Ричард, все еще неспособный встать, глянул в сторону и увидел, что сестра, кутавшаяся в изодранную шаль, идущая в его сторону, перешагивая через лежащих на земле людей, теперь уже совсем близко.

Кэлен поначалу еще неуверенно держалась на ногах, но затем восстановила свои силы достаточно, чтобы нагнуться и поднять меч. Она явно намеревалась отправиться на помощь Ричарду.

Но вот этого Ричард допустить никак не мог.

– Беги! – крикнул он ей. – Беги! Ты ничего не сможешь здесь сделать! Уходи, пока еще можешь!

Самюэль сунул ногу в стремя и вскочил в седло.

Кэлен стояла, не сводя зеленых, полных слез глаз с Ричарда.

– Поторопись! – окликнул ее сверху Самюэль.

Казалось, она не слышала Самюэля. Она не могла оторвать глаз от Ричарда. Она знала, что оставляет его здесь умирать.

– Уходи же! – крикнул Ричард, собрав все свои силы. – Уходи!

Слезы обжигали его глаза. Несмотря на все свои попытки, он не мог даже подняться даже на четвереньки. Магия, жгущая изнутри, не позволяла ему этого.

Сестра выбросила руку в сторону Самюэля. Вспышка света полетела к нему сквозь ночь.

Самюэль использовал меч, чтобы отразить вспышку. Она отправилась по дуге в ночное небо. Сестра выглядела явно озадаченной.

По сторонам, вокруг этого места, продолжало бушевать сражение. А рядом с Ричардом стражи, оглушенные магическим ударом, примененным сестрой, все еще не могли прийти в себя настолько, чтобы встать. Несомненно, сестра не хотела, чтобы они вмешивались. У нее были другие планы.

Огромный боевой конь дергал головой и бил копытом. Кэлен посмотрела в сторону Никки. Та свернулась в клубок, сотрясаясь от боли. Джиллиан лежала на земле рядом с ней, пораженная тем же потоком магии, обрушенным сестрой. Несмотря на имеющийся шанс для побега, Кэлен, как понял Ричард, собиралась отвергнуть его, чтобы попытаться помочь им.

Он знал, что Кэлен ничего не сможет сделать для Никки. А если Кэлен останется, саму ее может ждать только смерть. Это было ясно как день. И хотя ему была ненавистна сама эта мысль, в данный момент Самюэль был единственным спасением для нее.

– Беги! – крикнул Ричард, его голос заглушали подступающие слезы.

– Но я должна помочь Никки и…

– Ты ничего не сможешь сделать для нее! Ты просто умрешь! Беги, пока еще можешь!

Самюэль наклонился и подхватил ее под руку, помогая забраться на лошадь позади него. И едва она уселась, он не стал терять времени и пришпорил лошадь. Та рванулась прочь отсюда безумным галопом, разбрасывая землю и камни.

Едва лошадь перешла на более спокойный шаг в обступающей тьме, Кэлен обернулась через плечо.

Ричард так и не отрывал от нее глаз, понимая, что, возможно, это последний раз, когда он видит ее.

Через мгновение, все еще глядя на Ричарда, она окончательно исчезла в темноте окружающей лагерь неразберихи и пропала.

Ричард ослаб и припадал к холодной твердой земле, на которую с его лица стекали слезы.

Из темноты, пробравшись мимо сотен валяющихся на земле ошеломленных гвардейцев, наконец-то появилась сестра и остановилась над ним. Он ощутил, как увеличился уровень боли, затрудняя каждый его вдох. Она хотела быть полностью уверенной, что он не сможет пошевельнуть и пальцем, противодействуя ей.

Она изумленно продолжала приглядываться к нему.

– Так, так, так, что б мне сдохнуть, уж не сам ли это Ричард Рал передо мной?

Ричард не помнил эту сестру. Она выглядела изможденной, седые волосы растрепаны. Ее скорее можно было принять за нищенку, нежели за сестру Света или сестру Тьмы – он не знал, чего именно.

– Его превосходительство будет доволен мной за такой подарок. Думаю, он будет более чем рад возможности отомстить тебе, мой мальчик. Могу представить, что прежде, чем закончится эта ночь, ты уже начнешь свое долгое испытание в шатрах для пыток.

Воспоминания о Денне тут же вспыхнули в памяти Ричарда.

И даже в мучительной боли, неспособный подняться с земли, Ричард не мог не радоваться тому, что Кэлен больше не носит то ужасное кольцо на шее. Она свободна от Джеганя.

Ричард знал, что даже если с Самюэлем что-то случится и его вдруг убьют прежде, чем они успеют покинуть лагерь, Кэлен окажется невидимой для этих людей. У нее останется возможность сбежать самостоятельно. А зная Кэлен, можно предположить, что она, скорее всего, воспользуется своим преимуществом, даже если придется уничтожить половину лагеря, отыскивая выход. Теперь не важно, что случится с самим Ричардом, самым главным было сейчас то облегчение, которое он испытывал за Кэлен.

Кэлен не знала, кто она есть, и не знала, куда ей идти, но жива и не подвергается теперь прямой опасности. Ричард оказался в лагере Ордена, чтобы помочь ей освободиться. И он практически выполнил эту задачу. Хотя сам он теперь оказался в опасности, наиболее важным для него было то, что он помог сбежать ей.

Мимо стоявшей над ним сестры он бросил взгляд в сторону Никки. Для нее все складывалось очень плохо. Сам он однажды носил такое же кольцо на своей шее и очень хорошо знал ту всепоглощающую боль, в которой она пребывала. Ричард страстно желал помочь и ей или хотя бы дать знать, что она не одинока и не брошена. Но ничего не мог сделать.

Он сознавал, что участь Джиллиан будет не лучше. И напомнил себе, что не следует задерживаться на столь ужасных мыслях.

Все проблемы необходимо решать по очереди. Нужно найти способ помочь обеим пленницам.

Боль, очень резко, отпустила его руки и ноги. Остальное тело все еще пребывало в огне. И хотя он мог теперь немного двигаться, голова по-прежнему болела так, что все казалось расплывающимся и искаженным.

– На ноги, быстро, – сказала стоявшая над ним сестра.

Голос ее звучал так, будто она пребывала в мерзком настроении. Хотя она открыто заявила, что за поимку Ричарда получит награду от Джеганя, не было похоже, что она переживала радость по поводу неожиданной удачи.

Должно быть, она сестра Тьмы, решил он. И подумал, что, по сути, это не важно.

– Спорю, что ты не очень-то рад вновь увидеть мое лицо, – сказала она тоном самодовольного удовлетворения.

Вероятно, она полагала себя очень важной, думала, что весь мир будет знать ее надменный взгляд, ее покровительственные манеры, ее острый язык. Некоторые люди считают, что способны добиться известности, престижа и славы через напыщенное высокомерие. И они ошибочно принимают опасливое отношение окружающих за уважение. Ричард действительно не помнил эту женщину и не понял смысла ее язвительности.

– Не могу сказать, что действительно помню тебя. Или почему-то я должен помнить?

– Лжец! Каждый во дворце знал меня!

– Это замечательно, – сказал Ричард, пытаясь собраться с силами.

– На ноги!

Ричард постарался исполнить приказание. Но это оказалось нелегко. Конечности отказывались действовать так, как ему хотелось.

Как только он встал на колени, опираясь руками, она ударила его ногой под ребра. Ричард вздрогнул от удара. К счастью, у нее не было достаточного веса и силы, чтобы этот удар нанес какие-то повреждения. По-настоящему опасным, конечно же, был ее дар.

– Быстрее! – закричала она.

Ричард, пошатываясь, встал. Руки и ноги ему уже подчинялись, но голова по-прежнему раскалывалась.

Люди вокруг него все еще продолжали лежать, но некоторые из них, похоже, уже начали приходить в сознание. Брюс перевернулся, продолжая стонать и держаться за голову.

Взгляд сестры скользнул в сторону возросшего шума сражения в простиравшейся позади них тьме. Ричард воспользовался этой возможностью, чтобы быстро взглянуть на разбросанное по земле оружие. Если она повернется спиной к нему, он должен использовать этот шанс. Ричард понимал, что, когда Джегань свяжет его и отправит в шатры для пыток, он больше никогда не увидит дневного света.

Однако как ни угнетала его подобная судьба, какая-то его часть не могла удержаться от радости по поводу того, что Кэлен удалось сбежать, и это помогало подавить боль и страдания из-за слез, что он видел в ее глазах, когда ей пришлось оставить его. Это напомнило ему о том, что она любила его, но теперь не помнит даже этого.