Историки, по-видимому отчетливо понимая трудности, связанные со стагнационным характером египетской культуры, пытаются найти какие-то объяснения, но, по существу, они вращаются в порочном круге вульгарно-социологических представлений: …застойность и архаичность культуры Египта была обусловлена застойностью древней домовой организации.

Наука и культура имеют свойство распространяться из более развитых стран в менее развитые. Обладание более высоким научным и культурным потенциалом связано с такими преимуществами (скажем, в военной области), что менее развитая страна не может долго отгораживаться от знаний, которые несут более просвещенные чужеземцы. История учит, что все попытки возвести барьеры на пути иностранных влияний рано или поздно кончались крахом (ярким примером является Япония). Каким же образом высокая культура Египта несколько тысяч лет могла развиваться в долине Нила и не распространиться за это время на окружающие страны и дальше на север в Европу?

Обычное объяснение состоит в том, что Египет, якобы придерживаясь политики самоизоляции, наглухо закрыл свои границы, через которые не мог ни в каком направлении пройти ни один человек: «…египетское общество, остававшееся изолированным в течение стольких веков, не нуждаясь в обмене и торговле, не знакомило вместе с тем окружавшие общества с достижениями своей культуры».

Эти представления широко распространились и проникли даже в художественную литературу (см., например, роман Ефремова «На краю ойкумены»). Однако достаточно чуть — чуть подумать — и сразу же возникают вопросы, разрушающие всю схему.

Во-первых, как бы наглухо ни закрывалась граница, какое-то, пусть ничтожное проникновение через нее всегда оставалось (на этом и построен сюжет упомянутого выше романа Ефремова). Конечно, за несколько десятков и даже сотен лет утечка научной и культурной информации через плотно запертую границу пренебрежимо мала, но за несколько тысяч лет ее должно было накопиться достаточно много.

Во-вторых, сами же историки сообщают, что обмен научной информацией с Египтом был весьма интенсивен. Во всяком случае, все ранние греческие ученые (Фалес, Пифагор и др.) обучались якобы у египетских жрецов.

Более того, обмен шел не только по линии науки. Оказывается, Египет поддерживал широкие торговые связи со всеми окружающими странами, причем торговое влияние Египта распространялось (как показывают многочисленные археологические находки) вплоть до севера Европы. Почему же вместе с египетскими товарами не распространилась египетская технология и наука? Конечно, распространению технологии препятствовали барьеры секретности, но за тысячи лет любые такие барьеры были бы преодолены.

В-третьих, оказывается, что представление о длительной самоизоляции Египта вообще ложно. На самом же деле Египет вел активную внешнюю политику, его войска неоднократно вторгались в соседние страны, а его соседи вторгались в Египет (и даже его завоевывали). Как в таких условиях Египет сумел сохранить научную и культурную монополию — остается тайной.

Ссылка на то, что культура соседней Месопотамии была не ниже, а подчас даже выше культуры Египта, не снимает, а только углубляет недоумение. Почему эти две страны (Египет и Месопотамия) в течение тысячелетий оставались островками культуры в окружающем море дикости? Почему их культура не распространилась (вместе с торговлей), скажем, на Апеннинский полуостров, который две тысячи лет прозябал в дикости?

Достаточно поставить эти вопросы, чтобы стала ясна вся невозможность и противоречивость представления о тысячелетиях истории Египта. Такое представление простительно только гуманитариям средневековья, не имевшим ясного понятия о том, что такое тысяча лет (и воспринимавшим «тысячу» просто как нечто огромное и труднопредставимое). Тот факт, что его разделяют и современные ученые, можно отнести только за счет влияния традиции и нежелания (или неумения) эту традицию критически осмыслить.

Мнения Н. А. Морозова и М. М. Постникова о невероятности длительности истории Египта достаточно убедительны для критики традиционной хронологии, принятой египтологами, которые первые государства в Египте и Двуречье относят к концу 4-го тысячелетия до н. э.

Но 3. Ситчин, Р. Бьювэл, Э. Джилберт, Г. Хэнкок, Алан Ф. Элфорд говорят и доказывают существование працивилизации, доегипетской цивилизации «богов во плоти и крови», которая была где-то в 11-м тысячелетии до н. э. Их выводы во многом поддерживают и российские исследователи А. Ф. Черняев, А. И. Печенкин, В. П. Бабанин, Э. Р. Муддашев и др.

Они ведь не говорят об эволюционном, постепенном развитии Древнего мира. Они говорят о зарождении цивилизации на Земле во многом благодаря пришельцам из космоса. Такой подход Н. А. Морозов и М. М. Постников не берут даже во внимание и не анализируют его, а это существенно меняет дело.

Насколько серьезно можно ставить рассмотрение вопроса о привнесении культуры на Землю извне, скажем, из глубин космоса?

В свое время на меня произвел огромное впечатление нашумевший фильм Эриха фон Дэникена «Воспоминания о будущем». Уж очень ярко и убедительно показал автор древние следы инопланетян на нашей планете. Я не сторонник этой версии, но уж очень ярки и убедительны его книги «Возвращение к звездам», «Присутствие инопланетян», «Золото богов».

Автор убежден, что человек обязан своим появлением на Земле астронавтам — гуманоидам с далеких планет, в доисторические времена прилетевшим на Землю и оставившим здесь немало следов своего пребывания. Действительно, откуда появился таинственный лабиринт, протянувшийся глубоко под землей на многие километры в Перу и Эквадоре, древнейшие сооружения непонятного происхождения в Бразилии, Новой Зеландии, Полинезии и т. д.

А как объяснить загадки прошлого? А следы древних цивилизаций, о которых рассказывает Г. Хэнкок?

Рассмотрим только некоторые из этих загадок прошлого.

В Южной Америке широко известно знаменитое плато Наска. Собственно, это выжженная солнцем бесплодная пустыня. Место весьма неприветливое, но привлекающее много десятилетий взгляды ученых всего мира. Дело в том, что если лететь на самолете над плато Наска, то в иллюминатор хорошо видны загадочные, причудливые рисунки, разбросанные на площади примерно 500 квадратных километров.

Мы видим огромные рисунки, часто достигающие нескольких сот метров. Это рисунки, выполненные одной непрерывной линией, как будто художник рисовал на одном дыхании, не отрывая руку от «кисти и холста». Здесь можно увидеть изображения кита, обезьяны, колибри, крылья которой словно трепещут, а изящный клюв тянется к невидимому цветку. Можно разглядеть цаплю со змеей на шее, пеликана, рыб, гигантского кондора с распростертыми крыльями. Там разбросаны всевозможные геометрические композиции из прямоугольников, трапеций, треугольников, прямых линий и т. д. Сотни разнообразных фигур. Эти изображения созданы неизвестным художником, неизвестно когда, неизвестно зачем. Сплошные загадки.

Много ученых пытались разгадать тайну этих изображений, выдвигались различные версии.

Немецкая исследовательница Мария Райхе, изучавшая плато Наска с 1946 года, писала: «Геометрические фигуры производят впечатление зашифрованного текста». Но кто и зачем оставил нам эти послания?

Она считала также возможным рассматривать их как своеобразный астрономический календарь.

Некоторые авторы предполагают, что полосы были предназначены для посадки инопланетных космических кораблей. Но тогда непонятно, зачем подобные «посадочные полосы» нужны для космических кораблей, которые способны преодолевать межзвездные пространства и наверняка обладающие возможностью осуществлять вертикальную посадку и взлет.

К следам богов относит эти рисунки Г. Хэнкок. Американский исследователь У. Исбелл считает, что рисунки являются творениями местных жителей, так как похожи на стилизованные изображения старинных гончарных изделий, найденных там же археологами.