— Вы зря мне это рассказываете. Я же сказала, что не согласна. Я не хочу иметь даже косвенное отношение к вашему восстанию. Мне выше крыши хватило митинга, куда я, кстати говоря, угодила совершенно случайно, — холодно сообщила Луиза и встала с кресла. — Мне пора, если не возражаете.

— Возражаю и очень даже! Сядьте, пожалуйста, на место, — терпеливо произнес Людвиг и воровка подчинилась. На собственно опыте она знала, что в Лохбурге быть терпеливым может себе позволить только очень и очень опасный человек. — Сколько вам лет, если не секрет?

— Тридцать два, — с некоторым опасением сообщила Чертовка. Она не скрывала свой возраст, равно как и не боялась когда-нибудь состариться и потерять теперешнюю красоту, но природа этого вопроса в данной ситуации была непонятна и от того вызывала нехорошее предчувствие.

— Чудесный возраст для людей! Вы достаточно долго жили, чтобы неплохо в жизни разобраться, но и достаточно молоды, чтобы ее ценить и наслаждаться на полную катушку. Давайте обойдемся без споров и торговли. Вы же понимаете, что я не могу так просто вас отпустить, я уже слишком много вам рассказал. Поэтому предлагаю следующее: вы без всяких капризов сотрудничаете со мной и получаете за это хорошее вознаграждение, ну а если будете упрямится — и результат будет самый для вас плачевный.

Вампир замолчал и вперил выжидательный взгляд в Луизу. Та тоже молчала, обдумывая услышанное. Нельзя сказать, чтобы оно радовало: ей не оставили выбора, кроме как согласиться. Если, конечно, она не хочет лечь здесь обескровленным трупом, а эта перспектива совершенно не вдохновляла.

— И в чем же конкретно заключается мое задание?

— Я рад, что вы вняли гласу разума, — расслабился Людвиг. — А задание заключается вот в чем: видите ли, для того, чтобы подготовить восстание, мне нужны свои люди в полиции. Желательно, чтобы это были высокие чины. Безусловно, некоторые связи есть и сейчас, иначе бы не было этого митинга на площади, пусть и не совсем удачно закончившегося. Но недавно открылась возможность «подружиться» с главным прокурором города. Жутко продажный и ненадежный человек, но он может быть чрезвычайно полезен. Так вот, именно ему и нужно подложить один артефакт. Своеобразная взятка, но о ней никто не должен знать, иначе он в два счета потеряет свой пост, а нам это вовсе не нужно.

— А что за артефакт?

— О, сейчас покажу, — собеседник встал с кресла, подошел к сейфу, что был встроен в стену, достал оттуда маленькую хрустальную шкатулку и протянул воровке. — Это игла. Обыкновенная швейная игла. Хотя, что это я, вовсе она не обыкновенная, а очень древняя и стоит не одну сотню золотых.

— Ого, ничего себе швейная игла! Да на эти деньги человек средних потребностей может прожить лет пять! — изумилась воровка, разглядывая внешне ничем не примечательную железную иголку. — А в чем ее магия?

— Банально и вечно, это очень действенный приворот, — усмехнулся вампир. — Работает безотказно: один укол, и вы без оглядки влюблены в хозяина иглы. Правда, ненадолго, всего на сутки, но, согласитесь, если эти сутки с умом использовать, можно получить весьма неплохие результаты.

— Да, интересная вещица. А если я, допустим, ненароком уколюсь? В кого я влюблюсь, в вас? — полюбопытствовала Луиза, иронично глядя на Людвига.

— Влюбитесь, но не в меня, — рассмеялся тот, — Вы, скорее всего, вообще этого в себе не заметите, потому что с настоящим хозяином иглы не знакомы. Последнее время она находится у меня, и я даже абсолютно законно ее приобрел, но артефакту наши операции купли-продажи в высшей степени безразличны. Эту иглу сделали эльфы, и принадлежать она может только эльфу.

— Так что же, прокурор, даже не сможет ею воспользоваться, если он не эльф?

— Он не эльф, так что не сможет. Но, я думаю, это его сильно не расстроит. Он всего лишь собирает старинные вещи, имеющие богатую историю. И, пожалуй, даже хорошо, что игла просто украсит его коллекцию. Подобные артефакты должны находиться в надежных руках и использоваться с умом, а на практике все происходит в точности наоборот и никому, как правило, счастья не приносит. Впрочем, меня уже понесло в философию. Берите Иглу Любви — лиричное название, верно? А касательно того, куда и когда вам ее подбросить, я извещу вас завтра.

Луиза нехотя забрала шкатулку и уже через минуту целенаправленно шагала по бульвару Его Величества, навстречу дому, горячей ванне и травяному чаю.

— Ау, голубушка! Ты там проснулась?

— Н-на… наверное, — с трудом выдавила из себя Сангрита, открывая глаза.

Действительность, честно говоря, все больше напоминала сон.

Она находилась в красивом, обставленном новой и явно недешевой мебелью кабинете. Знать бы еще, чей он! Впрочем, за хозяином, точнее хозяйкой, далеко ходить и не пришлось. С иголочки одетая уже не молодая дама сидела за массивным столом орехового дерева и пристально ее разглядывала.

— Уж не знаю, как следует понимать твое «наверное», но тебе бы лучше проснуться. Время на месте не стоит, а у нас еще куча дел, — деловито заявила собеседница, введя и так ничего не понимающую девушку в еще большее недоумение.

— Да? — ошалело переспросила она, приводя тело в сидячее положение и пытаясь сфокусировать взгляд на собеседнице. — А водички, для начала, у вас можно попросить?

Голова болела нещадно, перед глазами все плыло, адски хотелось пить, и, в целом, ведьма себя чувствовала так, будто бы ее сутки напролет насиловали разъяренные гориллы-извращенцы. Везет ей на подобные ощущения, ничего не скажешь… Первый раз с Шутом, правда, оставил за собой преимущественно психологическую боль, чем физическую. Вернее, без последней тоже не обошлось, но ощущения были не настолько острые и сравнительно быстро прошли. Сейчас же… а что с ней вообще случилось? Последним, что Сангрита помнила, была ее ссора с Шутом, закончившаяся его непонятным обещанием обеспечить ей карьеру шлюхи. Потом, судя по всему, кто-то совсем уж неласково опустил ей на голову что-то тяжелое, и она провалилась в темноту. Порой ее состояние начинало приобретать очертания красочного кошмара. В такие моменты она слышала шум, какие-то вопли и трехэтажную ругань. Периодически что-то за завесой темноты заставляло ее чувствовать непереносимую боль и тогда уже кричала она сама… Но совсем скоро она снова теряла сознание, а когда вновь приходила в себя, все начиналось с начала. Хотя, в последний раз она почувствовала только тряску, как будто бы ее куда-то везли, но толком ничего сообразить в тот момент не могла. Что же в целом происходило, сколько времени прошло с тех пор, как она отключилась и где она находится, девушка совершенно не представляла.

Зато весьма четкое мнение по этому поводу имела госпожа Филле, в прошлом обыкновенная уличная проститутка, а ныне хозяйка престижного лохбургского публичного дома. В данный момент она видела перед собой совсем юную, симпатичную, девчонку, что, несмотря на общую потрепанность, представляла для ее заведения весьма большой интерес. Прошлое ее, конечно, не могло не вызывать беспокойства, ведь была она, по сути дела, подарком одного столичного коллеги и прибыла сюда в бессознательном состоянии, находясь под действием сильного наркотика. А хороших девочек, как правило, просто так не дарят. Впрочем, госпожа Филле не боялась рисковать, к тому же нежданный подарок мог принести очевидную выгоду. Писаной красавицей новенькую назвать было никак нельзя. Приятная, конечно, мордашка, да и фигура неплохая, но в ее заведении были и более красивые девушки. Хотя все же было что-то в этом юном личике неумолимо притягательное. Как будто ее красота заключалась не во внешности, а в том, что она в целом собой представляла. Сейчас же, когда девушка очнулась, сразу стало понятно, как именно эта красота выглядит. В этой рыжей девчонке была та искра, тот внутренний огонь, которого зачастую не хватает даже самым красивым девушкам. И это дорогого стоило! Скорей всего над ней придется долго работать, но, рано или поздно, она начнет приносить большие деньги. К тому же, судя по ее плачевному состоянию, последний клиент у нее явно был садистом. И это тоже хорошо, девочка ко многому привыкла, а значит, любителям неестественного секса ее тоже можно будет предлагать. Учитывая широкую клиентуру заведения, это был немаловажный фактор.