Это и еще несколько стихотворных примеров высочайшей культуры жителей Латвии ныне украшают стены музея оккупации. Выясняется, что в те времена «жизнь талантливых поэтов и писателей была трагична - в 1948 году, например, публикуются девять стихотворных сборников восьми авторов». Про тиражи и гонорары, правда, умалчивается...

И еще немного о культуре - очень уж велика тяга латвийского народа к знаниям. Даже в самые тяжелые годы советской оккупации «под предлогом туризма и защиты природы молодежь знакомится с культурно-историческими памятниками своей родины».

А что делать несчастной молодежи, если в школах «особо контролируют программы истории, географии, иностранных языков и литературы», причем «героями детских книг становятся пионеры и комсомольцы, партизаны, мальчик Павлик Морозов, который предал своих родителей, юный Ленин»?

Чем не угодили латышам советские партизаны? Видимо, тем, что воевали с фашистами, пока партизаны латвийские объявляли «вооруженную борьбу за ликвидацию оккупационного режима». В 1944 году в Восточной Латвии создается ОНПЛ (Объединение Национальных Партизан Латвии) и до самого 1953 года «ведут борьбу не менее 49 партизан».

И еще целых 23 партизана действуют в Курземе. Непонятно, для кого именно тогда были построены десятки жутких тюрем и лагерей, нанесенных на карту СССР щедрой прибалтийской кистью, если число врагов режима не перевалило и за сотню?

Или страдальцы посчитали еще и 130 латышских легионеров, воевавших на стороне Гитлера и выданных шведским правительством в качестве «уступки диктату Сталина»?

Ненависть к советским оккупантам и довела Латвию до Саласпилса, одного из самых страшных концлагерей, где погибли 100 000 человек. Ведь «после года ужаса гитлеровских солдат встречали, как освободителей», и на фотографиях 1941 г. красивые латышки протягивают марширующим немцам цветы.

Кстати, с недавних пор члены правительства Латвии потихоньку стали называть Саласпилс, где были убиты сотни детей, исправительным или трудовым лагерем.

Если верить комментариям в Музее оккупации, то никому в Латвии и в голову не могло прийти, что дело не закончится изгнанием ненавистной советской культуры. И якобы латышский народ был глубоко удивлен и потрясен.

Вместо долгожданной свободы почему-то получив нацистскую идеологию со всеми вытекающими - мобилизацией, принудительным трудом, лагерями и высылками. Особенно возмущены духовно развитые жители тем, что «в оккупированной Латвии вводятся праздники нацистов, например, 1 мая отмечают день труда».

Наивность латышей потрясает - они вступают в организованную немцами Вспомогательную полицию порядка, «надеясь на восстановление армии и государства», а потом эти отряды вдруг начинают «использоваться нацистами и для террора против латвийского населения».

Видимо, далеко не сразу беднягам удается понять, что их опять обманули - только за 1941 год и только один такой отряд под руководством Виктора Арайса успевает уничтожить около 26 000 евреев.

В то же время сопротивление не дремлет. «Латышские национальные движения используют также легальные возможности сопротивления. На протяжении всей немецкой оккупации Народная помощь оказывает материальную помощь жертвам большевистского террора 1940-1941 годов».

Большевики начали снова терроризировать Латвию с 1945 г., о чем свидетельствуют крупные заголовки на стендах музея. «СССР против фермеров», «Разрушение экономики» - вот список преступлений наших предков. Самое страшное из них - борьба с так называемыми «кулаками», чьи поместья «урезали до площади в 20-30 га. А семьям фашистских пособников оставляют в лучшем случае 5-6 га». И еще злые оккупанты облагают кулацкие хозяйства прогрессивным налогом, а «большую часть отнятой у кулаков земли раздают беднякам и безземельным крестьянам».

В промышленности дела обстоят не лучше - уже в начале 1960 г. ускоренными темпами строится более десятка крупных заводов, причем рабочую силу завозят из СССР. К возмущению жителей, «руководство переходит к нелатышам, в Латвии остается все меньше возможностей управлять своим народным хозяйством».

К тому же «преобразования разрушают традиционную культурную среду Латвии», и крестьян переселяют в города - строятся многоэтажные жилые дома. Строятся эти дома и до сих пор.

За два десятка лет второй волны независимости в Риге скоро успеют доделать за оккупантов последние «панели», предназначавшиеся очередникам 80-х. Справившись с крышами, можно будет браться и за культуру.

А то в каждом музее туристов встречают наполовину отреставрированные экспонаты с комментарием «реставрация закончена в 1992 году». Что еще? С заводами проблем нет - их корпуса давно пришли в негодность и скоро упадут сами, не требуя затрат на снос. Метро оккупанты проложить планировали, но, к счастью, не успели.

Празднование Дня Независимости-2009 в Риге прошло с большим успехом - толпы выстроились на набережной в ожидании парада, который, как выразились потом в новостях, был «наиболее масштабным». Представить себе менее масштабный парад я, если честно, не в состоянии.

Президент поздравил жителей с той самой свободой и независимостью, после чего в течение четверти часа мимо нас бодро пролетели пять вертолетов, проехали два десятка устаревших моделей боевых машин, списанных из американского музея военной техники, и прошли сотен пять солдат в разной форме.

В новостях сообщили, что среди неловко марширующих латышей затесались и подразделения НАТО, и полиция, и пожарные, и кто-то там еще. Ах да, забыла - перед началом мероприятия стреляли из пушки, но саму пушку рассмотреть не удалось - ее куда-то спрятали.

В высказываниях латвийских военных и чиновников периодически проскальзывает мысль о некой русской угрозе, от которой они старательно защищаются с помощью замечательной национальной армии. Не знаю уж, от кого именно можно защититься пятью вертолетами и сотней пожарных, но уверена, что нападать на Латвию не следует.

И дело даже не в том, что «оккупация» этой свободной страны обойдется слишком дорого, еще дороже, чем она обошлась нашим предкам. Пусть Латвия остается независимой во веки веков, пусть своими силами пашет свои поля и строит свои заводы, пусть сама поднимает свою высокую культуру.

Уже сейчас от восточной границы и до центра Риги в глаза бросаются малопривлекательные последствия стремления перестать быть лицом СССР и стать той самой частью Европы. Наши потомки должны воочию увидеть памятник человеческой неблагодарности, помноженной на лень и желание загрести жар чужими руками.

Стелла ЧИРКОВА

Выдвигается много причин падения некогда Великой Державы. Я же, занимающийся всю жизнь проблемами эффективности технического творчества, утверждаю, что ее просто-напросто разграбили псевдоизобретатели.

последние годы изобретательская активность Ю. Лужкова просто поражает. Однако в его изобретениях отчетливо видится непрофессионализм и стремление заработать. Вот, например, его совместный с соавторами патент на Промышленный образец (ПО) «Пирожок печеный полуоткрытый», который хотя и характеризуется давно привычным глазу «выполнением в виде небольшого вытянутого объема с выпуклой верхней поверхностью и приоткрытыми торцами, где видна начинка», тем не менее, по мнению автора и экспертизы, все же отличается «плоским основанием в форме четырехугольника с выпуклыми длинными сторонами, переходящими в боковые плоскости поверхности… а также наличием в центральной части верхней поверхности овального отверстия, в котором видна начинка».

- Ну и что, - может воскликнуть наш читатель, - такие пирожки в виде вытянутого объема с выпуклой верхней поверхностью, плоским основанием и не только четырехугольной, а и любой формы пекла еще моя бабушка, да и до выдачи патента их можно было купить почти на каждом углу? А разве издревле известные по всей России шаньги не имели отверстия, в которое помещалась начинка, например, из варенья или творога?