А если предводитель откажется…

Мейрит вертела в руке кинжал. Что ж, тогда она силой заставит его подчиниться. Но сначала нужно узнать, где он живет, и как можно скорее.

Мейрит выбежала на улицу, надеясь встретить какого-нибудь патрина, любителя ночных прогулок, который сообщит ей об этом. Не успела она сделать и несколько шагов, как столкнулась с вышедшим из темноты мужчиной, закутанным в плащ.

От неожиданности Мейрит отступила назад.

— Мне нужно найти предводителя Вазу, — сказала она, недоверчиво разглядывая закутанную фигуру. — Не приближайся. Скажи только, где он живет.

— Ты уже нашла его, Мейрит, — проговорил Вазу, отбрасывая назад капюшон плаща.

Она видела, как свечение рун на ее коже отражается в его глазах. И видела, как у него под плащом светятся магические знаки.

Мейрит радостно схватила его за руку, не переставая удивляться, как он оказался здесь.

— Предводитель, ты должен отвести меня к Эпло! Прямо сейчас!

— Конечно, — сказал Вазу и сделал шаг к пещере.

— Нет, предводитель! — Мейрит потянула его обратно. — Мы должны прибегнуть к магии. Эпло грозит страшная опасность. Не требуй от меня объяснений…

— Ты имеешь в виду тех самозванцев? — невозмутимо спросил Вазу.

Мейрит изумленно смотрела на него.

— Я знал о них с момента их появления. Мы следили за ними. И я рад узнать, — добавил он, пристально глядящей в глаза, — что ты не заодно с ними.

— Конечно же, нет! Они отвратительны, ужасны, — Мейрит содрогнулась.

— А Эпло и его спутники?

— Нет, предводитель, нет! Эпло предупреждал меня… Он предупреждал Ксара… — Мейрит замолчала.

— И что же Повелитель Ксар? — мягко спросил ее Вазу.

“Им движет зло…” Мейрит покачала головой.

— Прошу тебя, предводитель, сейчас не время! Змеедраконы уже в пещере! Они хотят убить Эпло…

— Сначала им придется найти его, — сказал Вазу. — И может статься, что эта задача окажется им не по зубам. Но ты права. Нам нужно торопиться.

Предводитель сделал жест рукой, и улицы, которые казались Мейрит пустынными и сонными, неожиданно заполнились народом. Не удивительно, что она их не замечала. Они все были закутаны в плащи, чтобы спрятать предупреждающее свечение рун на коже. По знаку Вазу патрины оставили свои укрытия и начали бесшумно пробираться к пещере. Вазу взял Мейрит за руку, быстро начертал несколько рун. Магические знаки, красные и синие, окружили их. А потом осталась только темнота.

Эпло лежал на соломенном тюфяке, вглядываясь в тени наверху. Потолок, как и стены этой маленькой тесной пещеры, был сплошь покрыт магическими знаками, чуть заметно мерцавшими красным и синим свечением. Они, да еще четыре факельных камня по углам камеры, были единственными источниками света.

— Отдыхай, пес, — сказал он собаке.

Пес был встревожен, уныло слонялся по камере из угла в угол, и это начало раздражать Эпло. Он опять приказал псу угомониться. Пес повиновался, растянувшись рядом с ним. Но хотя он и лежал смирно, голова его оставалась поднятой, торчащие уши прислушивались к различимым только для него звукам. Время от времени он издавал глухое рычание.

Эпло успокаивал его как мог, гладил по голове, говорил, что все в порядке.

Если бы кто-то мог вот так же погладить по голове его, сказать ему те же слова! Ждать ободряющих слов от своих товарищей не приходилось.

Альфред был увлечен камерой, магическими знаками на стенах, заклинанием, которое сводило все вероятности к единственной вероятности, что вероятностей нет. Он задавал бесчисленные вопросы, разглагольствовал о том, как это все великолепно придумано, пока Эпло не заявил, что ему нужна еще только одна вероятность — чтобы в камере было окно, в которое он выбросит Альфреда.

К счастью, в конце концов сартан уснул, растянувшись на своем тюфяке, и сейчас тихонько похрапывал.

Хаг Рука не проронил ни слова. Он сидел напряженный, с прямой спиной, как можно дальше отодвинувшись от светящейся стены. Кисть его левой руки постоянно то сжималась, то разжималась. Время от времени он машинально подносил руку ко рту, как будто держал в ней трубку. Но тут же вспоминал, ругался, снова клал руку на колено, где она и лежала, сжимаясь и разжимаясь.

— Ты мог бы пользоваться трубкой, — посоветовал ему Эпло. — Она будет настоящей, пока тебе ничего не угрожает.

Хаг Рука покачал головой, сердито буркнул:

— Никогда. Я знаю, что из этого выйдет. Если я возьму ее в рот, то почувствую вкус крови. Будь проклят тот день, когда я увидел этот кинжал!

Эпло вытянулся на своем тюфяке. Заточенный во “временной колодец”, он был узником этой камеры, но его мысли могли свободно бродить за ее пределами. Хотя радости от этого было мало. Его мысли следовали по одному и тому же кругу, никуда не продвигаясь, возвращаясь к началу.

Мейрит предала его. Она собиралась отдать его в руки Ксара. Чего и следовало от нее ожидать. В конце концов, ее послали, чтобы убить его. Но если так, почему она не попыталась это сделать, когда у нее была такая возможность? Они были квиты. Она спасла ему жизнь. Закон не был бы нарушен, если это и имеет для нее какое-то значение. Может быть, это была простая отговорка. Почему изменились ее планы? И теперь Ксар собирается прибыть за ним. Он нужен Ксару. Почему? Но не все ли равно? Мейрит предала его… Он поднял глаза и увидел перед собой Мейрит.

— Эпло! — облегченно выдохнула она. — Ты жив! Ты жив!

Эпло вскочил, непонимающе глядя на нее. И внезапно она оказалась в его объятиях, он в ее объятиях, и ни он, ни она не понимали, как это вышло. Собака, чтобы не оставаться в стороне от событий, толкалась между ними.

Он прижимал ее к себе. Все вопросы стали ненужными. Ничто не имело значения. Ни предательство, ни опасность, приведшая ее сюда. В этот момент Эпло с радостью благословил бы эту опасность. Ему хотелось, чтобы это мгновение остановилось и чтобы не было вероятности, что оно когда-нибудь закончится.

Знаки на стенах камеры вспыхнули и погасли. В центре камеры стоял Вазу. Заклинание было снято.

— Санг-дракс, — произнесла Мейрит, и этого было достаточно, больше ничего говорить уже было не нужно. — Он здесь. Он хочет убить тебя.

— Что? Что такое? Что происходит? — Альфред присел на тюфяке, моргая заспанными глазами как старая сова.

Хаг Рука уже успел вскочить на ноги и стоял, готовый отразить нападение.

— Санг-дракс! — внезапно Эпло ощутил крайнюю усталость. Рана над сердцем начала болезненно пульсировать. — Так это он знал о Проклятом клинке!

— Да, — сказала Мейрит, и ее пальцы сжали его руку. — И — Эпло, это ужасно! — я слышала, о чем говорили Санг-дракс и другие змеедраконы! Они собираются напасть на город и…

— Напасть на Абри? — повторил Альфред, пораженный услышанным. — Кто такой Санг-дракс?

— Один из змеедраконов Челестры, — мрачно пояснил Эпло.

Альфред побледнел как полотно и прислонился к стене.

— Но как… как этим чудовищам удалось попасть сюда?

— Они вошли через Врата Смерти — благодаря любезности Самаха. Теперь они проникли в каждый из миров, сея зло и хаос! И, судя по всему, сюда — тоже.

— И готовятся напасть на Абри? — Вазу не мог в это поверить. Он пожал плечами. — Многие пытались это сделать…

— Санг-дракс говорил о воинстве, — настаивала Мейрит. — Может быть, их многие тысячи! Сноги, хаодины, волкуны — все наши враги. Они собираются вместе. Они хотят атаковать на рассвете. Но сначала Санг-дракс намерен убить тебя, Эпло. И еще кто-то из них упомянул о Змеином маге, убившем короля змеедраконов.

Эпло посмотрел на Альфреда.

— Это не я! — запротестовал Альфред. Он так побледнел, что казался прозрачным. — Это был не я!

— Не ты, — согласился Эпло. — Это был Корен. Альфред вздрогнул и стыдливо опустил глаза, глядя на свои туфли. Казалось, его туфли сами по себе выделывают какие-то странные вещи, елозят туда сюда, постукивают в пол то носками, то каблуками.