давала заснуть. Чтобы отвлечься от тревожных странностей замка, я стал думать о Мари. Я представлял, как она заходит убраться в мою комнату, как я беру ее за руку. Расстегиваю ее униформу. На ней черное кружевное белье, и лифчик расстегивается спереди. Почему-то обязательно спереди. В этот момент из коридора донесся женский крик, и кто-то отчаянным мотыльком забился в мою дверь. Несколько растерянный, я вскочил и открыл дверь. В коридоре стояла Мэй с круглыми от страха глазами.

– Ты чего? – спросил я.

– С-с-с-леды, – залепетала Мэй. – Там следы светятся. Можно я войду?

– Входи, конечно.

Странно, но в такой ситуации она не казалась глупой. А в лунном свете, проникающем через окно, испуганная и растрепанная, она была очень красивой. Я поймал себя на этой мысли, и тут же постарался выбросить ее из головы.

– Где следы, Мэй? – спросил я.

Я смотрел ей в глаза. Она испуганно кивала, неловко указывая пальцем в сторону коридора. Я вышел в коридор. Правую руку я сжал в кулак, хоть и понимал, как глупо выгляжу. Я медленно выглянул в коридор и облегченно вздохнул. Там было тихо и пусто.

– А перед этим я слышала чьи-то шаги, – Мэй выглядывала за мной.

– Но сейчас там нет следов, Мэй. Успокойся, пожалуйста.

– Я боюсь туда выходить! – отрицательно покачала головой Мэй.

– Там никого нет. И никаких следов нет. Хочешь, я тебя провожу?

– А до этого… – невпопад ответила Мэй, – кто-то стучал мне в окно. А спальни – они же на втором этаже, Джефф.

– Мэй, это был просто дождь. Обычное здесь дело. Или ночная птица. Здесь же полно птиц.

– Нет. Птицы не могут так, – проговорила Мэй и обняла меня.

Я попытался отстраниться, но Мэй прижалась ко мне своим гибким телом, и я, не в силах сопротивляться, ответил на ее страстный поцелуй. Не переставая целоваться, мы дошли до кровати. Я чувствовал запах ее волос, аромат духов, ее горячее прерывистое дыхание. Мы плавно опустились на кровать, и все мои переживания стали постепенно отходить на второй план. Ее халат, и до того мало что скрывавший, совсем распахнулся.

– Я так благодарна тебе… – Мэй поцеловала мою грудь. – Когда я увидела этого кролика, а теперь следы, ты один подумал обо мне. Это очень многое значит для меня. Знаешь, на меня все смотрят, как на сумасшедшую… Никто мне не верит, Джефф. Ты тоже? – она заглянула в мои глаза.

– Нет, Мэй, я верю.

– Ты знаешь, – ее рука плавно сползла с моей груди на живот, – я боюсь сегодня ночевать одна. Не хочу больше в комнату с кроликом.

– Ты можешь остаться у меня. Хотя не думаю, что… – соображал я на ходу, а Мэй стала целовать меня в грудь, потом в живот, – что кролик тебя побеспокоит.