— Да.

— Вы достали оружие?

— Нет.

— Вы заметили пятна крови. Вы утверждаете, что мой подзащитный нервничал. Вы подозревали: что-то не так, и тем не менее не достали оружие?

— Нет. Тогда нет. Я достал, когда нашел в багажнике мертвую девушку.

— Вы уже напоминали суду, что в багажнике оказалась мертвая девушка, и этот вопрос не оспаривается.

Чавес попробовал говорить более вежливо:

— Я снова приблизился к мистеру Бантлингу, сидевшему в своей машине, и именно тогда уловил запах марихуаны у него в салоне.

— В тот вечер автомобиль тщательно обыскали, не так ли, полицейский Чавес?

— Да.

— И в автомобиле не нашли марихуаны, так?

— Очевидно, он курил ее, мадам. Я не знаю, но он вполне мог тараканов жевать, перед тем как я вернул ему водительское удостоверение. — Чавес был раздражен. Она делала из него идиота.

Лурдес Рубио несколько мгновений внимательно смотрела на первогодка. Затем развернулась и, глядя на Си-Джей, задала следующий вопрос:

— А что вы на самом деле ожидали найти в багажнике, полицейский Чавес?

— Наркотики, оружие — я не был уверен. Однако Силач сразу же понял: там что-то не так. Он чуть не сломал багажник лапами.

— А разве вы с самого начала не предполагали найти там наркотики, полицейский Чавес?

Си-Джей почувствовала, что у нее начинают дрожать руки.

— Нет. Я остановил его из-за превышения скорости. Нарушения правил дорожного движения. Позднее появились дополнительные факторы, которые заставили меня считать, что у него в багажнике находится контрабанда. И поведение собаки это подтвердило.

— Давайте будем честны, полицейский. Разве вы с той самой секунды, когда увидели этот «ягуар» на Вашингтон-авеню, не думали, что в нем находятся наркотики?

— Возражение обвинения, — сказала Си-Джей. — Вопрос уже был задан, и на него получен ответ.

— Возражение отклоняется. Свидетель может отвечать, — постановил судья Часкел.

Чавес вспомнил, что рассказывал рыженькой в баре, но теперь было слишком поздно давать задний ход. Он загнан в угол. Вся его карьера полицейского зависела от правильного ответа.

— Нет. Я остановил его за превышение скорости.

— А что заставило вас бросить дерущихся, прыгнуть в машину и нестись за превышающим скорость автомобилем? Ваша интуиция подсказала вам, что что-то может находиться в его багажнике? Или вам кто-то подсказал, что может находиться в багажнике?

«Она знает про подсказку».

Си-Джей вскочила.

— Возражение обвинения! Вопрос был задан, и на него получен ответ.

— Возражение отклоняется. Давайте разберемся с этим, мисс Рубио.

— Он ехал с превышением скорости. В этом все дело. Ничего больше не было. — Чавес не отступит от своих слов. Если только у Рубио нет доказательств... — И так получилось, что, когда я в самом деле заглянул к нему в багажник, мадам, у вашего клиента там лежал труп.

— Чертов лгун, — внезапно громко со своего места объявил Бантлинг.

Лурдес Рубио оставила Чавеса и повернулась к своему подзащитному.

— Мистер Бантлинг, пожалуйста, не прерывайте допрос свидетеля. И я не потерплю таких выражений в суде, — сурово сказал судья Часкел. Он слышал про срыв Бантлинга во время первого слушания и не собирался допустить повторения.

Бантлинг встал, кандалы зазвенели.

— Простите, судья, но он лжет. Они все лгут. Вы просто посмотрите на него.

— Этого достаточно, мистер Бантлинг. Сядьте.

— Я хочу выступить, ваша честь. — Бантлинг посмотрел на Си-Джей, и на его лице появилась хитрая улыбка. — Этому суду нужно кое-что знать.

Си-Джей почувствовала, как зал опять начинает плыть перед глазами, и крепко сжала ручку. Она отвернулась от Бантлинга и посмотрела прямо на судью. Вот-вот все рухнет. Что она будет чувствовать, стоя перед всеми этими людьми и выслушивая обвинения в свой адрес? Она задержала дыхание, ожидая следующих слов Бантлинга.

— Все, что нужно знать суду, скажет ваш адвокат. А теперь, пожалуйста, сядьте, или я прикажу удалить вас из зала. Мисс Рубио, у вас еще что-то есть?

Лурдес Рубио наблюдала за тем, как ее клиента усаживали на место двое крепких конвоиров. Все это время Бантлинг смотрел на Си-Джей с презрением и ненавистью. Он наслаждался игрой в кошки-мышки, ему доставляло удовольствие давить на нее. На его лице было написано: «Я знаю кое-что, что ты не хочешь никому открывать». Нет, Лурдес не позволит ему играть в эту игру. Не сегодня. Не с Си-Джей.

— У меня больше нет вопросов, ваша честь, — резко сказала Лурдес и опустилась на стул.

Си-Джей долго сидела за столом обвинения после окончания слушания, зал суда опустел. На мгновение она встретилась взглядом с Лурдес, когда адвокат убирала бумаги в портфель за столом, стоявшим недалеко от ее собственного, но им не о чем было говорить. Лурдес поспешила прочь, как только конвоиры увели ее недовольного клиента в камеру.

Чавес — идиот. Он не умеет врать. Шут, фигляр. И Лурдес его практически разоблачила. Но затем внезапно отступила назад. Почему? Рубио также знала про подсказку. Но откуда? И еще изнасилование. Рубио ни разу не упомянула о заявлениях Бантлинга, хотя он толкал ее к этому, выложив факты. Это просто стратегия ведения дела или что-то большее?

Си-Джей беспокоилась. До дела Бантлинга Лурдес ей нравилась. За годы работы они два раза сталкивались при ведении дел об убийствах, и Си-Джей считала Лурдес честным и прямым человеком. Она не использовала грязные уловки и не была беспринципной, как большинство защитников. Теперь же Си-Джей знала, что Лурдес компрометирует себя. А из-за этого испытывала неловкость. После беседы в тюрьме округа она стала относиться к Лурдес с опаской и раздумывала, не собирается ли та воспользоваться возможностью отстранить ее от дела, использовав информацию об изнасиловании. Может, после того, как присяжные примут присягу и встанет вопрос о невозможности дважды понести уголовную ответственность за одно и то же преступление? Неужели Бантлинг выйдет на свободу? Си-Джей мысленно вернулась к тому дню в тюрьме, когда улыбающийся, торжествующий Билл Бантлинг сидел рядом со своей когда-то очень порядочной защитницей, а она стреляла смертоносными пулями через стол в его жертву. Лурдес знала, что ее подзащитный — сумасшедший. Он сам ей это сказал, продемонстрировал доказательства в полицейских отчетах. И Лурдес все равно позволила использовать себя в качестве проводника его идей. Она устроила все так, что Си-Джей пришлось взглянуть в глаза своему насильнику в запертой камере, — просто чтобы добиться на нее нужного воздействия. Просто чтобы задержание признали недействительным. С этими последними мыслями чувство вины Си-Джей исчезло.

Когда Бантлинга увели из зала, а толпа репортеров обрушилась на полицейских и агентов ФБР, Си-Джей почувствовала, что может дышать, по крайней мере пока. Через некоторое время Доминик сел рядом с ней в пустом зале.

— Хорошая работа, — тихо сказал он.

— Я мало что сделала, — ответила Си-Джей.

— Ты выиграла — заявление не прошло, а этого достаточно. И все получилось без помощи этого много о себе возомнившего придурка из Майами-Бич. Кто-то должен его хорошенько подготовить перед появлением перед присяжными.

— Он плохо поддается тренировке. Я пыталась. Как и его сержант.

— Может, заставим Мэнни с ним поработать? Он умеет найти нужный подход, — Доминик замолчал на мгновение, пытаясь заглянуть ей в глаза, но она все еще смотрела в бумаги на столе, — Я знаю, что ты беспокоишься, но дело хорошо подготовлено, хотя Чавес и пытается все испортить.

— Давай надеяться на лучшее.

— И Бантлинг не на высоте. Я думаю, если Купидон не заткнется, Часкел вполне может заставить его смотреть процесс по телевизору — из тюрьмы через дорогу.

Си-Джей молчала.

— Мне понравилась твоя заключительная речь.

— Спасибо. Это был трудный день.

— Да. Привидения сегодня точно вышли на охоту. Кстати, поздравляю с Хэллоуином. Помочь донести папки до кабинета?