Литмир - Электронная Библиотека

– Моя вина, – наконец признала императрица и с достоинством, без суеты, не скрывая и не пытаясь оправдать собственной глупости, пересказала события минувших дней, начиная с появления Ноэля. По мере течения ее повествования, лик Эрика мало-помалу светлел.

– Ну хорошо, – облегченно рассмеялся он напоследок, дружески хлопнув Леона по плечу, – Дриана в роли бунтарки, готовая сражаться против всех и вся, меня не удивляет. В таком состоянии ее действительно лучше запереть, чтобы она в первую очередь не навредила себе. Но ты, Леон, меня поразил. Будучи опытным фехтовальщиком с таким стажем боев, ты не мог не предвидеть, что произойдет после столь резкого отступления противника, особенно учитывая норов Дрианы.

– Ты не хочешь побеседовать с Ноэлем? – робко поинтересовался император, убедившись, что ожидаемая буря благополучно миновала.

– Зачем? – пожал тот плечами, – Не думаю, чтобы он сообщил мне что-то новое, чего не сказал с самого начала. Быть может, позже, после того, как прибудут Орланд с Анаирой, и мы не проведем совещания.

Дриана насторожилась при его последней фразе.

– Как? – удивленно спросила она, – Разве мы не проведем совет сегодня же?

– Милая, – осмелев от молчаливой поддержки Эрика, Леон по-хозяйски привлек ее к себе, – Корабль эльфов самое позднее послезавтра пришвартуется в Зантивии. Легче подождать два дня, чем рассусоливать одно и то же по несколько раз.

– Да, наверное, – неуверенно потянула атлантка, – Но…

Она не завершила мысли, просто поняла, что ее возражения – пустое для них. Они уже обсуждали иное, а ей вновь досталась роль стороннего наблюдателя. Тупая игла одиночества, давным-давно засевшая в сердце, заныла дурным предчувствием. В утренний, щедро напоенный солеными брызгами воздух крадучись вплелась странная полузабытая мелодия. Будто мать склонилась над ее колыбелькой, вполголоса мурлыкая слова древнего напева. Вот только пела она голосом Эрика:

Злые люди ушли, родная.

В мире снова покой, тишина.

Только ты спи, дорогая.

Пусть все погибнет – не твоя вина.

Четкий ритм стихов чуть сбился, допуская фальшь, от чего последние строки окрасились в мрачное зарево предсказания:

Не ты послушно убивала чувства,

Ты так сражалась, как могла.

Кровь, слезы намешала густо,

Но не вступила в бой, когда явилась мгла.

– Неправда! – закричала Дриана, силясь разорвать путы спеленавшего ее голоса, не слыша себя в грохоте разбушевавшегося океана, – Я никогда не кривила душой!

– Даже сейчас ты осмеливаешься утверждать подобное, – женский голос мягко покачал ее на ряби недоверия, – Ты не смеешь взглянуть в лицо судьбы, прячась за повседневностью и мелочами жизни.

– Зато я не нападаю из-за спины, предательски скрываясь под покровом ночи, – Дриана, неожиданно для себя, перешла в глухую оборону, отказавшись от фактов реальности. Где-то в глубине ее поднималась всепоглощающая волна тошноты. Вокруг бушевал настоящий ураган ненависти с эпицентром – тоненькой фигуркой, затянутой в белый шелк. Судорога боли скрутила атлантки нутро, резким ударом отозвавшись в висках. В затылке вдруг образовалась пугающая пустота и легкость, будто что-то исчезло.

– Приди ко мне, – вкрадчиво вплелись хрустальные нотки крика чаек в какофонию звуков отчаяния, – Только ты и я. Час близится… Я одержала первую победу.

Темнота сгустилась, приняв уродливые размытые очертания женского силуэта, протягивающего изломанные линии пальцев к светлому пятну на берегу. Щемящее ничто в глубине тела императрицы, усилилось, отнимая последние скудные силы несчастной. Словно вновь вернулись времена, проведенные в заточении у Хозяина, когда боль была единственным, что определяло существование. К счастью, забытье прекратило дальнейшие мучения императрицы. Женщина потеряла сознание.

Пробуждение было тяжким, как никогда ранее. Тягучий металлический вкус во рту, казалось, оставался последним ощущением в мире. Под закрытыми веками быстро мелькали непонятные образы, сплетенные из светотени и переливчатых форм невиданных созданий. Медленно, очень медленно, Дриана попыталась открыть глаза. Взор нехотя сфокусировался на черном пятне чьих-то волос.

– С ней все в порядке? – будто через вату до нее донесся приглушенный голос Леона.

– Опасность миновала, – подтвердил Эрик, бережно убирая с ее щеки прядку слипшихся локонов.

– Милая, тебе плохо? – глупо спросил муж, бесстрашно купаясь в слезящемся омуте наполненных страданием очей. Дриане с неожиданной силой захотелось вцепиться ногтями в это доброе лицо, разодрать его в клочья, чтобы Леон смог осознать, как ей больно. Император отшатнулся от силы ненависти, брызнувшей из души его любимой.

– Мне лучше, – лаконично ответила Дриана, устыдившись минутной слабости, – Что со мной было?

– Это у тебя надо спросить, – облегченно вздохнув, Эрик ласково улыбнулся, – Мы беседовали, как вдруг ты грохнулась в обморок. Слава судьбе, Леон успел подхватить тебя, иначе ты бы сильно разбилась о прибрежные камни.

– Подождите, – взмолилась женщина, приподнимаясь с подушки и запуская пальцы в густые длинные пряди шевелюры, блестящим потоком разлившимся по спине, – Подождите. Мне надо вспомнить.

Дриана боролась с уверенностью, что у нее украли кусок памяти, вырвав его с корнями. Ускользающие моменты произошедшего упорно не желали складываться в единое целое.

– Когда должны прибыть Орланд с Анаирой? – холодея от внезапного плохого предположения, вопросила императрица.

– Послезавтра, – недоумевая, просветил ее Леон и с ухмылкой поинтересовался, – А что? Соскучилась по эльфийскому обществу?

– Свяжитесь с ними, – прервала его домыслы Дриана таким непререкаемым тоном, что лица двух друзей вытянулись от удивления, – Немедленно.

Император попытался отшутиться, но осекся, увидев, с каким каменным выражением Эрик погрузился в попытки наладить телепатическую связь.

– Не получается, – признал Эрик, вытирая мелкие бисеринки пота со лба, – А это значит…

– Это может означать что угодно, – прервал его Леон, – Начиная с того, что они еще не вышли за пределы защитного пояса вокруг Нейшара, и заканчивая тем, что Орланд не хочет отвлекаться от каких-то более важных дел, что, впрочем, не удивительно при молодой красивой жене.

– Они мертвы, – отрешенно констатировала Дриана, не пытаясь скрыть слез, крупными бриллиантами падающими на покрывало, – Понимаете? Мертвы!

– Ты уверена? – бесцеремонно встряхнул ее за плечи Эрик, пристально вглядываясь в ее лицо. Не дождавшись ответа, он привлек ее к себе, давая возможность выплакаться. Прижавшись щекой к тонкому шелку его рубашки, Дриана судорожно всхлипывала, благодаря судьбу за то, что никто не потребовал от нее самой наладить телепатию. Она пыталась применить волшебство еще при пробуждении, безрезультатно создавая простейшую иллюзию – то, с чего начинался курс начального обучения практической магии. Слова заклинания складывались в бессмысленные фразы, приобретая звучание лишь при звуках: "Час близится". С горечью она признала – дар колдовства покинул ее, ушел, как будто никогда и не присутствовал.

– Еще посмотрим, – с таким угрожающим предупреждением Леон вылетел из комнаты, скрывшись в неизвестном направлении.

– Успокойся, Дриана, – ласково увещевал Эрик, пока императрица пыталась пробить блокаду отчуждения от мира волшебства, – Ведь случилось еще что-то? Я слишком хорошо тебя знаю.

– Я разучилась колдовать, – призналась Дриана, – Я все забыла, что могла.

– Не может быть, – недоверчиво покачал головой островитянин, – Дар магии не дарован кем-то, чтобы его возможно было отнять. Он приходит с рождением и уходит со смертью.

– Значит, во мне умерло что-то, – тихо прошептала Дриана, пытаясь освоиться в безмолвии, окружающем ее отныне. Смолкли голоса, пробивающиеся даже через самые крепкие заслоны, ушло чувство осознания толпы, она осталась одна. Такого ей не доводилось испытывать никогда, ведь и после состязания разумов, которое некогда устроил ей Эрик на Риносе, талант теплился в ней. А сейчас – пустота.

9
{"b":"119927","o":1}