Его глаза расширились. Возможно, он мог сделать кое-что.

Как сделали перед этим его брат и Ронин, Малфурион подошел к дворянину. Гребень Ворона следил за ним с недоверием.

— Теперь ты? Планируешь предложить колдовство, как Иллидан, уверяя, что все еще им владеешь? Я буду этому рад, если, конечно, ты можешь. Независимо от твоих прошлых преступлений.

— Я предлагаю не колдовство, лорд Гребень Ворона, но волшебство другого сорта. Я предлагаю то, чему учил меня мой шан’до, Кенарий.

Латозий язвительно засмеялся.

— Хуже шутки не придумать! Учение мифического полубога?

Но Гребень Ворона не отклонил предложение Малфуриона столь поспешно.

— Ты действительно думаешь, что сможешь помочь?

Молодой ночной эльф замялся, затем сказал:

— Да, но не здесь. Я должен пойти куда-нибудь… где тише.

Бровь дворянина изогнулась.

— Тише?

Малфурион кивнул.

— Я должен попасть в храм Элуны.

— Храм Матери-Луны? Я даже не подумал о нем. Его поддержка определенно необходима нам — но что ты надеешься там сделать?

Пытаясь скрыть свою неуверенность, Малфурион Ярость Бури ответил:

— Конечно же, уничтожить заклинание, держащее мощь Источника Вечности в недосягаемости для наших волшебников.

Все в мире было хорошо… ну, по крайней мере, для лорда Ксавия.

Он уже видел на горизонте свои мечты, свои стремления.

И к тому же, сам великий был им доволен. Оградительное заклятье, которое создали они с Манноротом, не только скрыло силу Источника от всех, кроме Высокорожденных, но и позволило им расширить и укрепить портал. Всего за несколько часов через него прошли сотни небесных армад.

Маннорот немедленно взял их под свой контроль, отослав очищать мир от недостойных. Когда-то Ксавию, возможно, эта идея показалась бы ужасающей, но теперь он полностью осознал пути и методы Саргераса. Бог лучше знал, как претворить в жизнь тот рай, о котором мечтал советник. Разве дома Высокорожденных не были спасены? Для тех, кто служит дворцу, воцарится новый Золотой Век ночных эльфов, эпоха, которая затмит все, что было прежде.

Лорду Ксавию предоставили честь продолжить ту работу, которая делала все это возможным. Он держал в неустойчивом равновесии заклинание, которое постоянно восстанавливало щит. Сил для этого требовалось куда больше, чем предполагал Маннорот, и если бы заклинание теперь было прервано, то повторить его было бы невозможно — разве что сначала закрыть портал и использовать все силы чародеев Высокорожденных.

Но Ксавий не позволил бы, чтобы что-то случилось с драгоценным щитом. Он даже и не думал, что что-то может произойти. Что могло здесь пойти не так здесь, в самом сердце дворца?

Хмурая фигура проскользнула в зал, нетерпеливо осматриваясь вокруг.

— Гдееее Маннорот? — прошипел Псарь.

— Повелевает армией, конечно же, — ответил ночной эльф. — Он очищает Зин-Азшари от негодных.

Что-то в лице Хаккара взволновало Ксавия. Ему показалось, что Псаря позабавили слова советника. Что в этом было смешного, ночной эльф не мог сказать.

Из портала вышли еще четыре Стража Скверны. Один из грозных Стражников ужаса был поблизости. На неизвестном языке он рявкнул что-то подкреплению, которое немедленно вышло из зала.

Небесное воинство шло с завидной выправкой, немедленно выполняло приказы и всегда было осведомлено о своих обязанностях. Даже элитная стража капитана Варо'тена бледнела на их фоне, по крайней мере, для лорда Ксавия.

— Как приготовления к охоте? — спросил советник Хаккара.

По лицу неповоротливого существа промелькнула издевка.

— Всссе идет хорошо, лорд ночных эльфов. У моих псссов и Стражей Скверны, которые идут вместе с ними, есть четкие указззания. Те, кого хочет видеть Маннорот, будут сссхвачены.

Он развернулся и вышел из зала, оставив лорда Ксавия до странности довольным. Хотя он очень уважал статус Псаря, теперь ночной эльф видел себя все ближе к рядам полководцев великого.

Советник снова посмотрел на заклинание, неотъемлемой частью которого он был сам. Единственным физическим проявлением щита были синие огоньки, вспыхивающие в паре метров от портала над нарисованным Манноротом магическим узором. Однако благодаря волшебным глазам Ксавий мог разобрать водоворот оранжевых, желтых, зеленых и разноцветных узоров. Рог изобилия магических сил, который теперь он держал в своих руках.

Точно так же, как теперь он держал судьбу не только своего народа… но и всего мира.

Храм Элуны не надо было оповещать о той катастрофе, что случилась с королевством ночных эльфов. Лично потерей Источника они не были затронуты, но они ощутили внезапную пустоту. Когда целые толпы повалили в храмы, чтобы просить о помощи, жрицы по всему королевству, легко общаясь друг с другом на расстоянии, потому что Мать-Луна касалась сердца каждого, кто обращался в ее веру, обсудили, что можно сделать. Они решили позвать народ на всеобщую молитву, прося Элуне дать им поддержку. Своими силами они попытались дотянуться до Источника… но, как и Лунная Стража, не смогли понять, что произошло.

И несмотря на то, что при них еще остались дары их богини, жрицы не были защищены от того ужаса, что вскоре вышел на свет. Когда Легион наводнил столичные храмы, даже в далеком Сурамаре жрицы чувствовали гибель своих сестер, чувствовали их муки, когда орды демонов безжалостно убивали их.

— Сестра, — позвала одна из жриц Тиранду, которая наливала воды верующим. — У главного входа просят видеть вас.

— Спасибо, сестра, — Тиранда вручила кувшин другой жрице и поспешно вышла. Она ожидала прибытия Иллидана, который решил снова с ней встретиться. Тиранда боялась разговора с ним, совсем неуверенная, что скажет ему, если он поднимет тему их возможного брака.

Однако это был не Иллидан, а тот, кого она еще долго, очень долго не ждала увидеть.

— Малфурион! — не задумываясь, Тиранда импульсивно обняла его и крепко прижала к себе.

Его щеки тут же потемнели, и он прошептал:

— Рад видеть тебя, Тиранда.

Она отпустила его.

— Как же ты добрался сюда? — внезапно ее охватил страх. — Броксигар? Что они сделали с…

— Он со мной, — Малфурион указал за спину, где Тиранда увидела орка, ждущего в темном углу у входа. Чудовищному воину было не по себе от такого большого количества ночных эльфов.

Она оглянулась, но не увидела стражей, кроме как в храме.

— Малфурион! Ты сошел с ума? Вы оба пришли в город только, чтобы повидаться со мной?

— Нет… мы были схвачены.

— Но если…

Он нежно приложил палец к ее губам, заставляя ее замолчать.

— Эта история подождет. Ты уже знаешь об ужасах в Зин-Азшари?

— Только в общих чертах… и этого мне хватило с лихвой! Малфурион, в умах и душах наших сестер из тех мест мы чувствовали ужас! Что-то поистине страшное…

— Слушай меня! Пока мы тут говорим, оно выходит из столицы. Что еще хуже, теперь Лунная Стража бессильна против него! Какое-то заклинание почти отрезало их от силы Источника!

Она кивнула.

— Мы так и предполагали… но какое отношение это имеет к твоему приходу?

— Зал Луны сейчас занят?

Она задумалась.

— Должно быть, но здесь так много прихожан, что верховной жрице пришлось перейти в главный зал службы богине. Зал Луны, должно быть, теперь пуст.

— Прекрасно. Нам нужно попасть туда, — он подал знак Броксу, чтобы поспешил. К удивлению Тиранды, у орка был топор.

— Вы же были схвачены… — напомнила она Малфуриону.

— Лорд Гребень Ворона не видит больше поводов задерживать нас, при условии, что Брокс останется со мной.

— Я обязан вам обоим, — сказал широкоплечий воин. — Я обязан вам жизнью.

— Ты ничего нам не должен, — обернулся брат Иллидана. Тиранде же он сказал:

— Пожалуйста, проводи нас к залу.

Во главе с нею они направились в храм. Несмотря на попытки Брокса оставаться к своим друзьям так близко, как только возможно, он не мог скрыть свою внешность от собравшихся внутри ночных эльфов. Многие смотрели на него в ужасе, некоторые кричали, тыча пальцем в орка, будто он был виновен в происходящих беспорядках.