— Да-да. Некоторые уже щенков делят, — встрял в разговор о любви приземленный дядька Семен.

— И когда мальчик и девочка решают жить вместе, у нас это называется семья, у них появляются свои дети, маленькие щенки, девочки и мальчики. Вот тогда они становятся взрослыми и осознают, как хорошо быть маленькими. Но это билет в одну сторону и обратно кино открутить не удается. Если ты вырос, это окончательно и навсегда.

— И поменьше дружбы. Поймал ее, и сразу обнимать, целовать. Пусть знает, что она тебе очень нравится. И всех соседских парней гонять, чтоб знали, что у тебя на нее виды серьезные, — дополнил практическими советами неугомонный сержант.

— Это точно. Штурм и натиск. Я к своей невесте на работу приезжаю уже с билетами и говорю, что поезд через полчаса. Зарегистрируют нас прямо в части и сразу дадут коттедж. Уволилась за десять минут. Зарегистрировать нас быстро зарегистрировали, а с коттеджем тянули два месяца, — поделился историей из жизни майор Черных.

— Не робей, Плакса, и все будет хорошо. И ты, студент, не кисни. Выберемся отсюда, я тебе в Чернобыле такие места покажу, все, что тебе этот контролер в мороке наводил, детским садом покажется.

— Отставить разговорчики. За работу, — принялся за свое отец-командир подполковник Найденов.

— За работу, — сказал Епископ, вытирая губы рукавом.

Завтрак китайцы приготовили на редкость удачный. Очевидно, кроме мешков и коробок торговца они ухитрились впихнуть в вертолет и свой рюкзачок с приправами. Наемник тщательно собрал остатки подливки корочкой хлеба и довольно сказал:

— Ты, Епископ, мне друг и брат. Сколько раз ты мне за эти дни жизни спас, я и считать не буду, но лучшее твое приобретение эти китайцы. Мне один умный парень, клянусь, настоящий лорд, говорил, что британцу для полного счастья нужно иметь слугу индийца, любовницу таиландку и повара китайца. Слуг нам не надо, в любовницах мы себя одной штукой ограничивать не будем, а вот китайчат надо разобрать. Мы с тобой миллионеры и нам положены личные повара.

— Через пару недель и они миллионерами станут, что тогда?

— А может они ребята не рисковые. Что они в жизни хорошего видели кроме лопаты? А так, пусть сидят дома, еду для нас готовят. Первый раз за неделю поел нормально. А то все колбаса да консервы, консервы да колбаса.

Китайцы залились тоненьким смехом.

— А чего такого? — недоуменно спросил Кабан.

— Колбаса, — продолжая смеяться, ткнул пальцем в опустевшую миску Коротышка. — С соевым соусом моя делала. Вот и все.

— Не важно. Важно, что вкусно, — расставил приоритеты гигант наемник и, помолчав, добавил, — и много.

— Моя не хочет работать поваром, хочет быть сталкером, — обозначил жизненную позицию Шорти, — пошли учиться, однако.

Первое занятие школы молодого сталкера началось немедленно. Сначала пошли изучать аномалии. Посмотрели на «карусель» за подвалом торговца, обошли вокруг парочки «трамплинов», покидали болтики в «воронку». Набежавшие со всей округи слепые псы дали возможность Епископу продемонстрировать превосходство пулемета над живой природой. Китайцы оказались прирожденными виртуозами стрельбы по движущимся мишеням. К двум слепым псам, подстреленным Епископом, они со своими жалкими трещотками добавили еще трех. Интересно, подумал Епископ, как же тогда стреляют солдаты китайской народной армии. За всей этой суетой директор школы и его ученики незаметно для себя оказались перед тоннелем в насыпи железнодорожного полотна.

— «Холодца», некоторые его называют «ведьмин студень» у нас на кордоне, слава богу, нет. Еще одна довольно распространенная аномалия «волосы» здесь тоже не встречается. Не удалось вам посмотреть и на «жарку». Более редкие аномалии, такие как «радуга», мы на начальном этапе рассматривать не будем. Ими мы займемся значительно позже, когда вы выпьете свою первую кружку чая в баре «Сто рентген».

— Про «радугу» сейчас скажи, — потребовал Литл. — Моя очень невезучая, если в чистом поле есть одна маленькая ямка, моя непременно туда падай.

— «Радуга» — артефакт и аномалия одновременно. Представьте себе картинку. Зеленая поляна, ветер шелестит листвой, под деревьями сидят иссохшие мумии и радостно смотрят в центр лужайки. Несколько дней тому назад их взгляд упал на переливающуюся всеми цветами аномалию, и стало им счастье. Этим людям уже больше ничего не надо. Сели они вокруг найденного чуда и начали им любоваться. На такие мелочи, как еда и вода они не отвлекались, все сидели и глядели. Что происходит раньше, а что позже никто не знает, но когда умирает последний, аномалия растворяется в воздухе, как будто не было ее никогда и возникает на новом месте, поджидать следующих счастливцев.

— Дорогая аномалия? — поинтересовался хозяйственный Литл.

— Ты знаешь, самый дорогой артефакт, о продаже которого я слышал, стоил сто пятьдесят тысяч евро. Прямо тут. Назывался он «кристальная душа Бенгала». Если ты где-нибудь достанешь «радугу», ты можешь просить не меньше, только за то, чтоб никому ее не показывать.

Кабан в голос захохотал.

— Внимательно посмотрите в тоннель, — продолжал занятие Епископ. — Перед вами бродячая «электра». Среди синевы разрядов, если хорошо приглядеться, можно увидеть два голубеньких шарика. Это «бенгальские огни». По стоимости вещь не самая дорогая, третьеразрядный артефакт, но полезная, почти на треть повышает выносливость.

Малыш прыгнул и приземлился на бетонный короб из тех, которыми в свое время обкладывали трубы под землей.

— Все, круче тебя только яйца, выше тебя только звезды. Возвращайся.

— Ты, непослушная макака, вернись, я все прощу, — вторил наемник призыву директора.

Литл насмешливо оглянулся и двинулся вперед. Что это было, трудно поддавалось определению. Дорожка шагов из церемониального шествия дракона. Шаг влево, шаг вправо, прыжок вверх, толчок от левой стены, остановка на одной ноге, поворот вокруг своей оси и сальто в бок.

— Ну, раз ты до них добрался, складывай в рюкзак, — скомандовал непослушному ученику мастер.

Первый артефакт Малыш взял благополучно, но на втором его подстерегала неожиданность. Голубые искры дернулись вслед за бирюзовым шаром, и маленькие молнии ударили в кисть китайца. Выпавший из руки шар, покатился в центр «электры».

— Даже не думай об этом. Немедленно назад. Это приказ.

Видно было, что на обратном пути Литл берег поврежденную руку.

— Все могло кончиться значительно хуже. Хорошо, если бы тебя просто убило. Значительно хуже, если бы ты лежал там с обожженными ногами и жалобно звал на помощь. И что, по-твоему, нам пришлось бы делать?

— Пристрелить его, чтобы он не мучался, — вынес вердикт Кабан. — Сказано, повар, значит повар. Возвращаемся в лагерь, и пусть обед готовит.

Маленький китаец достал из рюкзака увесистый полукилограммовый артефакт и с низким поклоном протянул его бывшему бандиту.

— Нам чужого не надо, — мягко сказал ему Епископ. — Ты пойми простую вещь, каждый может считать себя суперменом, но здесь это дорого обойдется не только ему, но и окружающим. Излишняя самоуверенность одного опасна для всех. Сегодня ты убедился в этом сам.

— Моя все понимает, моя не права. В лагерь не надо возвращаться, пойдем работать, делать короткий путь в Долину.

— Неплохой день для новичка — сталкера. Убил слепого пса и добыл артефакт. Многие умирают значительно раньше, чем натворят столько дел. Курс на юго-восток, обходим развалины зерносушилки. Там я задам новые ориентиры.

Выполняя указания Епископа, четверка пошла прочь от коварной «электры». Впереди был долгий день, за который предстояло немало сделать.

Фунтик из гостей ангара проснулся первым. Лидер северо-западного комплекса не мучился дурными предчувствиями. Его парни затевали неверное дело, а его авторитета не хватало остановить их. Ну что же, каждому свое. За разные делишки, за то, о чем молчок, за хитрые мыслишки, что не пошли нам впрок, мишенью нас избрали параграфы статей, и поманили дали свободою своей. Он не уважал ранее судимую братву. Если человек много сидит, это значит только одно. Тюрьма ему дом родной и ему там нравиться.