- Хорошо. 

Я шла, и вдруг нечто яркое и солнечное привлекло мое внимание. Как особый вид ворон, которые выискивают фольгу, чтобы украсить свое гнездо, я направилась в ту сторону, где находился заинтересовавший меня объект. Ларек был маленький и стоял немного поодаль от остальных. Подойдя ближе, я поняла, что владелец этого киоска был серебряных дел мастером и выбрал это место специально, чтобы демонстрировать покупателям свою изящную работу. С неясным страхом озираясь вокруг, я подошла к длинному прилавку. Большую часть его товара составляли разные драгоценности, браслеты, кулоны, запонки и кольца, которых было больше всего. Они были очень похожи внешне, а по качеству намного лучше, чем большая часть украшений, которую я видела в дорогих ювелирных магазинах раз или два в моей жизни, где-то на юго-западе. Цены таких произведений искусства начинались с сотни и росли до бесконечности. Я и смотреть не могла на некоторые из них.

Чем искать ценники, я решила посмотреть непосредственно на мастера, сидевшего на том, что, вероятно, было бочонком из-под пива, и работавшего над своим новым произведением. Он был молод, во всяком случае, мне так показалось на первый взгляд. С подстриженной шевелюрой густых черных волос, отливающих синим на ярком солнце, он был невысок, но гибок и мускулист, в белой футболке, потертых джинсах и пыльных ботинках. 

Словно ощутив мой внимательный взгляд, он посмотрел на меня, и ребяческая улыбка коснулась глубины его черных как смоль глаз. Очарованная, я не могла не ответить ему улыбкой, заметив при этом его сильное сходство с Рио. Было очевидно, что у них одни предки, хотя я сомневалась, что они сами об этом знали. 

Не проронив ни слова, он отвел глаза и снова принялся за свою работу, очевидно, довольный моим вторжением. Пока он работал, я рассматривала его руки, пальцы, толстые, квадратные, прямые. И, безусловно, сильные и быстрые, в отличие от длинных пальцев Айс, двигавшихся с тягучей изящностью, выполняя почти ту же самую работу, хотя специализировалась она, конечно, на дереве, а не на серебре. 

Наблюдая за ним, я не переставала следить за окрестностями. Мои глаза находились в постоянном движении, просматривая рынок и людей, пытаясь найти что-нибудь, что мой внутренний датчик отметил бы как "опасность". 

Пока все казалось спокойным.

Рынок быстро справлялся со следами погромов, устроенных бандитами, вокруг шумели, и ничего не было видно.

Пока я осматривалась по сторонам, мастер уже закончил свое изделие и энергично протирал его полировочной тканью. Серебро выглядывало из-под мягкой ткани, радостно сверкая на солнце. Мне показалось, что это браслет с необычным рисунком, который и сверкал во время работы мастера. Он был в два дюйма шириной, с вырезанным узором.

По-ребячески - почти застенчиво - улыбнувшись, он протянул мне это украшение, быстрым движением головы предлагая мне взять вещь в руки и внимательнее изучить ее. Улыбнувшись в ответ, я протянула руку, но пальцы мои остановились в нескольких дюймах от цели.

Мне показалось, что моя челюсть вытянулась в длину самого браслета. 

На браслете было изображено восходящее солнце, а под ним - невероятно красивое дерево, тянущее свои ветви к светилу.

Бонсаи. 

Очень похожее на то, что Айс вырезала на спинке нашей кровати - можно сказать, один в один.

Я перевела взгляд с браслета на художника, создавшего его. Его черные глаза, секунду назад юные и невинные, казались теперь древними и мудрыми. Он смотрел не на меня, а сквозь меня: сквозь плоть, кровь, кости - туда, где жила моя душа. Я почувствовала, как мурашки пробежали по моей спине. 

- Как вы...? - я замолчала, поняв, что говорю по-английски. 

Он улыбнулся, вложив в мою руку браслет и отступив назад, несколько разряжая обстановку. 

- Это всего лишь вещь, - сказал он тоже по-английски, его голос оказался теплым и мягким. - Теперь это принадлежит вам. 

- О, нет, - пробормотала я, возвращая ему браслет. - Я не могу... 

Он убрал руки, отказываясь брать браслет. 

- Я видел эту картину в своем воображении, а когда вы вошли, я понял, что это предназначается вам. - Он слегка дернул головой. - Есть кто-то, близкий вам, для кого это изображение много значит, да? 

Ошеломленная, я смогла лишь кивнуть. 

- Хорошо. Тогда я оказался прав. Пожалуйста. Это мой подарок вам обоим. Это традиция моего народа. 

- Но... я... 

- Я отдаю вам его, зная, что вы о нем позаботитесь. Могу ли я просить о чем-то большем? 

Я слегка засмеялась, снимая возникшее напряжение. 

- Ну, деньги тоже не помешали бы... 

Он рассмеялся в ответ, теперь больше как молодой человек (к великой моей радости), чем как высохший старик, которым он казался перед этим. 

- Да, без денег никуда. Говорят, что компенсация, которую я получаю от зажиточных ювелиров с севера, позволит мне жить безбедно. Но если искусство делается не ради искусства, оно очень быстро теряет свое значение, - он усмехнулся, - во всяком случае, для меня. Так что возьмите браслет с моими наилучшими пожеланиями и наслаждайтесь им. Или выбросьте. Но он ваш. 

Мне было очень хорошо знакомо выражение его глаз. У Айс был такой же взгляд, когда тема закрывалась без возможности последующего возвращений к ней. На это выражение мог быть только один ответ...  Благодарная уступка. 

- Спасибо. 

Новая очаровательная детская улыбка - и он, не думая оскорбить меня, снова сосредоточил все свое внимание на работе. 

Посчитав это своей потерей, я отвернулась и принялась разглядывать браслет под полуденным солнцем, поворачивая его под всевозможными углами. Я представляла себе, как он будет смотреться на запястье Айс: сверкающее яркое серебро на фоне глубокого, блестящего загара ее кожи. 

Обычно Айс не носила украшений. В общем-то, за все время, что я знала ее, я ни разу не видела на ней драгоценностей.

Однако у меня было такое чувство, что этот странный предмет мог что-то здорово изменить.

А если и не мог, я все равно ничего не теряла. 

- К теме о деньгах, - пробормотала я, в последний раз взглянув на своего благодетеля. - Думаю, я знаю кое-кого, кому они сейчас совсем не помешали бы. 

Снова осмотревшись кругом и отметив, что все по-прежнему чисто, я отправилась к палатке, которую чуть раньше разорили бандиты. Хозяин был по-прежнему там, сидел на перевернутой корзине, его плечи были бессильно опущены. Вокруг него собралось несколько человек, говоривших с ним тихими и сочувствующими голосами. Мое сердце сжалось при мысли об этом бедном человеке, который, вероятно, потерял большую часть своего дохода, на который кормил бы свою семью всю зиму. 

Пройдя через эту маленькую толпу, я вытащила из кармана все деньги, которые дала мне Айс, и вложила их в дрожащие руки торговца. 

- Это вам, - сказала я на своем ломаном испанском. - С Рождеством! 

Он посмотрел на меня влажными глазами, увеличившимися до размера блюдец. Его раскрытый рот стал овальным. 

Сильно покраснев, я слегка наклонила голову, улыбнулась и быстро стала уносить ноги, прежде чем меня приняли за сумасшедшую, слишком растроганную рождественскими приветствиями. 

Наполовину преодолев широкий, забрызганный грязью проход, я быстро огляделась и просто остолбенела, завидев две фигуры, входящие в ворота. Это были высокие мужчины, с короткими стрижками, широкими плечами, в весьма дорогой - хотя они и пытались это скрыть - одежде. 

Быстро сообразив, в чем дело, я завернула за угол, нервно дыша и отчаянно борясь с нахлынувшими воспоминаниями. Ствол ружья, направленный на меня, когда я пыталась укрыть Корину своим собственным телом. Моя возлюбленная, находящаяся без сознания, которую утащили куда-то далеко, несмотря на мои просьбы и мольбы оставить ее в покое. 

- Так, Ангел, - прошептала я, и звук собственного голоса несколько успокоил меня. - Сейчас не время прокручивать в мозгах киноленты. Это те парни, которых мы искали. И ты это знаешь. Так что пошевелись-ка и найди Айс, ладно?