– С востока, из орочьих земель. И движемся в Терсалим, – ответил Олен.

– И зачем?

– По личной надобности.

Рендалл понимал, что вдвоем с Харальдом они перебьют этих парней без особых проблем. А тех, кто ухитрится вырваться из ложбины, легко нагонит и прикончит сиран. Но оставлять позади себя очередную груду трупов он не хотел и намеревался уладить дело миром.

Если только не дойдет до крайности…

– Издалека вы, – протянул предводитель. – По личной надобности… Подозрительно это все… И как только через восточные пределы прошли? Там тердумейцы развлекаются, а они убивать любят, волчья сыть.

Олен пожал плечами, как бы говоря: как-то прошли и никаких тердумейцев не видели.

– Да лазутчики это! – вмешался еще один хирдер, узколицый и носатый, с «заячьей губой». – Посмотри на их хитрые рожи! И куда третий делся, которого мы видели?

Сирана все же успели заметить.

– Да вы что, парни, с ума съехали? – сказал Олен с улыбкой. – Какие лазутчики? Вы же слышите, как я говорю? Разве местные так разговаривают? Я вообще родом из графства Файн. А вы откуда?

– Я из Ахерна… – пробасил здоровяк с носом картошкой и круглыми голубыми глазами. – Земляки почти!

– Эй, тихо там! – остановил предводитель начавшееся братание. – На лазутчиков вы и правда мало похожи. Больно заметные. Да и кот этот, – любопытный взгляд достался оцилану. – Но видит Азевр, что-то тут нечисто. Больно уж вы на колдунов смахиваете. А, парни?

Парни загудели, давая понять, что они полностью согласны.

– Где вы видели чародеев с мечами? – поинтересовался Харальд. – Без свиты, и так далеко от городов?

– Кто их, в смысле, вас, знает? – ответил предводитель неопределенно. – Жить захочешь – на все пойдешь. А в землях Синей Луны согласно ре-скрип-ту, – последнее слово он выговорил по слогам, – регента, да продлятся дни его навечно, любое колдовство запрещено. Магов надлежит ловить, лишать способностей, после чего, согласно мере их злодеяний, либо отпускать, либо сажать в терсалимский зиндан… Таков новый порядок, и мы его должны поддерживать.

Всадники гордо выпрямились в седлах, лица стали важными, словно у таристеров, что пришли в храм на службу.

– А кто будет решать, чародеи мы или нет? – спросил Олен. – И лишать способностей так, чтобы не убить при этом?

– На то особые люди есть, ученики самого консула, – многозначительно поднял палец предводитель. – Мы вас к одному из них отвезем, прямиком в Сиппори, а он уж решит, чего с вами делать.

– В Сиппори? – Олен бросил быстрый взгляд на Харальда и отрицательно покачал головой: мол, драться не будем.

Странник по мирам еле заметно кивнул, давая понять, что намек понял.

Сиппори находится на западе, неподалеку от Терсалима, и какая разница – ехать туда одним или в компании охраны?

– Ну так что, сами пойдете? Или как? – спросил предводитель, а на лицах его воинов отразилась надежда – вдруг удастся подраться?

– Поскольку вины за нами никакой нет и бояться нам нечего, клянусь Селитой, мы пойдем сами, – заявил Олен. – Вот только не хотелось бы расставаться с оружием. Слишком оно нам дорого…

– Рехнулись, что ли? – вновь влез обладатель «заячьей губы», лицо его исказилось от ярости. – Да вы кто…

– Остынь, Дарик! – рявкнул предводитель. – Куда лезешь, сыть волчья? – И он задумчиво огладил бородку. Кинул оценивающий взгляд на Рендалла, потом на Харальда. Опытный воин способен по тому, как стоит противник, как висит на поясе его меч, определить, стоит ли затевать свару. – Хм… ну, вообще такое не положено. Но я думаю, что вас мы оружия не лишим…

– Хорошо иметь дело с умным человеком, – сказал Харальд и улыбнулся так, что с лиц хирдеров улыбки пропали.

– Ладно, двинулись, – распорядился предводитель, нахмурившись. – Нечего тут лясы точить.

Олен забрался в седло, под удивленными взглядами на круп лошади вскочил Рыжий. Сел верхом Харальд, и они поехали дальше на запад в кольце стражи, точно благородные таристеры.

Предводитель, надо отдать ему должное, расставил своих воинов с умом. Трое умчались в дозор, еще трое отстали на пару сотен локтей. Остальные разбились на две группы. Та, что поменьше – впереди чужаков, та, что побольше, с командиром – позади. Вроде бы и не зажали со всех сторон, но убежать довольно сложно, да и все время под наблюдением.

Ехали без особой спешки, рысью. На ночлег остановились на постоялом дворе в большом селении. Осознав, кто именно явился к нему в гости, хозяин заведения спешно бросился навстречу всадникам. Согнулся в поклоне, бормоча что-то раболепное, едва не целуя сапог предводителя.

Похоже, здесь хорошо усвоили законы нового порядка.

Кормили Олена и Харальда наравне с остальными, вооружены они были точно так же, как и стражники, так что только очень внимательный взгляд разобрал бы, что тут есть конвоируемые и конвойные. На ночь предводитель выставил стражу – двоих у двери, еще двоих – у коновязи.

– Может быть, удерем? – предложил Харальд, когда стало ясно, что ночевать придется в общем зале на лавках.

Олен поглядел на спутника:

– Зачем? Чтобы они уверились в том, что мы лазутчики и чародеи?

– Ну, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – Странник по мирам покачал головой и принялся укладываться.

Ночь прошла спокойно, а утром они поехали дальше. Потянулись густонаселенные места, степь уступила место полям и рощам. Попадавшиеся навстречу поселки стали куда больше и богаче. Начали встречаться строения в два этажа, настоящие усадьбы, ну а тракт перестал быть пустынным.

Они все ближе подъезжали к сердцу поверженной империи.

Там, где диск земли пересекается с куполом неба, синий цвет последнего бледнеет, делается серебристым. Краевой океан, что опоясывает земли Алиона, тут похож на масло, такими густыми делаются его волны. Они лениво облизывают блестящую поверхность уходящей в неизмеримую высоту стены, и мертвым кажется шум этого вечного прибоя. Ни одна рыба не заплывает так далеко от суши, ни одна птица не долетает до края мира, и даже облака не осмеливаются доходить сюда.

Замкнут в кольцо Серебряный пояс, что по преданию скрепляет нижнюю и верхнюю половинки Алиона, не дает ему рассыпаться под напором Внешней Тьмы. Никакой мудрец не скажет, где находится та пряжка, что держит его, а если скажет, наверняка соврет.

Но сегодняшним утром вечный покой края мира оказался нарушен.

Волны на мгновение затихли, когда на них обрушился свистящий вихрь, и из него выступил высокий мужчина в сине-белом плаще. Глаза его полнило светлое пламя, черты лица плыли, словно не могли решить, какими им стать, а в руке был зажат толстый посох.

Вслед за первым гостем явился второй, и откуда он взялся – не сказал бы и самый лучший наблюдатель. Просто над морем сгустилось облако тьмы, и в нем шевельнулось нечто еще более черное. Вспыхнули неистовым рубиновым пламенем два ока, качнулся непонятно на чем висевший колокол без языка.

– Привет тебе, брат, – сказал тот, кто пришел из вихря. – Ты будешь один сегодня?

– Нет, – прошелестело из тьмы. – Я призвал Хозяйку Глубин.

Море под ними закипело, вспучилось горбом, и из него поднялась женская фигура. Голубовато-зеленая, сотканная из воды и пены, она держала в руке сеть, в которую можно было поймать галеон.

– Я пришла… – проговорила Сифорна голосом, подобным шуму волн. – Где остальные? Или мы будем втроем?

Молнии ударили крест-накрест, и из их пересечения вылетел громадный сокол, чей клюв был темно-фиолетовым, да и перья отливали лиловым. Заклекотал грозно и яростно и превратился в воина, облаченного в тяжелые доспехи, с мечом на поясе и трезубцем на кирасе.

– Я здесь! – Голос его громом отдался в небесах.

– Теперь все в сборе, – сказал Анхил, Владыка Неба, Видящий Правду, Хранитель Знаний, – можно говорить…

Край мира – чуть ли не единственное место, где могут встретиться обитатели Великой Бездны и Небесного Чертога. Тут они имеют возможность обрести тела, не призрачные, а настоящие.