Пожиратель Деревьев остановился, поражённый нео­жиданным зрелищем. Некоторое время он что-то бормотал бренчащим голосом, насторожённо оглядываясь по сторо­нам. Мерыа, укрывшись на дереве в раздвоении ствола, не­терпеливо грызла пальцы. Где же стражник? Тем временем Пожиратель подошёл к трупу, непропорционально огром­ной лапой начал стирать засохшую грязь с панциря мертве­ца. Но тут же зашатался и громко закашлял, хватаясь за своё горло, где вдруг расцвела стрела. Задыхаясь, он разма­хивал огромными ручищами. Что-то с частым треском, точно внезапно хлынувший ливень, ссыпалось с него и по­неслось в лес, сдирая кусками кору и срывая листья. Ме­рыа, укрывшись за деревом, послала свою стрелу. Она по­пала великану в живот. Он вслепую кинулся в лес, а Мерыа с изумлением и дикой радостью осознала, что враг удирает. Очередная стрела Вай-мира нашла чувствительную точку на ноге беглеца. Хромая, он проковылял ещё несколько шагов и упал, неловко шевеля конечностями, как подыха­ющий рак. Вай-мир вынырнул из зелени неподалёку от по­верженного врага. Он осторожно приближался к лежаще­му, держа нож наготове. Пожиратель Деревьев был ещё жив. Он задыхался, выкашливая струйки ярко-красной крови. С протяжным, пронзительным «виинг-кланг» из тяжёлой лапы высунулись блестящие когти. Вай-мир от­скочил. Но это была уже последняя угроза Пожирателя. Больше он не двигался.

Вай-мир с любопытством наклонился над неподвиж­ным телом. Он увлечённо исследовал непонятное соедине­ние не-кожи, не-камня и не-дерева. Ковырял, царапал, тя­нул. И тут вся верхняя конечность Пожирателя Деревьев с громким хлопком отделилась от остального панциря и по­катилась по траве. Из-под панциря показалась уже совсем другая рука, значительно более тонкая, с локтем, запястьем и ладонью без длинных когтей — хотя на ней было целых пять пальцев и только один — большой. Выглядела эта рука очень странно... как будто её покалечили. Мерыа мрачно наблюдала за действиями стражника. Вай-мир потянулся к огромному блестящему глазу Пожирателя, но Мерыа схва­тила его за руку и остановила.

— Нет. Перестань.

— Почему?

Мерыа глянула на бесформенный нос и полуоткрытые губы, за которыми виднелись плоские и ненормально бе­лые зубы — это были единственные не покрытые чем-то участки тела мёртвого существа. Цвет его кожи был стран­ный, похож на гриб, растущий на стволах поваленных дере­вьев.

- Если я увижу, что у него под этим тоже есть два глаза, как у нас, то потом не смогу их убивать.

Громкий шелест раздвигаемых ветвей и треск сухого хвороста вовремя предупредил охотников. И они успели мгновенно укрыться до появления следующего Пожирате­ля Деревьев. Как и первый, он приостановился около тру­па. Потом заметил тело своего товарища. Медленно при­близился к нему, настороженный и напряжённый, всё время оборачиваясь и оглядываясь. Верхние его конечно­сти, прикрытые несуразно толстым панцирем, совершали короткие округлые движения.

— Неточный выстрел,— прощебетал Вай-мир.

— Подожди,— по-птичьи свистнула Мерыа. Пожиратель склонился над убитым. Перевернул тело

навзничь.

— Он видит наши стрелы,— просвистела охотница.

— Неважно,— ответил стражник.

Пожиратель Деревьев выпрямился, что-то говоря само­му себе.

— Коррииелл ззорт ииздеед... уогт...

Дальнейшие его слова заглушил внезапный грохот. Не­обычайная сила потащила Пожирателя, швырнула его в воздух. Он свалился в густые заросли, раскидывая вокруг обломки панциря. На кусочек свободного от деревьев про­странства упала огромная тёмная фигура ещё одного суще­ства. Оно явно тоже принадлежало к расе Пожирателей, но было не пятнистое, а матово-чёрное. И значительно боль­ше! Намного, очень намного крупнее, как поняла померт­вевшая от страха Мерыа. Оно наступало на поваленного Пожирателя, занеся когти для удара. Со стороны раненого донёсся громкий рев, и наступающий... разлетелся на кус­ки! Звук удара промчался над охотниками точно тяжёлый зверь, вдавливая им мембраны в черепа. Заставляя втиски­вать лица в мох и жёсткие сухие листья. Что-то шипело, трескалось, разрывалось. Наконец наступила тишина.

— Пусть меня... съедят,— слабо выругался Вай-мир. Мерыа осторожно пощупала свои мембраны и осознала, что странный шум звучит у неё в голове. Затаив дыхание, охотники выглянули из своего укрытия. От чёрного Пожи­рателя Деревьев осталось только приличное углубление в земле, раскиданные вокруг обломки панциря и куски мяса. Мерыа и Вай-мир ошеломлённо осматривались. Малень­кая полянка выглядела так, будто на ней рылось целое ста­до обезумевших греболапов.

— Быть не может,— пробормотал охотник.— Да пусть меня съедят, это неправда!

Мерыа легко дёрнула его за волосы.

— Не пялься так. Пойдём посмотрим, не слишком ли кровавит тот, второй. А то он лежит слишком близко от рождественского дерева.

Тело Пожирателя полулежало, опершись на густую по­росль молоденьких деревьев. Растрескавшийся панцирь частично отпал, открывая искромсанное содержимое.

— Мёртв,— оценил Вай-мир.

— Ты всё ещё хочешь посмотреть, что у него внутри? — мрачно спросила Мерыа.

— Нет,—ответил он коротко и указал на лицо Пожира­теля.

Блестящий щиток треснул и раскрошился. Открытое та­ким образом веко Пожирателя Деревьев дрогнуло и подня­лось. Глаз был маленький и светло-зелёный. Мерыа преры­висто вздохнула, когда этот глаз посмотрел прямо на неё. Толстые губы существа растянулись, показав грозные зубы.

— Эл... вес...— выдохнул он из последних сил.

— Ух... ходим-м отсюд-да!..— дрожащим голосом по­требовала Мерыа.

— Вайа приближаются! — прокричал Вай-мир с верхуш­ки дерева. Он тут же соскользнул на самую нижнюю ветку, повис на ней, зацепившись руками, и соскочил на землю рядом с Мерыей, которая заканчивала рисовать извили­стые линии на своей коже.

— Значит, кончился ещё один круг,— сказала она.— Крут Пожирателей Деревьев. Какой будет следующий?

— Не знаю,— ответил Вай-мир, присаживаясь.— Мо­жет, у меня его вообще не будет? Я же хромой, Мерыа.

— Ты великолепный! — уточнила она.— Во-грт никогда не пошлёт тебя в кладовку, пока моё слово ещё хоть что-то значит!

Она встала, приняв задиристую позу.

— Как я выгляжу?

Вай-мир с пристрастием оглядел её. Тяжёлая жизнь в лесу закалила её. Она очень внушительно смотрелась с охотничьей перевязью, с ножом и луком. Волосы на затыл­ке связаны в узел, украшенный двумя когтями Пожирателя Деревьев.

— Во-грт не сможет нам ничего приказывать,— сказала она, вызывающе поводя носом.

— Хм?..— с сомнением ответил Вай-мир.

Мерыа взяла посудину с краской и нарисовала себе на животе три плодознака.

— ОГО!!! И ты ничего не сказала!..— потрясённо вскрикнул Вай-мир. Сразу три женских зародыша у одной женщины — это было неслыханно.

— Были более важные дела,— небрежно ответила Ме­рыа, но она явно была довольна произведённым впечатле­нием.— Во всяком случае, Во-грт ничего нам не может сде­лать. Это Я буду новой предводительницей.

Вай-мир с непроницаемым выражением лица играл с ножом, тоже изготовленным из когтя Пожирателя. Мерыа обняла его голову обеими руками и нежно прижалась но­сом к его носу.

— Во-грт уйдёт вместе с вайа, а с нею — те, кто захочет. А другие выберут лес и племя Стражников. Наши дети сно­ва будут выбирать, и их дети тоже.

Вай-мир поднял нож, так что лезвие сверкнуло в сол­нечном луче.

— Нас ждет хорошая жизнь,— удовлетворённо сказал он.— Может, и короткая, но интересная.

Бывшая рыночная площадь Длинный (Длугий) Тарг — сердце старинного Гданьска — в четыре часа утра, как все­гда, была пустынна, безлюдна, очищена от голубей и даже, можно смело утверждать, декотизирована, поскольку все бродячие кошаки Старого города, успешно завершив ноч­ные прогулки, хоровое пение под окнами горожан и посе­щение мусорных куч, вернулись уже в свои дома, подвалы или на старую кошачью базу на Оловянке. Небо румяни­лось на востоке, точно девица на первом свидании. Черда­ки и мансарды старинных каменных домов уже приветст­вовали раннее начало дня, подмигивая глазами-окнами, а в узких ущельях улиц и на просторной площади всё ещё мед­ленно и сонно бултыхалась ночная мгла и сивые испаре­ния, точно в котле неряшливой ведьмы, забывшей снять посудину с огня, перед тем как пойти спать. Почерневший Нептун, расположившийся под (а скорее над) адресом Длинный Тарг, 81, уныло косился с крыши вниз, на вход в ближайшую пивную, а более крупный двойник морского повелителя в фонтане на площади с презрением игнориро­вал это заведение, выплёскивая струйку воды со скучаю­щим и горестно-озабоченным выражением каменного лица.