– Не сомневайся!- важно ответна Хафар.- Завтра подойдет целый полк.

– Что ж,- не сразу ответил киммериец,- этого нам должно хватить вместе с моими головорезами.

– С какими еще головорезами? – не понял визирь.

– Обещали набрать в Самарре и Аките человек двести-триста лихих ребят.

– Фу!- поморщился Хафар.- Опять этот сброд?

– Почему сброд?- не согласился с ним киммериец.- Они всегда бьются не хуже солдат, лишь бы платили вовремя.

– Ну, а еще что новенького?- спросил визирь.

– Да так, ничего особенного,- ответил варвар,- вот только Джунгир-хана зарезали.

– Зарезали?…- переспросил Хафар, но варвар не услышал ни особенного удивления, ни горя в его голосе.

«Ну и народец в этой гнусной Замбуле! – подумал он.- Не успеешь глазом моргнуть, как каждый сучий мешок с дерьмом продается кому ни попадя!»

– Угу,- подтвердил киммериец довольно равнодушно, как будто речь шла о погоде,- Мусаиб подослал к нему убийцу.

Говоря это, он украдкой взглянул на визиря. Интересно, как он воспримет новость? Хафар резко натянул поводья.

– Кто тебе сказал?

– Да сам убийца и сказал,- спокойно пожал плечами Конан.- Ты же понимаешь, в умелых руках любой запоет.

– Послушай, киммериец…- Хафар наклонился к нему поближе. Он покосился на всадников, которые ехали впереди, и прошептал:- Давай еще поотстанем, надо поговорить…

– Ладно.- Киммериец попридержал коня.

– Теперь, когда Джунгир-хан умер… – начал визирь и посмотрел на варвара.

Тот ехал рядом, даже не глядя на Хафара. Когда визирь замолчал, Конан вопросительно взглянул на него:

– Продолжай, что замолк? Я тебя слушаю, высокочтиый.

– Теперь положение изменилось, и остался один законный претендент на трон – Мусаиб!

– Ничего себе законный! Убийца и сукин сын.- Варвар уже в открытую издевался над Хафаром, но тот все еще ничего не замечал.

– Перестань так говорить о благородных людях! – возвысил он голос.- Этот убийца соврал тебе от страха, а ты ему веришь!

– Скелет он поганый, хоть и из благородных! – фыркнул в ответ Конан. Он с трудом сдерживал смех, и одновременно ему страсть как хотелось размазать этого Хафара о каменную скалу.- Только он зря воображает, что его богомерзкие поступки сойдут ему с рук.

– Ты что это говоришь?- Хафар подумал, что ослышался.- У тебя мозги не на месте, одно слово – варвар.

– А вот ты разговорился не в меру!- остудил его пыл Конан.- Пока ты еще не визирь Мусаиба. Ты ведь на это место метишь?

– Я и тебе предлагаю перейти к нему на службу,- миролюбиво сказал Хафар, покосившись на киммерийца.- Все равно теперь надо менять господина.

– Быстро же ты забыл своего повелителя!- упрекнул его варвар.

– А хоть бы и так!- огрызнулся Хафар.- Ничто не вечно в этом мире.

– Правильно,- согласился Конан.- Я тоже так думаю.

– Вот и подумай!- повернулся к нему Хафар.- Тебе осталось на размышления три дня!

– Что же будет через три дня?- прикинулся непонимающим киммериец.

– Через три дня сюда прибудет сам Мусаиб!

«Не прибудет,- ухмыльнулся про себя варвар.- Через два дня я вышибу из него дух, чего бы это мне ни стоило, клянусь Солнцеликим Митрой!»

– А что будет с Испараной?- спросил он, чтобы полностью утвердиться в своих подозрениях.

– Мусаибу она не нужна,- отрезал Хафар.- Можешь забирать ее себе. Остаток пути они проехали молча. Каждый думал о своем, и если визирю мнилось блестящее будущее при дворе нового правителя Замбулы, то у киммерийца заботы были посерьезней. Он пытался придумать, как ему пробраться в Хоарезм к скелету-визирю, разобраться с ним, да еще и уцелеть. Задача, что и говорить, не из простых.

– Ну, как твои дела?- встретила его вопросом Испарана, когда он спрыгнул с коня.

– Мои – хорошо,- обнимая ее, ответил варвар,- да и Хафар принес неплохие новости.

Визирь важно прошествовал в шатер, крикнув по пути:

– Давайте обедать, я жутко проголодался в дороге!

Киммериец и Испарана вошли вслед за ним. Визирь, видимо, размечтавшийся сверх меры, пока ехал в лагерь, процедил сквозь зубы:

– Теперь в этом шатре буду жить я. До приезда Мусаиба, конечно,- поправился он.

– Почему это ты?- не поняла Испарана.- Это же шатер Джунгир-xaна!

– Джунгир-хан мертв,- отрезал Хафар.- Теперь я здесь за главного.

– Ты что, заболел?- удивилась Испарана и повернулась к варвару:- Значит, ты ему ничего не рассказал?

– Зачем?- усмехнулся киммериец.- Наш благородный друг все решил сам. Разве ты не видишь, как он раздулся от важности, как индюк?

Испарана вскрикнула. Она все поняла.

– Ты что же, мерзавец?- Она сделала несколько шагов к визирю, на ходу вынимая меч из ножен.- Поганый предатель!

– Постой!- Если бы варвар не перехватил ее руку, голова Хафара катилась бы уже по полу.- Сейчас разберемся, клянусь Светлоликим!

Хафар вскочил на ноги и прижался к полотну шатра:

– Конан! Убери от меня эту безумную бабу!

Киммериец отпустил Испарану и расхохотался так, как давно уже не смеялся.

– Глиста ты замбулийская,- с трудом выговаривал он сквозь хохот.- Какой же ты государственный деятель, если даже на наживку безмозглого варвара попался, как тупая рыба?

Визирь переводил обезумевшие от ужаса глаза с Испараны на Конана, поняв, наконец, что произошло. Смертельный холод начал подниматься к его горлу, предательски задрожали руки.

Варвар сделал два шага вперед и сорвал с него оружие, примерно так же, как недавно сделал это с Азатбахтом.

– Сиди здесь, паук вонючий!- гаркнул он на обезумевшего от перепуга Хафара.- Я так и чувствовал, что ты только и ждешь удобного случая, чтобы предать своего повелителя. Сейчас я его свяжу, и пусть он посидит в шатре,- повернулся он к Испаране,- чтобы лишнего шума не было. Завтра я поеду к этому ублюдку Мусаибу, а его посади к Юлбашу. Пусть тот ему расскажет, как зарезал Джунгир-хана.

Конан опять захохотал, и его смех совершенно парализовал бывшего великого визиря Замбулы. Он смотрел на варвара остекленевшими глазами, и уже никакие мысли не посещали его голову, кроме желания завыть по-волчьи и убежать в степь или в пустыню – куда угодно, лишь бы только не видеть этого хохочущего гиганта. Громоподобный смех, словно огромный молот, бил его прямо по мозгам, все сильнее и сильнее, и уже не было никаких сил его терпеть. Хафар зажал ладонями уши и пронзительно завизжал. Его визг раздавался до тех пор, пока варвар не заткнул ему рот сорванным с него же тюрбаном.

– Спятил, Нергал ему в печень, определенно спятил!- Варвар с презрением посмотрел на мычащего Хафара и предложил Испаране:- Ты не хочешь пойти выкупаться? А то я сильно пропылился в дороге…

Ответом ему был пламенный взгляд карих глаз, потемневших от еле сдерживаемого желания.

Впереди у Конана было сложное и опасное дело, и при всей вере в свои силы варвар несколько сомневался в его успехе. Однако выбирать ему не приходилось. Предстояла ночь, когда Песья звезда и звезда аль-Мицар, как сказал ему Аршад, встанут на одной линии с кромкой осходящей луны. В эту ночь он сможет всучить проклятый перстень это скелету Мусаибу, будь он неладен! На этот раз варвару не пришлось долго упрашивать стражу пропустить его к великому визирю Хоарезма. Едва он появился у дворца, один из стражников, узнав его, стремглав помчался докладывать своим командирам о прибыии варвара.

– Удивлен!- Мусаиб встретил его холодным взглядом с высоты подиума, похожего на сторожевую башню.

– О, высокочтимый!- Конан отвесил глубокий поклон, чтобы никто не видел, как он усмехается.- Великий визирь Хафар шлет со мной послание правителю Замбулы.

Визирь пожевал тонкими губами, сдерживая улыбку. Почтительное обращение варвара произвело на него должное впечатление.