***
– Я же предупреждал тебя, что не стоит заводить интрижек с аристократами. – Этим же вечером в таверне толстяк Дик Крамб уселся за стол к Гарри без всякого приглашения и завел эту дурацкую беседу.
Отлично. Теперь еще придется слушать нравоучения Дика. Гарри стал изучать распорядителя таверны «Петух и червяк». Он явно длительное время недосыпал, волос на его голове оставалось меньше, чем могло быть. Складывалось ощущение, что он слишком часто дегустирует пиво и эль, подаваемые в собственном заведении.
– От аристократов одни лишь проблемы, поверь мне. Это как если бы ты вкушал мясо, которое тебе не принадлежит. – Дик вытер лицо.
Гарри посмотрел на сидящего рядом Уилла. Этим утром он наконец-то купил парню новые ботинки. Почти все время, которое они провели в таверне, паренек только и делал, что рассматривал под столом свои ноги в обновке. Но сейчас Уилл, не отрываясь, смотрел, на Дика.
– Вот, – Гарри вынул из кармана несколько мелких монет. – Пойди, малыш, посмотри, не осталось ли у бакалейщика еще сладких булочек.
Внимание Уилла мгновенно переключилось на лежащие на столе монеты. Он глянул на Гарри, схватил деньги и бросился вон из таверны.
– Это ведь Уилл Поллард, верно? – спросил Дик.
– Да, бабуля бросила его на произвол судьбы.
– Так он теперь живет с тобой? – Дик, наморщил от смущения свой вытянутый лоб, потом вытер фартуком выступивший пот. – Как же это так получилось?
– У меня есть немного места. Скоро я найду ему другое жилье, а сейчас почему бы и нет?
– Ну не знаю. Он не мешает вам с леди, когда она приходит к тебе? – Дик старался говорить тихо, но его голос все равно разнесся по всему залу.
Гарри вздохнул:
– Она укатила обратно в Лондон. Все кончено.
– Вот и отлично. – Дик отпил внушительный глоток из кружки, стоящей перед ним. – Знаю, тебе это неприятно, но такой расклад только к лучшему. Обычным людям и потомственным аристократам лучше не смешиваться. Сам Бог против таких связей. Пусть они и дальше сидят в своих мраморных дворцах и хоромах, маются от безделья…
– Дик…
– А мы будем делать свою ежедневную работу, возвращаться домой к горячему ужину на столе. Если у нас есть, кому его приготовить, конечно. – В подкрепление своих слов Дик стукнул кружкой по столу. – Пусть все так и остается.
– Верно. – Гарри надеялся таким образом прервать эту затянувшуюся проповедь.
Но ему не повезло.
– Ну, посуди сам, во что ты превратишься, связавшись с аристократкой? – продолжал наставлять его старина Крамб. – Она заставит тебя играть дурацкие роли, все время вертеться около нее на привязи. Натянет на тебя розовые или желтые чулочки. Обучит смешным и глупым танцулькам, которые сама любит. Заставит тебя лаять, как комнатную собачку, ради денег. Нет, Гарри… – он отпил еще глоток эля, – это не жизнь для нормального мужика.
– Согласен. – Гарри судорожно подыскивал новую тему для разговора. – А где твоя сестричка? Давно я что-то не видел старушку Жани.
Дик достал фланелевое полотенчико и протер им вечно потеющую лысину.
– Ах да, Жани. Ты же знаешь ее. Она с рождения не сильно дружит с головой. А после того, что Грэнвиль сотворил с ней, стала совсем плоха.
Гарри медленно поставил кружку на стол.
– Ты никогда не упоминал, что Грэнвиль надругался над Жани.
– Правда?
– Нет, никогда раньше не говорил. Когда это случилось?
– Пятнадцать лет назад. После того, как твоя мать умерла от какой-то болезни, прошло совсем немного времени. – Дик все более неистово тер свою макушку, потом и шею. – К этому времени Жани исполнилось двадцать пять или около того; в общем, если не считать ее проблем с головой, она была уже взрослой женщиной. Ее болезнь остановила бы любого человека, но только не Грэнвиля. Никто кроме него не осмелился бы ее обидеть. – Дик потопал ногами по полу. – Грэнвиля же ничто не остановило, он просто посчитал ее легкой добычей.
– Он что, изнасиловал ее?
– Может, первый раз он именно так и поступил. Точно не знаю. – Дик посмотрел в сторону. Его рука с зажатым фланелевым полотенчиком замерла на макушке. – Долгое время я вообще не знал об этом. Мы тогда жили вместе, как и сейчас, но Жани ведь младше меня на десять лет. Наш отец давно умер, а мать умерла еще при родах Жани. – Он снова отпил из кружки.
Гарри промолчал, не желая прерывать рассказ собеседника.
– Знаешь, ведь Жани для меня больше племянница или даже дочка, чем сестра, – продолжил Дик. Он отнял руку с полотенцем от головы и уставился на влажную ткань. – Когда я, наконец, заметил, что ночами она куда-то уходит, прошло уже немало времени. – Он горько рассмеялся. – Когда я понял, в чем дело, и попросил ее прекратить, она ответила, что он обещал на ней жениться.
Минуту они оба молчали.
Гарри сделал большой глоток, пытаясь смыть нахлынувшую горечь. Бедная, бедная малышка Жани.
– Видишь, что со мной происходит? – Дик поднял лицо, и Гарри увидел в его глазах слезы. – Он же овдовел тогда. И бедняжка верила, что он женится на ней. Долгое время я не мог уговорить ее не встречаться с ним по ночам. Я почти рехнулся тогда. Потом Грэнвиль, конечно же, бросил ее. Как грязную испачканную тряпку. Попользовался и выбросил.
– И что ты сделал?
Дик снова горько рассмеялся и отложил, наконец, свое полотенце в сторону.
– Ничего. А что я мог сделать? Она вернулась домой и стала жить, как жила. Несколько месяцев я сидел как на иголках, боясь, что она принесет в подоле еще одного выродка семейства Грэнвилей. Но ничего такого не случилось. Ей повезло. – Он снова потянулся за кружкой, но заметил, что она уже опустела. – Судя по всему, это были самые счастливые дни в жизни Жани. И все так несчастливо закончилось.
Гарри кивнул:
– Дик, ты думаешь…
Кто-то ткнул его локтем в бок. Уилл вернулся так тихо, что никто его не заметил.
– Подожди, Уилл.
Но парень настойчиво тыкал его.
– Она мертва.
– Что? – оба мужчины разом повернулись к нему.
– Она мертва. Моя бабушка. Она мертва, – парень говорил совершенно упавшим голосом, который взволновал Гарри даже больше, чем сама страшная новость.
– Откуда ты взял? – спросил он паренька.
– Они нашли ее там, на пустыре. Фермер с сыном искали отбившихся от стада овец. – Уилл как-то странно посмотрел на Гарри. – Они говорят, что ее убил тот, кто травит овец.
Гарри закрыл глаза. Господи, ну почему эта мертвая женщина оказалась именно бабушкой Уилла, не кем-то еще.
– Нет, – Дик покачал головой. – Этого не может быть. Тот, кто убивает овец, не мог убить человека.
– Рядом с ней нашли какое-то растение, и еще ее шею скрутило. – Лицо Уилла сморщилось.
Гарри обнял паренька за плечи и притянул к себе.
– Мне очень жаль. – Наверное, парень все еще любил старую ведьму, несмотря на то, что она вышвырнула его вон. – Ладно тебе, будет, парень. – Он легонько похлопал его по спине, внезапно почувствовав страшную злость на старуху за то, что она позволила так просто себя убить.
– Тебе лучше идти, – внезапно сказал Дик. Гарри непонимающе глянул на него. – Если они считают, что овец травишь именно ты, Гарри, то и это убийство припишут тебе.
– Дик, я прошу тебя… – Не хватало еще, чтобы Уилл поверил, что убийцей его бабушки является Гарри.
Уилл поднял заплаканное лицо.
– Я не убивал твою бабушку, Уилл, – проговорил Гарри.
– Я знаю, мистер Пай.
– Вот и отлично, – Гарри вынул из кармана платок и отдал парню. – Да, зови меня просто Гарри.
– Хорошо, сэр, – нижняя губа Уилла снова задрожала.
– Дик прав, нам с тобой лучше убраться отсюда. Да и уже довольно поздно. – Гарри оглядел паренька. – Ты готов идти?
Уилл кивнул.
Они направились к выходу из таверны. За столами уже собрались мужчины. Некоторые подозрительно косились на них с Уиллом, но, может, так просто казалось после разговора с Диком. Если бабушку Уилла убил тот же, кто убивал овец, ничего хорошего это не предвещало. Живущие в округе люди и так уже опасаются за свои хозяйства. Что будет, когда они начнут еще опасаться за своих детей, жен или даже за собственную жизнь?